Муж мой. Враг мой. Дракон (СИ) - Страница 4

Казалось, принцу вообще все осточертело, и он мечтает об одном — забыться вечным сном. И вся эта суета вокруг его персоны порядком его вымотала.

Он не был похож на чародея, с которым я повздорила в лесу. По крайней мере, сейчас его черты не искажало ни высокомерие, ни жестокость. И от его обнаженных ладоней не исходило никакого холода.

Вздохнув, я хотела прервать контакт, не найдя ничегошеньки интересного, но принц как раз поднялся.

Его фигура — не прикрытая объемным, теплым плащом — оказалась худощавой и прекрасно сложенной.

Широкие плечи гармонировали с узкими бедрами, длинные ноги облачены в узкие штаны. Легкая рубашка с вышитыми узорами, небрежно расстегнутая на груди, открывала довольно много пространства для фантазии.

Принц двигался плавно и непринужденно, словно скользил над полом без каких-либо усилий. Когда наклонился за брошенным на краю постели камзолом, шелковистые темные волосы с серебряными нитями упали вперед, и я непроизвольно выдохнула от убийственной привлекательности мужчины.

Напряженно застыв, он мгновенно повернул голову...

Судорожно прикрыла рот рукой, испугавшись, что он меня услышал.

Этого ведь не может быть? Я обеспечила себе защиту: на шее висел скрывающий оберег, между мной и зеркалом насыпана дорожка минеральной соли — известное в магическом деле средство для создания барьера.

Неужели принц настолько силен, что этого не хватило?

Он надевал камзол и застегивал пуговицы с опасной медлительностью, будто очень, очень внимательно прислушивался.

Я боялась даже дышать! Но по какой-то причине не могла — или не хотела — разорвать контакт. Что мною двигало — притягательная магия жениха или мое неуемное любопытство?

Вроде обошлось: Фэнрид привел себя в порядок и последним штрихом нацеплял запонки, оказавшись в непосредственной близости от трюмо — то есть, прямо передо мной. И я смогла рассмотреть его получше.

Благодаря сосредоточенному выражению его лицо стало куда больше походить на то лицо в капюшоне, а от немигающего взгляда, устремленного вроде бы в никуда, веяло ощутимой опасностью, вновь пробирающей до костей.

Теперь я не могла разорвать нашу связь физически: меня словно примагничивало к зеркальной поверхности, а в горле нарастало чувство удушья. То ли принц был не так-то прост, как я о нем подумала, то ли мной завладела обычная паника?

Я начала бороться с ментальным притяжением, и мужчина тут же отреагировал, повернув голову ко мне. В темных глазах засветился недобрый серебристый огонек, и я вдруг словно оказалась в узком туннеле, неудержимо летя вперед и не в силах вырваться из плена.

Ненавистное и раздражающе прекрасное лицо оказалось прямо передо мной, глаза проникли в самую душу, а ледяная рука будто перехватила мой хребет, не давая рыпнуться.

Я задохнулась от ужаса… и странного, необъяснимого влечения, когда ощутила на губах теплое дыхание, а наши разумы будто слились в одно целое.

«Отпусти», — все, что я могла повторять, желая оказаться как можно дальше от этого человека и никогда в жизни его больше не видеть.

Куда уж там замуж выйти!

Это же настоящий монстр, и в браке с ним я стану птицей, запертой в золотой клетке, как в темнице. В прямом и переносном смысле: он не даст мне воли ни ментальной, ни физической. Я буду его пленницей!

Сверкающий взгляд опустился вниз — как будто его обладатель услышал бешеный ритм моего сердца. Губы изогнулись к кривоватой, дьявольски чувственной ухмылке, и я задергалась из последних сил, боясь того, что он прочтет все мои мысли.

Тело я почти перестала осязать, его словно заморозило изнутри — ни руки, ни ноги меня не слушались. Но каким-то чудом мне удалось нащупать онемевшими пальцами твердый предмет, и со всей силы я ударила им по зеркалу.

Оно рассыпалось на тысячу осколков с громким звоном, и чужую волю тут же отбросило прочь.

Я снова могла дышать, снова была в своей комнате. И лишь слабеющий отголосок контакта исходил от упавшего на пол медальона.

К черту эксперименты! Схватив шкатулку, я упрятала в нее опасный артефакт и обновила запечатывающее заклинание. Руки крупно дрожали.

Служанки ворвались в комнату и с причитаниями бросились убирать осколки, я же поторопилась отнести шкатулку на место, пока Эласар не обнаружил пропажу и не отругал за опасную беспечность.

Какая же я беспросветная дура! Зачем только полезла делать то, в чем совершенно не разбираюсь! Ради чего так рисковала?

И что теперь со мной будет? Фэнрид понял, что это была я?

Что он успел узнать обо мне? Что я настолько глупа, чтобы использовать его же артефакт, в работе которого он разбирается куда лучше меня? Что я так сильно хотела его увидеть, прямо как настоящая пустоголовая принцессочка, у которой в мыслях, кроме выгодного замужества, ничего нет?

Понял ли он, что я и та девушка в лесу — один человек? Может, он теперь передумает жениться? Вряд ли ему нужна невеста, готовая в любой момент воткнуть кинжал в спину!

Следовало признать: я угодила в ловко расставленную ловушку опытного охотника. Еще бы чуть-чуть, и клетка захлопнулась!

Мой разум остался бы тогда в плену принца навсегда? А тело просто лежало бы себе, скованное вечным сном?

Не пришлось бы брать меня замуж — можно было бы диктовать условия сразу. Вот же мерзавец!

Злая как черт, я, не медля ни секунды, начала собираться в дорогу. Никакая сила не заставит меня добровольно стать женой этого бездушного чудовища. И если отцу не хватает ума понять, что брак — не благо, а хитроумно расставленный капкан, — я сделаю выбор за него!

Если в королевстве нет принцессы — нет и соблазна. Лучше уж страну пусть раздирает кровавая война, чем весь наш народ окажется в рабстве у бессердечного палача. Или даже в могиле, потому что Фэнриду нужна только пустая земля.

Стояла глубокая ночь, когда я выскользнула через потайной ход, оказавшись сразу за стеной. Мне предстояла пешая дорога через ночной лес, но сначала я решила навестить Ариса: вдруг он захочет уйти со мной?

Мы вдвоем могли бы путешествовать через горы и по равнинам, пока не найдем место, где захочется остановиться. Где нас ждет простая и небогатая, но счастливая жизнь. Где исполнятся все его мечты, и я однажды выйду замуж за него — а не за этого черствого монстра с ледяным взглядом и замашками властелина.

Я сбежала с холма, подсвечивая дорогу масляным фонарем. Собиралась пересечь веревочный мост, ведущий на другую сторону рва, когда на пути возникла фигура.

Это был Эласар. Из одежды на нем был лишь балахон, служащий пижамой — старик очень спешил, чтобы перехватить меня.

Как он узнал о моем побеге?! Почему мешает мне обрести свободу? Неужели он заодно с моим отцом, и ему плевать на мои чувства и на то, чего я желаю в самом деле?

— Прежде, чем ты уйдешь, я хочу предложить тебе другой план, — поднял магистр ладонь, в которой лежала накрепко запечатанная мензурка с переливающейся зеленоватой жидкостью. — Выслушай меня, Шениен, и потом решишь, уйти или остаться…

Воинственный Тумелон славился красными столичными башнями и белоснежными горными пиками, поднимающимися за бескрайним бором из голубых елей.

Огромные охотничьи угодья делали северное королевство главным поставщиком мяса и шкур, а большие пространства плодородных земель позволяли бы в достатке производить зерно, если б не затяжные зимы и слишком суровые лета.

Маленькая и холмистая Ланхария собирала по три урожая зерна за сезон и торговала с соседями речной рыбой. Пушнины было не так уж и много, но хватало и для собственных нужд, и для обмена.

Вот почему тумелонцы так завидовали соседям и выступили с войной: мечтали расширить свои владения до южных пустынь и занять места с более теплым климатом.

Ни ненависть, ни страх, которые поглощали меня, пока мы с отцом добирались до столицы Тумелона, не мешали мне наслаждаться из окна кареты удивительными видами просторных заснеженных полей и серебристых густых лесов.