Мученик англичан - Страница 5

Поручив Мэри своего сына Андрэ, она отправилась по темным улицам к заставе Звезды. Подходя к этому пустынному в то время месту, она увидела стоявшую там карету и направилась к ней с сильно бьющимся сердцем. Что если она застанет там Шарля с другой?

Когда она подошла к карете, оттуда вышел человек лет сорока, одетый в английский сюртук; он сухо поклонился ей и сказал:

– Идите со мной не теряя ни минуты, если вы хотите видеть своего друга Шарля Лефевра.

– Боже мой! Что случилось с ним? – вскрикнула Люси.

Незнакомец рассказал ей в кратких словах, что Шарль, уличенный в заговоре бонапартистов, вынужден скрываться, соблюдая большую осторожность, чтобы не подвести спрятавших его друзей, и при первой возможности попросил найти в Пасси ту, которую он называет своей женой. Сообщив, что он – друг Шарля по имени маркиз д'Орво, он прибавил, что взял на себя исполнение его просьбы.

– Ведите меня скорее к моему Шарлю! – воскликнула взволнованная Люси.

Маркиз д'Орво пригласил ее сесть в карету, и та сейчас же отправилась в путь.

Через полчаса езды экипаж остановился на темной улице перед запертой дверью, похожей на вход в отель.

– Где мы? – спросила Люси.

– В предместье Сен-Жермен, – ответил ей д'Орво, спрыгивая на землю и громко стуча молотком в дверь.

Последняя приоткрылась, и д'Орво сделал Люси знак войти. Они прошли в сопровождении слуги через большой двор, поднялись на три ступеньки крыльца, и д'Орво ввел Люси в обширный зал с закрытыми ставнями и мебелью, покрытой чехлами. Две свечи слабо освещали огромную комнату.

– Где Шарль? Ведите меня скорее к нему! – сказала Люси.

Маркиз д'Орво сел в кресло, указал другое Люси и, видя ее колебание сесть, шутливо сказал ей:

– Нам надо поговорить. Незачем утомлять себя. Присядьте!

– Но где же Шарль? Где он? – спросила дрожащим голосом Люси, начавшая пугаться этого странного уединения со своим таинственным спутником.

– Вы увидите своего Шарля, когда придет время и если вы будете благоразумны, мое дитя, – ответил ей маркиз д'Орво, небрежно скрестив ноги.

– Вы скрываете от меня правду! С ним случилось что-нибудь важное. Когда пришли арестовать его, он сопротивлялся, защищался, может быть?! Боже мой! Он ранен, может быть, убит?

– Шарль Лефевр совершенно здоров. Успокойтесь, пожалуйста! Вы можете скоро увидеть его… по крайней мере это зависит от вас.

– От меня? Что это значит? Что я могу сделать? Объясните мне!

Люси все еще стояла перед сидевшим д'Орво; вся странная обстановка этого неожиданного разговора крайне взволновала ее; она начала догадываться, что попала в западню, и хотя еще не знала, какая опасность угрожает ей, но приготовилась энергично бороться с нею, скрывая страх.

– Вы не узнаете меня? – иронически спросил д'Орво.

– Нет, я никогда не видала вас.

– Зато я видел вас и скажу вам сейчас, кто я. Восемь или девять лет тому назад вы встретили в Лондоне эмигранта, который нашел вас прелестной и сказал вам это. Помните, это было на вечере у лорда Басерта? Мы еще были одни в маленьком уединенном салоне?

– Да, это я помню. Кажется, этого французского эмигранта звали граф или маркиз Мобрейль?

– Да, граф Мобрейль, маркиз д'Орво. Это был я.

– Чего же вы хотите от меня? Тот короткий, прерванный мной разговор не дает вам никакого права на меня. Зачем вы завлекли меня сюда?

– Я действовал только в ваших интересах и вы сейчас убедитесь в этом.

– Все, что вы говорили мне про Шарля, конечно, неправда. Зачем вы это сделали? Для чего? Что вам надо от меня? Отвечайте, или я уеду.

Люси сделала шаг к двери. Однако Мобрейль спокойно посмотрел ей вслед и произнес:

– Бесполезно уходить! Все двери заперты. Вы должны выслушать меня до конца.

– Значит, вы обманули меня и держите пленницей? Но я англичанка, сестра капитана Элфинстона, храбрейшего из английских офицеров; в нашей семье не знают страха, и, пока я жива, я не дамся вам в руки.

– Успокойтесь, – весело ответил Мобрейль. – Иногда мне приходилось заставлять исчезнуть людей, но не таких прелестных женщин, как вы. Когда вы видели меня у лорда Басерта, я был занят важным проектом освобождения Европы и английского правительства, в частности, от императора Наполеона. Мне не удалось это, но все является вовремя тому, кто умеет ждать. Англия подождала, и теперь ее враг томится на острове Святой Елены. Однако сейчас речь не о нем, а о вас.

Люси содрогнулась от цинизма этого человека, собиравшегося когда-то убить Наполеона; очевидно, он мог быть способен на самые ужасные вещи, и она задрожала при мысли о том, что, может быть, жизнь Шарля в опасности и ее завлекли сюда, чтобы присутствовать при агонии любимого человека.

А тем временем Мобрейль спокойно продолжал:

– Теперь дело не в убийстве, даже не в вашем обольщении, дитя мое. В тот вечер, увидя вашу красоту, я хотел воспользоваться ею, чтобы подействовать на сердце или хоть бы на чувственность Наполеона, желая представить вас ему. Для этого мне нужно было иметь влияние на вас и я начал с любезностей и тех милых предложений, от которых вы так энергично отказались тогда. Вы уже любили Шарля Лефевра?

– Я люблю его до сих пор и только смерть может разлучить меня с ним!

– Дело идет не о смерти, но мне надо предупредить вас, что предполагается разлука ваша с Шарлем Лефевром. Мне кажется, он обвенчался с вами тайно?

– Да, нас соединяет брак, действительный в Англии. Если мы не освятили этот союз здесь формальностями французского закона, то это произошло из боязни сопротивления, которое ожидал встретить Шарль в своей семье. Тем не менее моя жизнь связана с его жизнью; он мой супруг и я уверена в его любви. Поэтому ваши угрозы, как и ваши любовные домогательства, повторяю опять, бессильны разлучить меня с Шарлем; следовательно, этому затеянному вами похищению, этой шутке насчет заговора, принудительной отставки надо положить конец… – И молодая женщина прибавила с повелительным жестом: – Я забуду странность, чтобы не сказать более, вашего поведения со мной, я ничего не скажу Шарлю, только отворите эту дверь и предоставьте мне вернуться домой, где меня ожидают.

– Да точно ли ожидают вас там так нетерпеливо? – насмешливо спросил Мобрейль.

– У меня малютка-сын, Андрэ, которого я оставила на попечение своей прислуги; он может проснуться и позвать меня. Я должна спешить домой; не удерживайте меня долее!

Мобрейль вынул из кармана изящные часы, посмотрел на них и сказал холодным тоном:

– Я не могу возвратить вам свободу раньше пяти – шести часов.

– Почему же, Бог мой?

– О, этот срок необходим хорошему экипажу, чтобы достичь первой почтовой станции, а следовательно, чтобы далеко опередить возможную погоню!

– Что вы хотите сказать? Про какой экипаж, про какую отсрочку толкуете вы? – Люси дрожала, предчувствуя новую опасность, которая не приходила ей в голову. Воспоминание о ребенке промелькнуло у нее в голове. – О, нет! – пробормотала она. – Это невозможно! Это было бы чересчур ужасно!

Между тем Мобрейль продолжал ледяным тоном:

– Я говорил вам сейчас о необходимой разлуке: я предполагал, что вы покинете Шарля Лефевра хотя бы на некоторое время, чтобы последовать за своим ребенком…

Люси вскрикнула, бросилась к Мобрейлю и воскликнула:

– Мой сын! Зачем говорите вы о моем сыне? Где он? Я хочу видеть его!

– Вы увидите его, когда вам будет угодно, но не раньше указанной мной отсрочки.

– Граф, ради Бога… послушайте; я не притворяюсь более сильной, чем есть на самом деле, я перехожу к мольбам. Разве с моим сыном произошло несчастье? Где он?

– В настоящую минуту ваш ребенок – о, доверенный надежным рукам! – не подвергается никакой опасности, могу вам поклясться! Он находится на пути из Парижа в Калэ. Завтра вечером его доставят в порт, а оттуда переправят в Англию.

Подавленная Люси упала в кресло, бормоча: «Сын мой! Вы похитили моего сына… О, это ужасно!» – а потом, снова вскочив на ноги, крикнула Мобрейлю: