Мстительница - Страница 13

Кошмар начал отпускать ближе к вечеру. Для начала я выпила крепкого чая. Диана заставила меня съесть бутерброд. Потом помогла одеться, расчесала мне волосы и потащила на улицу. Под моросящий, по-осеннему холодный дождик.

– Оно и к лучшему, – виновато заглядывала она мне в глаза. – Замерзнешь, промокнешь – голова сразу пройдет.

– Уже прошла. Дина, этот кобель сегодня опять пригребет к тебе на ночь?

– Сегодня нет. Но на днях обещал.

– Предупреди заранее, – попросила я. – Я на ночь сниму себе номер в какой-нибудь затрапезной гостинице.

– Даже не думай! Мы уйдем сами… Гердочка-Герда, ты только, пожалуйста, не посчитай, – вдруг начала оправдываться Диана, – что сегодняшней ночью я расплачивалась за ксиву и машину. Никогда-никогда не продала бы себя даже за миллион. Но ведь я обычная баба, из крови и плоти, которая не была с мужиком уже больше трех лет. А мне нужны мужские гормоны, мне нужен самец. Вот я его и заполучила. Но ни в каком другом плане, кроме животного секса, этот Андрей меня не вставляет.

– Я понимаю. И не бери больше в голову. Забыли, – улыбнулась я. Похмелье, не выдержав дождика, окончательно отпустило меня. – Кстати, у меня ведь такие же проблемы. Ну, те, что ты решала сегодня ночью. Вот только со мной все гораздо сложнее, – вздохнула я…

…и этим же вечером впервые набрала заветный номер диспетчера Ласковой Смерти.

– Да. Отвечайте. Вас слушают, – после первого же гудка проскрипел старческий голос. А я даже вспотела от напряжения, пока произносила короткую, заранее отрепетированную фразу.

– Это Герда. Надеюсь, Олег меня еще не забыл. Я очень хочу, чтобы он позвонил мне в Санкт-Петербург. – Я продиктовала номер своего сотового телефона. – Вы записали?

– Да, записал. – Для контроля старческий голос повторил номер. Все верно. – Я передам.

– Спасибо. – Сказать «до свидания» я не успела. Старик отключился. Весь разговор не занял и тридцати секунд.

Сутки я провела, как на иголках. Вторую ночь почти не спала, боясь не услышать сигнал своей «Нокии», хотя положила ее у самого уха. Потом целый день металась по тесной квартире с трубкой в руке, не в состоянии отвлечься хоть на какое-то дело. Взялась стряпать пиццу с грибами – бросила к черту! Решила пришить уже несколько дней болтавшуюся на одной нитке пуговицу на блузке – сразу воткнула в палец иглу. Хотела привести в божеский вид свои ногти – так и не отыскала запропастившийся куда-то маникюрный набор.

Дина-Ди звала покататься на «Ауди»:

– Найдем какую-нибудь пустынную дорогу, сядешь за руль и для начала поучишься трогаться с места и не ездить по синусоиде, – соблазняла она. – Это будет первым уроком. Надо ж тебе научиться водить. А то что же это такое: права на кармане, машина под окнами, а сама даже не знает, где педаль газа?!

– Внизу, – раздраженно отмахивалась я. – Диана, отвянь. Не сегодня.

А у самой в голове свербила единственная (но до чего же болезненная!) мысль:

«А вдруг он не позвонит?!! Вдруг я ему абсолютно до лампочки?!! Тьфу, какая-то Герда! Да таких герд у этого мачо…»

Он позвонил, когда я утратила уже последние крохи надежды.

– Вика, привет.

Я сразу же узнала его голос. И я не поверила, что это, действительно, он. Откуда ему было знать мое новое имя?

И все-таки голос…

– Олег? – прошептала я в трубку. – Откуда ты знаешь, что Вика?

– Я просто интересовался, как ты. Заодно узнал твое имя. – Он разумно не произнес: «твое новое имя». – Это мне не составило никакого труда.

«Олег интересовался, как я! Он меня не забыл! Я ему не до лампочки!» – У меня сладко заныло где-то внизу живота.

– Извини, что звоню только сейчас, но со вчерашнего вечера было никак. Забот полон рот. У тебя какие-то проблемы, малышка?

– Проблема в одном. – Емкую формулировку этой проблемы я составила еще вчера и за сутки прогнала ее в памяти, наверное, тысячу раз. – Так вот, моя единственная проблема в том, что все эти дни я прожила с единственной мыслью в своей несуразной башке, и все остальное – хоть всемирный потоп, хоть конец света – мне по боку. Эта мысль въелась мне и в сознание, и в печенки, и в душу. Она пропитала меня насквозь. Она не дает мне заснуть. Она не дает мне общаться с людьми, не позволяет подумать о деле. Она не дает мне жить, черт побери! Знаешь, что это за мысль?

– Знаю.

– Ну и?

– «Когда я опять встречусь с этим Олегом? И встречусь ли с ним вообще? – усмехнулся Олег. – Небось ему на такое ничтожество, как какая-то Вика, глубоко плевать? Он, наверное, отдает предпочтение невысоким и полным блондинкам среднего возраста. С кривыми ногами и незапятнанным прошлым. Куда мне, уродине, до этих фотомоделей? И все же, как было бы здорово встретиться с этим парнем хоть на часок. Хоть на денек. Хоть на недельку. Но только все дело в том, что он в Москве, а я в Петербурге. Как бы мне вытащить его к себе в гости? Или напроситься в гости к нему? Вот было бы здорово!» Вика, я угадал?

– На этот раз с первой попытки. – Если бы кто-нибудь в этот момент видел выражение моего лица, то решил бы, что я либо даун, либо отхватила джек-пот в лотерее. – Если не считать перебора с блондинками среднего возраста, то все один к одному. Так как насчет встречи?

– Не торопись. Начнем с того, что на тебя мне отнюдь не наплевать, и это я уже доказал в самом начале…

– Признаться, ты меня просто шокировал тем, что узнал мое имя.

– И не перебивай, пожалуйста, старших. Давай слушай дальше. Так вот, я тоже думаю о встрече с тобой, но ни о какой твоей поездке в Москву сейчас не может быть речи – ты умная девочка, поэтому не буду тебе объяснять, почему. Зато примерно через неделю я буду по делам у вас в Питере. К сожалению, всего один день – утром прилетаю, вечером улетаю. Но почти весь этот день мы сможем провести вместе. Ты согласна?

Еще бы нет!!!

– Да, – ответила я.

– Накануне я тебе позвоню. По этому номеру?

– Да.

Я была на седьмом небе от счастья при мысли о том, что через какую-то ничтожную неделю Олег будет рядом со мной. И я была раздавлена тем, что нам отведен всего один день.

– Тогда постарайся не отключать трубку. Договорились?

– Да, – снова ответила я. И подумала, что даже по телефону я выгляжу сейчас блаженной дурочкой, и Олег у себя в Москве, слушая мои односложные «да», улыбается, наверное, и покачивает головой.

– Ну что же, пока прощаемся, Вика. Если что случится, звони. Куда, – знаешь.

– Да, знаю.

– До встречи. Целую, малышка. – Он сказал это так, словно поцеловал меня на самом деле.

– До встречи. Целую, – прошептала я в уже издававшую короткие гудки трубку и отправилась будить Дину-Ди.

Я хотела задать ей два вопроса. Их вполне можно было отложить до завтрашнего утра, но мне сейчас просто необходимо было с кем-нибудь поговорить. Конечно, не об Олеге – это было моим и только моим, сокровенным, которым я не собиралась делиться даже с закадычной подругой. Просто я хотела договориться с Дианой о том, что с завтрашнего утра мы начинаем приучаться называть друг друга новыми именами: ее – Тамарой, меня – Викой. Притом не только вслух. Мы даже думать так должны друг о друге: она обо мне как о Виктории Энглер; я о ней как о Тамаре Астафьевой. Пусть даже для нас прежние Диана и Герда умрут окончательно. А то как бы однажды не запороть косяка, запутавшись в именах и вызвав подозрение у кого-нибудь, страдающего повышенной бдительностью.

Второй вопрос, на который мне не терпелось получить ответ: если начать завтра прямо с утра, и посвящать этому все свободное время, можно ли всего за неделю обучиться вождению столь хорошо, чтобы уверенно, не напрягаясь, ездить по запруженному транспортом Петербургу? Ведь уже через неделю, возможно, мне предстоит целый день исполнять роль шофера Олега.

Впрочем, я очень надеялась, что не только шофера.

Либо Тамара оказалась гениальным инструктором, либо я – талантливой ученицей (а скорее и то и другое), но уже на шестой день наших занятий по вождению я абсолютно уверенно, без мандража, присущего почти каждому «чайнику», колесила за рулем нашего «Ауди» по Питеру и, ничуть не смущаясь, влезала в самые дремучие и непробивные пробки, форсируя их с напористой наглостью истинного профессионала. Тамара сидела рядом, слушала музыку и за четыре с лишним часа, пока мы жгли бензин на самых непроходимых питерских улицах, не сделала мне ни одного замечания, не сунулась ни с единым советом.