Муж лучшей подруги (СИ) - Страница 36

— Мама! Скажи чётко, что в конце концов произошло, — срываюсь на крик.

— Воспитатели в саду сказали, что Полину забрал отец, — произносит наконец нормальным голосом.

Внутри меня всё опускается. Словно я больше не живу, не функционирую. Будто внутри меня всё онемело от страха и действую я больше на автомате.

— Какой отец? Паша?

Мама молчит и продолжает всхлипывать. Я не знаю, как нахожу в себе силы подняться с кресла, но плюю на то, что не всё смогла решить за сегодняшний день — просто захлопываю крышку ноутбука, хватаю сумочку и телефон и выскакиваю из кабинета попутно набирая номер босса. Артём долго не берёт трубку. Возможно он занят, а я отвлекаю его, но на второй мой звонок, когда я уже оказываюсь на улице и бегу на каблуках по тротуару, он всё же отвечает.

— Слушаю, — звучит его строгий голос.

— Артём Сергеевич, я уйду на полчаса раньше. Мне очень-очень надо, правда, — бегу что есть силы в сторону метро.

Знаю, что так будет гораздо быстрее, чем ждать приезда такси в час пик. У меня нет никакого плана, нет идей, где искать мою Полину, но я знаю, что обязательно, хоть из-под земли, достану бывшего.

— Хорошо, Лида, — отвечает босс. — Что-то случилось?

— Я потом всё расскажу. Всё потом.

Отвечать на вопросы, на которые я не знаю ответы, очень сложно, поэтому я отключаюсь и пулей влетаю в последний вагон метро. Кажется, что поезд движется максимум двадцать километров в час — плетётся медленно, как улитка. Я молюсь про себя, чтобы с Полиной всё было хорошо. Успокаиваю себя тем, что он отец — он не сделает ей плохо даже мне назло. Пашка не моральный урод, но манипулировать мной с помощью ребёнка он наверняка будет — я к этому готова. Почему-то не думаю о том, что в саду так легко отпустили мою дочь с по сути посторонним человеком, которого я не указывала в документах, как такого, который может забирать ребенка. Я обязательно с ними серьезно поговорю, но всё это будет позже, после того, как верну себе свою Полину. 18e9e08

Когда оказываюсь на поверхности, вбиваю в телефон номер Пашки, который знаю до сих пор наизусть. Слышится один гудок, второй, третий. А потом в ушах звенит его голос.

— Здравствуй, дорогая. Я тоже по тебе скучал. Ищешь дочь? Она со мной — не паникуй.

Я выдыхаю. Он не сделает ей ничего плохого. Когда-то давно он был адекватным родителем, пусть с тех пор утекло много воды.

— Где вы находитесь? Я хочу забрать Полину, — голос дрожит от волнения и мне становится страшно.

Сейчас я одна против сильного мужчины у которого находится самое дорогое, что у меня есть. Моя дочь.

— Жду тебя в гостинице «Блюз». Прямо сейчас, Лида.

— Я буду, — отвечаю ему с вызовом. — Скоро буду. Только никуда не уезжай.

Голос теперь звучит как-то особенно жалко. Пашка замечает это и негромко смеется мне в трубку. Но всё это неважно — совсем скоро я буду рядом с дочерью, рядом со своей кровинкой, ведь теперь я знаю её местоположение.

Лида.

Когда добираюсь до гостиницы «Блюз» на улице уже становится темно. Девушка на ресепшен сообщает, что меня давно ждут и называет номер, в котором остановился Павел Алексеевич Новиков. Я, словно загнанный в клетку зверёк, бегу в сторону лифта и спешно жму на кнопку. Не знаю, сколько времени проходит — несколько секунд или минута, но ждать и бездействовать оказывается невыносимо для моих нервов, поэтому я нахожу в себе силы и бегу на пятый этаж пешком. Боюсь, что не успею — Паша сбежит от меня через чёрный выход вместе с дочерью и я больше никогда её не увижу.

Долго блуждать по коридорам мне не приходится — номер пятьсот два, в котором остановился бывший муж, находится сразу же у лестничного пролёта. Едва я заношу кулак над дверью, чтобы постучать, дверь преждевременно открывается и на пороге показывается Пашка. Кажется, что мы не виделись с ним целую вечность — его непослушные вьющиеся волосы прилично отросли и теперь спадают на лоб, на лице виднеется отросшая темная щетина, а карие глаза которые смотрят на меня в упор являются совершенно чужими.

При виде меня Паша расплывается в улыбке. Не знаю почему, но я не верю в то, что он искреннее рад меня видеть. Сейчас я совсем не боюсь его — отталкиваю немного в сторону и прохожу в просторный гостиничный номер. Сразу же ищу глазами Полину и начинаю паниковать, когда понимаю, что её здесь нет. За моей спиной слышится злорадный негромкий смех — Паша явно потешается надо мной. Знает с помощью чего надавить и больнее ударить. Знает и всегда знал — что дороже ребёнка для меня ничего нет. А у него нет ничего святого. Я выгляжу в его глазах смешной? Глупой? Мне абсолютно наплевать, потому что я пришла сюда не ради него, а ради Полины. Пусть хоть обхохочется — я не уйду, пока он не вернет мне дочку.

— Полина спит, — сообщает Паша, когда наконец-то перестает смеяться.

— Где? — произношу сдавленно и сдерживаюсь как могу, чтобы прямо сейчас не расцарапать бывшему мужу его нахальное ухмыляющееся лицо.

— Прямо за моей спиной.

Оказывается, я не заметила светлую деревянную дверь, которая ведёт в спальню, только потому, что Паша преграждает её своей мощной фигурой. Этого человека я больше не знаю — не понимаю на что он способен и как далеко может зайти. От неприятных воспоминаний нашей последней встречи по коже пробегает неприятный холодок. Однажды он уже ударил меня, не считая этот поступок чем-то из ряда вон выходящим, поэтому мой пыл угасает и я немного опасливо обхожу его фигуру, оказываясь у двери.

Когда ступаю в небольшую комнату покрытую полумраком, то с облегчением выдыхаю — Полина сладко спит на двухместной кровати, укрытая тонким одеялом. Она выглядит такой безмятежной и милой, что я не сдерживаюсь — подхожу ближе, провожу тыльной стороной ладони по мягкой теплой щечке и наклоняюсь, чтобы поцеловать. Хочется верить, что самое страшное позади — ведь для меня главное, что Полина жива и здорова.

— Не буди её, — строго приказывает Паша, стоя у меня за спиной. — Выйди, нам нужно поговорить.

Отходить от Полины не хочется ни на шаг, но я понимаю, что так просто бывший муж не отдаст мне её — нужны мирные переговоры, где я, конечно же, позволю ему видеться с дочерью так часто, как он того пожелает, только бы он не увозил её от меня навсегда.

Мы одновременно выходим из спальни, и Паша одним лишь кивком указывает мне на свободное кресло.

— Ну здравствуй, Лида. Ты влетела в номер так и не поздоровавшись со мной.

— Наша встреча произошла бы иначе, если бы ты не выкрал у меня ребёнка, — злобно шиплю в ответ, не сдержавшись. — Так не поступают, Паша.

Он смотрит на меня внимательно и долго, сложив руки на груди. Его взгляд не сулит мне ничего хорошего — ледяной, беспощадный. И мне впервые в жизни хочется, чтобы меня защитили, спасли, решили все проблемы вместо меня.

Пашка достает из бара бутылку коньяка, и откупорив крышку, находит в шкафу пузатый бокал. Плещет себе на дно немного янтарной жидкости и подносит к губам.

— Будешь? — я отрицательно мотаю головой и мечтаю только о том, чтобы поскорее забрать отсюда Полину и вернуться в ту жизнь к которой я привыкла. В жизнь без него. — Не забывай, Лида, что ты тоже от меня сбежала. Просто собрала вещи и улетела в Москву ничего мне не сказав. С моим ребёнком на руках.

Он залпом осушает бокал и прибавляет себе ещё порцию.

— У тебя теперь другая семья, Паш. Зачем тебе мы? — задаю ему интересующий меня вопрос.

Пашка тяжело вздыхает и опускается в кресло напротив. Я пытаюсь уловить в себе хотя бы отголоски былых чувств к бывшему, но внутри совершенно пусто. Он убил всю любовь к нему или же тех самых настоящих чувств никогда и не было?

— Ребёнок был не от меня, — сообщает Паша. — Я провел анализ ДНК и оказалось, что стерва обманула меня — повесила воспитание чужого ребёнка на мою шею.

Я не испытываю злорадства по этому поводу, но кажется, что, хотя бы так Пашу проучила жизнь. В конце концов, закон бумеранга никто не отменял.