Мужская работа (СИ) - Страница 29

И значит верно я догадался — Дирргу что-то от меня нужно.

Но лучше бы он сказал все это мне в другой момент, а не сейчас, когда с меня льет, а в ботинках хлюпает, когда в брюхе кишки с голоду дерутся, а ноги и спина гудят от усталости — да, стимуляторы помогли, и экзомускульные накладки сняли часть нагрузки, но семь часов беготни по лесу есть семь часов беготни по лесу.

— Да я ж не соображаю ни бельмеса, — выдавил я, расстегивая ремешок шлема. — Может потом?

— Об этой нашей встрече точно никто не узнает, сейчас на линкоре суматоха, — сержант-техник смотрел на меня серьезно, и я понимал, что ему что-то нужно, требуется нечто серьезное.

И я сдался.

— Ну, что? Только сидя, — и я опустился прямо на пол, оперся рюкзаком о стену: снимать лень, вряд ли разговор затянется до утра, а если снять, то потом снова надевать. — Говори уже, пока я в голодный обморок не упал.

— Спасибо, — Диррг грузно опустился рядом. — Я в тебе не сомневался, Егор… Ситуация такая… Мне нужно кое-что найти на «Гневе Гегемонии», я ради этого сюда и завербовался. Ведь давно гражданство получил, дембельнулся, мог дома сидеть, жену и детей радовать.

От этих слов у меня в сердце закололо — да, я бы тоже хотел дома сидеть.

— И сам понимаешь, что в одиночку это невозможно, — продолжил сержант-техник. — Линкор сам по себе город, и…

— Подожди! — я вскинул руку. — Чем я тебе помогу, если я обыкновенный боец? Выполняю приказы той же Лирганы, да еще и Геррат за мной присматривает! Никакой свободы, никакого лишнего времени, чтобы обыскивать эту огромную космолетину! Кстати, что мы ищем?

— Пока ты не согласишься, я не могу сказать. Но это очень мне нужно, очень. Клянусь седалищем Гегемона.

Диррг замолк, видимо пережидая очередной приступ боли, и со стороны прохода к лифтам донеслась брань офицера — кому-то из «тупорогих обмылков» доставалось на орехи и по щам, судя по звукам ударов.

— Ты будешь расти, наберешь опыта, станешь десятником, потом и центурионом, — продолжил сержант-техник. — У тебя будет больше свободы, Лиргана уйдет в другую часть, Геррат займется другими делами… так всегда бывает.

Я хмыкнул — это все может сбыться, но для этого мне нужно тупо выжить. Помимо того, я не собрался делать военную карьеру на «Гневе Гегемонии», срублю бабла и домой, к Сашке и Юле.

— И я могу их отвлекать, обманывать, — добавил Диррг.

— Давай так, — веки мои были такими тяжелыми, что мне хотелось придержать их пальцами, усталость туманила мозг, обволакивала тело. — Ты это мне докажешь, и я буду помогать… сделаешь так, что у меня появится возможность, и я весь твой, с потрохами. Годится?

— Годится.

— Отлично, — я поднялся с тяжким кряхтением, словно древний старец. — А пока… Пока лучше нам не светиться вместе.

Мы обменялись рукопожатием — жест использовали все народы Гегемонии, благо ладони у всех выглядели одинаково — и я затопал в ту сторону, откуда пришел, а Диррг остался в своем закутке.

Огромная серо-зеленая палатка, которую мы пытались установить, сражалась с нами отчаянно, словно тайно вступила в сговор с бриан.

— Твою же перемать, — пропыхтел я, когда воткнул наконец колышек среди твердых узловатых корней.

— И не говори, — подтвердил Макс, дернул со своей стороны, и все сооружение с мрачным шелестом рухнуло, так что мы остались таращиться друг на друга над брезентовыми останками — злобно и разочарованно.

Пять часов назад нас выгнали из линкора, погрузили в транспортеры, потом оставили с кучей разного скарба на поляне и приказали разбить тут лагерь — палатки, канавы от дождя, полевые сортиры, все прочее, что делают, когда устраиваются надолго. Меня перспектива зависнуть в этом лесу с ночевкой, да не с одной, не очень порадовала.

Даже в детстве я не особенно любил все эти «выезды на природу», где комары, холодно, грязно и все такое…

— У вас пятнадцать минут! — рявкнула пробегавшая мимо Лиргана. — Потом в бой! Если не успеете, будете жить в луже!

Не знаю как, но мы справились, даже затащили внутрь спальники, коробки с сухпаями и ящики с боеприпасами. Потом нашу центурию выстроили и погнали в лес, в эту зеленую, влажную, полную шума и жизни гущу, которую я за последнее время успел возненавидеть.

Дю-Жхе скользил впереди так, словно вообще ничего не весил, густые заросли он проходил, не зацепив и веточку. Я же топал за ним как мрачный носорог, все шипы цеплялись за меня, ноги проваливались в ямы или натыкались на кочки, злобные кровососы пикировали сверху, и только спрей держал их на расстоянии.

В небе с ревом проносились самолеты, впереди громыхало — там уже шел бой. Насколько я знал, затевалось нечто большое, но нам, простым солдатам, естественно не докладывали.

Обрисуют, что мы должны делать — и то хорошо.

Потом мы наткнулись на дорогу, первую дорогу бриан, которую я видел, и стало полегче идти — серые гладкие плиты, уложенные так тесно, что в щели не протиснется трава, слегка пружинили под ногами. Уже через километр правда нас согнали на обочину, чтобы пропустить танки, грохочущие чудовища с многочисленными стволами разного калибра.

Пока они с ревом ползли мимо, изрыгая смрадный выхлоп, мы отдыхали.

— Зачем мы вообще нужны, если они есть, ха-ха? — спросил Макс, вытирая лицо. — Самолеты, пушки, танки, линкор целый, а нас гоняют по лесу, как в девятнадцатом веке! Вапще бредятина!

— Только руками разумного можно одолеть врага! — случившийся рядом Аюльвао принял вопрос на свой счет и понес обычный милитаристский бред. — Только победа! Разумные должны воевать! Воины — истинная элита разумных!

Самое смешное, что принадлежал он к народу бюдрака, который пару веков назад конкурировал с Гегемонией, а потом с треском ей проиграл, лишился независимости, и вот теперь такие пушистые округлые чуваки сражаются под знаменами прежнего врага наряду с прочими варварами…

Первый танк, отползший метров на сто, вдруг загорелся ярким алым пламенем.

Я упал наземь еще до того, как осознал, что происходит, и в следующий момент к рокоту моторов добавились выстрелы. Танк взорвался, на удивление тихо, клочья пылающего металла полетели вверх и в стороны, точно шаровые молнии.

— Сюда! — закричала Диль, и я пополз туда, где они с Йухиро укрылись за упавшим деревом, ствол которого, поросший мхом, доходил до пояса.

Несколько пуль свистнуло надо мной, под ногами чавкнуло, я пригнулся, рядом присел Макс. Аюльвао куда-то исчез, но я не сомневался, что он уцелел — какую бы ерунду этот тип не выдавал, он был солдатом всем на зависть, реагировал быстро и как нужно.

Второй танк уперся в пылающие останки первого, и теперь со скрежетом пятился. Третий разворачивал главную пушку, малые уже нащупали цели и с тяжким уханьем лупили куда-то в чащу.

Над дорогой пронесся самолет, обдав нас тяжелым ревом, и повис на месте, точно колибри. Огненная стрела ударила в него снизу, и летающая машина с воем пошла в сторону, за ней остался дымный след.

— Ни хра сбе дикари! — пробормотал я, проверяя автомат.

Мы пока врага не видели — бриан стреляли из чащи, но на глаза не показывались.

Подул ветер, между деревьев появились белесые пряди тумана, поползли в нашу сторону. Круживший передо моим лицом комар отвесно упал вниз, за ним второй, третий. Небо в мгновение затянуло хмарью, я ощутил сладковатый запах, запершило в горле, заслезились глаза.

Йухиро закашлялся, Диль прерывающимся голосом забормотала молитву.

— Газ… — пропыхтел Макс. — Тьфу!

Я со злостью подумал, что противогазов нам не дали — и правильно, зачем?

Да, «жалкие аборигены» пустили в ход химическое оружие, но то ли не рассчитали, то ли их отрава не могла подействовать на существ немного иной биологической природы, но она нас не убила, не отключила мозг, не выжгла глаза, не заставила выблевать собственные кишки. Я слегка одурел, да со зрением случилась какая-то ботва.

Уже через пару минут стало легче, и я вполне нормально отреагировал на команду «огонь». Положенный на огромный ствол автомат задрожал, тыкаясь прикладом в плечо, пули умчались в чащобу, где в зарослях перебегали от укрытия к укрытию стремительные силуэты.