Мульт (СИ) - Страница 57

— Сорок шестой. А что?

— Мне нужен мужчина с таким же размером. — Я обернулась к остальным, кто ещё не успел выйти из операционной. — Признавайтесь, у кого тоже сорок шестой?

— Сорок третий, — скромно вздохнул Семен.

— Сорок пятый, — усмехнулся Тимофей.

— Увы, всего лишь сорок второй, — развел руками Сергей Анатольевич. — Полина, а что вы задумали?

— Будем делать Ярославу ногу, — призналась честно. — Я освоила принудительный морфизм на основе бешеной регенерации, так что должно получиться.

— Должно?

— Обязано!

— О…

Не уверена, что окружающие поверили, но не собиралась тратить время на убеждение, предпочтя изучить наших спящих пациентов на наличие конечности нужного размера. Увы, их максимум был сорок пятого калибра, так что пришлось идти дальше и просить Дока предоставить мне информацию по «Витязям».

Ну и кто бы сомневался? Сорок шестой размер ноги был только у Стужева! Как назло!

Более того, он ещё спал, так что пришлось отложить операцию до вечера, что искренне расстроило Ярослава, уже готового согласиться на сорок пятый, но я отговорила, тем более нам с Доком всё равно надо было подготовиться.

Да-да, я не собиралась творить чудеса из ничего. Зачем? Тем более перенапрягаться мне запретили, а полноценная ступня человека, который мне даже не враг — дело ответственное. Не хочется облажаться!

В итоге следующие полтора часа мы с Савелием обсуждали строительный бульон, из которого я буду формировать стопу. Это и коллаген с лубрицином для хряща, который станет основой будущей кости, это и белок со всё тем же коллагеном для связок, сухожилий и мышечной ткани, это липиды и пептиды, чтобы я сама не напрягалась, а напрягся организм Ярослава, кератин для самого верхнего слоя кожи, а так же жир для нижнего. Ну и тьма сопутствующих витаминов и микроэлементов, чтобы не истощить организм реципиента.

При этом бульон было решено замешивать на основе воды, всё-таки человек состоит из неё примерно на шестьдесят процентов, но сложнее всего было решить, как именно я буду вводить в организм Ярослава всё это великолепие.

Уколами? Капельницей? Через желудок? Или поместить ногу в таз со всем этим добром и отращивать, питая наружно?

Задачка из высшей математики!

— А как вы мутировали змей? Изнутри ведь.

— Думаете, они были этому рады? — хмыкнула скептично. — Подозреваю, они испытывали нешуточную боль. К тому же я полностью подчинила их разум и в момент мутации просто отключила нервную чувствительность. С Ярославом так поступать не рискну. Ломать, как говорится, не строить. Не факт, что потом подключу всё обратно, да ещё и правильно.

— Что ж… Тогда предлагаю комбинировать и смотреть по факту. Более того, сначала применим анестезию. Глубокую.

— Само собой, иначе и не предполагалось.

— Отлично. Тогда займусь пока составом. Литра три, думаю, для верности должно хватить. Если что, в процессе подправим.

— Согласна.

Стужев проснулся ближе к пяти вечера, но сразу спустился вниз, и как только узнал, что нужен нам для новой операции, то попросил лишь двадцать минут на трапезу, после чего решительно заявил:

— Я готов. Что надо делать?

— Присутствовать, — хохотнул Савелий и я тоже улыбнулась. — Нам нужна образцовая нога сорок шестого размера. Правая. Побудешь пару часов моделью?

— Без проблем. Куда ложиться?

Ложиться никому не пришлось. А вот подготовиться, особенно мне, понадобилось.

Для этого мы заранее переместили оба операционных стола в комнату Дока, и на оба поставили крепкие стулья с подлокотниками, потому что мне нужно было зафиксировать ремонтируемую конечность Ярослава вертикально, чтобы поместить под неё глубокую кювету с раствором, где начну выращивать новую стопу.

На второй стол и на стоящий на нем стул я усадила Егора, причем так, чтобы и его правая нога находилась у меня перед глазами, а потом Савелий зафиксировал пациента ремнями, чтобы не дергался, и обколол его правую ногу анестетиками, полностью лишив чувствительности.

Полную анестезию после некоторых раздумий делать всё-таки не стали, да и Ярослав просил, желая видеть, что я делаю. К тому же я планировала немного усилить его персональную регенерацию, задумавшись о том, что со временем он сможет стать моим напарником по части вскрытия доспехов тех бойцов, кто потерял сознание.

В самом деле, почему бы и нет? Он медик. Очень хороший медик! Он порядочный и ответственный. Он уже работает на меня. И он регенерат. Пока совсем слабенький, практически никакой, но потенциал хороший, да и желания хоть отбавляй.

Но это потом. Как поставлю его на ноги.

А пока…

— Начнем, коллеги.

Док поставил Ярославу капельницу и по моей просьбе дал ему ядро регенерации, а я скользнула внутренним взором в его организм, сосредоточившись прежде всего на правой ноге, но в то же время контролируя начавшийся процесс поглощения ядра и поступающий в вену питательный раствор. М-м, как же приятно работать в идеальных условиях!

Буквально всего лишь направляя, контролируя и поддерживая, но никак не заставляя и не выбиваясь из сил. Непривычный к поглощению ядер Демидов тяжело дышал, но я успевала и работу сердца контролировать, и даже отчасти скорость поглощения, чтобы энергия поступала тонкой струйкой, а не сокрушающим потоком, и в итоге за каких-то пятьдесят семь минут мы вырастили ему новую ногу, ускорив процесс образования новой конечности в тысячи раз.

Под конец я всё-таки немного устала, слишком уж это был ответственный и, не буду кривить душой, знаменательный момент, а Ярослав и вовсе умудрился искусать губы в кровь, а щеки были подозрительно влажными.

Но мы этого уверенно не замечали.

Ни я, устало отошедшая к дивану и рухнувшая на него с протяжным выдохом. Ни Док, добродушно похлопавший Демидова по бедру и поздравивший с новым этапом в его жизни. Ни Егор, легко соскочивший со своего стула и севший рядом со мной, чтобы секунду спустя прижать к себе и шепнуть слова поддержки и благодарности, хотя я не совсем поняла, за что.

Ни Сергей Анатольевич, Семен и Матвей, всё это время также присутствовавшие на операции, но в качестве наблюдателей.

Правда, Сидоренко, которого Савелий попросил провести контрольную диагностику тела пациента, всё же заметил:

— Необходимо насытить новый хрящ кальцием, причем постепенно, дня за три, чтобы не ошибиться в дозировке. Наступать на ногу всё это время категорически не рекомендую. Затем как минимум неделя реабилитационной гимнастики под присмотром инструктора. Слышите меня, Ярослав?

— Да, конечно.

— В остальном… Идеально. Просто идеально.

Сергей Анатольевич повернулся всем корпусом ко мне и удивил уважительным поклоном.

— Полина Дмитриевна, примите мои искренние комплименты. Не имея в своём арсенале целительской энергии и не переступив порог «ультра», вы совершили поистине невозможное. И я искренне рад, что судьба свела меня с вами. Как ваше собственное самочувствие?

— Я в порядке, — улыбнулась слабо, но удовлетворенно. — Больше волнения, чем слабости. К тому же мы подобрали отличный раствор, работать с ним было одно удовольствие. А учитывая внутренний дар регенерации самого Ярослава — и вовсе легкотня.

Кто-то из парней закашлялся, но я не стала акцентировать на этом внимание, предпочтя сесть ровно. Больно уж Стужев нагло себя вел, продолжая обнимать. Хотя я и повода-то не давала!

— В общем, три дня вам на стабилизацию, Ярослав Ефимович, — обманчиво строго обратилась я к пациенту, — а потом милости просим на выращивание левой ноги. Договорились?

— Договорились, Полина Дмитриевна, — чуть дрогнувшим голосом, но вместе с тем не теряя достоинства отозвался Демидов. — Спасибо вам. Я ваш вечный должник.

Не зная, что на такое ответить, я просто кивнула, затем покосилась на Стужева и, отметив его глубокую задумчивость, решила ковать железо, пока горячо.

— Егор, какие планы на вечер?