Муж из натурального меха - Страница 7

– Я имею в виду, совсем новые вещи к вам не попадают?

– Новыми не торгуем, не наш профиль.

– Просто я подумала, вдруг у вашей хозяйки есть знакомый, а у него свое меховое ателье или даже цех по пошиву верхней одежды из меха. Может он реализовывать свой товар через ваш магазин?

Продавщица смотрела на нее, как на сумасшедшую, которая человеческую речь понимает с трудом. Было ясно, что с этой темой Инга сильно рискует.

Поэтому она спросила о другом:

– А хозяйка у вас часто исчезает вот так надолго?

На этот раз продавщица ответила неожиданно мирно:

– Первый раз с ней такое, сама удивляюсь. Обычно она с утра уже на работе, гоняет нас почем зря. Сперва мы ее отсутствию даже обрадовались – хоть передохнуть немножко. Но вот новая партия шуб прибыла, а что с ними делать – не знаем.

– И она не предупредила, что ее так долго не будет?

– Ничего не сказала, говорю же.

– Может, муж знает, где она?

– Мужа у Деборы нет.

– Тогда любовник.

– Если и есть какой мужик, Дебора нас с ним не знакомила.

– Тогда просто в загул ушла.

– Кто, хозяйка наша? Вот и видно, что вы ее совсем не знаете. Дебора Викторовна у нас трудоголичка. Для других водки выпить, по казино-клубам погулять или в ресторан закатиться – это удовольствие. А Дебора целыми днями вкалывает и от этого кайф ловит. Первой приходит, последней уходит. И ей это нравится. Сама бухгалтерию ведет, сама товар получает, сама за всем смотрит. Ее нет, и мы все как без рук. Ничего не знаем, ничего не понимаем. Куда шубы в чистку сдавать? Сколько платить? Где деньги на это брать? Как рыбы на берегу оказались.

На всякий случай Инга выпросила телефонный номер Деборы. На улице она первым делом поспешила отчитаться перед Аленой об успешно выполненном задании.

Но Алена немедленно велела отправляться к таинственной Деборе домой.

Инга оторопела. Совсем не это она ожидала услышать. Думала, что Алена ее похвалит, а тут новое дело.

– Как это? – растерялась Инга. – Куда ехать? Я и адрес ее не знаю!

– У тебя же есть номер телефона? Теперь адрес узнать – плевое дело. Я тебе перезвоню, подожди!

В ожидании звонка Инга присмотрела симпатичное кафе с летней террасой, где и устроилась с максимально возможным при питерской погоде комфортом. Ровно полминуты она наслаждалась тишиной и сравнительным одиночеством, пока рядом не нарисовался долговязый юноша – официант. Положил перед ней меню в плотной папке и замер в ожидании заказа.

Инга полистала страницы. Что бы такое заказать, чтобы он отвязался?

– Можно мне стакан крепкого горячего чаю?

– И все?

На лице официанта было написано такое презрение пополам с надеждой, что он все-таки ослышался, что Инга не выдержала. Открыла первую попавшуюся страницу и ткнула пальцем:

– Еще этот тортик.

На картинке кусок шоколадного торта, украшенный листиком мяты и ягодкой вишни, смотрелся довольно симпатично. Но Инга на всякий случай уточнила:

– Он у вас свежий?

– Свежайший! Наш кондитер печет их сам.

– Тогда несите.

Официант исчез, чтобы появиться ровно через полминуты. Чутье подсказывало Инге, что за это время просто невозможно было заварить чай. Так оно и случилось. Сунув нос в то, что ей принесли, она с огорчением обнаружила, что это простой кипяток и пакетик на блюдце.

Нет, это было совсем не то, на что Инга рассчитывала при такой стоимости заказа. Дома она привыкла заваривать чай дорогих коллекционных сортов, которые долго настаивались, красиво отпуская цвет. Инга любила наблюдать, как чаинки медленно распускались, будто танцевали под только им слышную музыку вальс-бостон.

И вдруг вместо этого удовольствия жалкий пакетик, который в воде, конечно, сразу потек красочными разводами. Ясно, что внутрь добавили краситель, никакая трава не могла бы так быстро завариться. Торт тоже выглядел как-то не так. На картинке он был куда съедобнее, чем оказался в действительности. С шоколадом кондитер явно перестарался, корж получился слишком тяжелым. Инга нехотя поковыряла тесто, слизала крем и съела вишенку. Листика мяты, который она собиралась опустить в чай, не было вовсе. Наверное, ветром унесло.

Что и говорить, ветер дул сильный. И по-хорошему этому кафе она должна быть благодарна. Пусть торт ей не понравился, зато кипяток официант принес действительно горячий. Можно было спокойно прихлебывать горячую подкрашенную водичку и ждать звонка от Алены.

Она позвонила как раз в тот момент, когда Инга сделала последний глоток.

– Записывай адрес.

Инга записала, хотя сдаться без последней попытки все же не смогла:

– А вдруг эта Дебора там не живет?

– Почему это?

– Не все живут там, где зарегистрированы.

– Вот и проверишь.

– А ты не хочешь спросить, есть ли у меня на это время?

Но Алена не была бы собой, если бы задумывалась над такими пустяками. Понизив голос, Алена прошептала в трубку:

– Инга, ради меня сделай это. Лилька мне уже весь пол своими слезами залила, скоро плесень в углах заведется. Пожалуйста! Ты же меня знаешь – в долгу не останусь.

– Ладно.

Инга знала, что поедет. И Алена знала, что Инга поедет. Но если бы они обе знали, чем это закончится, одна бы ни за что не поехала, а другая ни за какие коврижки ее бы не попросила.

Дебора жила в доме на Большой Московской улице. Большой ее назвали разве что в шутку или по случаю соседства с Малой Московской, которая была совсем крохотной. Наверное, Большая выглядела большой только во времена Федора Михайловича Достоевского, обитавшего в этих краях. Сегодня, к радости здешних жителей, это тихая живописная улочка у Владимирской площади.

Узкая односторонняя проезжая часть. Вторую половину улицы занимала пешеходная зона, выложенная плиткой, засаженная молоденькими деревцами и уставленная многочисленными лавочками. Очаровательное местечко, но жить где-то поблизости Инга все-таки не хотела бы. Дыхание мегаполиса, знаете ли, ощущалось и здесь. Невозможно вот так взять и отгородиться от всего недавно высаженными деревцами.

Чтобы попасть в нужную квартиру, Инге пришлось обогнуть фасад здания и войти в темную арку. И вот она уже во дворе-колодце. Внутреннее пространство полностью закрыто, на зеленом пятачке в центре – пара разросшихся кустов акации и детская площадка с домиком и качелями.

Машин во дворе было мало. Рабочий день – все в разъездах. Наверняка и Дебору сейчас не застать.

Но для очистки совести Инга все же подошла к переговорному устройству и набрала номер нужной квартиры. Ей ответил мужской голос, который подтвердил, что знает хозяйку и что Инга может подняться, если хочет встретиться с ней.

Удивившись такой удаче и не чувствуя подвоха, Инга потянула на себя тяжелую дверь и поднялась на второй этаж. Здесь ее уже ждали. Дверь квартиры была приоткрыта.

Широко улыбаясь, Инга шагнула в теплое и чуточку душное нутро квартиры. В прихожей было темно, но Инге удалось разглядеть чей-то силуэт. Она даже открыла рот, чтобы представиться, но не успела. И уже в следующий миг она почувствовала, как ее сзади плотно обхватили чьи-то руки, другие руки заткнули ей рот, а саму Ингу поволокли в глубь квартиры.

Наверное, ей надо было в этот момент сопротивляться, брыкаться и кусаться. Она была еще сравнительно недалеко от двери на лестничную площадку, могла бы вырваться и спастись, но Инга была настолько деморализована неожиданным нападением, что ей даже не пришло в голову, что надо оказать сопротивление. Она только мычала сквозь зажимавшую ей рот грубую ладонь, пытаясь объяснить, что произошло недоразумение, что она хорошая и ни в чем не виновата. Но разумеется, ее попытки ни к чему не привели.

Закончилось все тем, что Инге заклеили рот скотчем, руки и ноги проворно связали, а саму ее бросили на диван. К этому времени она уже успела прийти в себя от охватившего ее оцепенения и оценить ситуацию. Она была скверной, и это еще очень мягко сказано. Возле Инги суетились сразу три лица мужского пола и неславянской внешности. Кавказ, так определила их для себя Инга и почему-то успокоилась. Кавказские ребята воспитаны в уважении к женщинам. Правда, то, как проворно вязали они сейчас Ингу, заставляло усомниться в этом.