Мозаика странной войны - Страница 36

Пилот попробовал было тихо и незаметно шевельнуть рукой – и тут же невероятная тя­жесть схватила его руку и рванула вниз, чуть не выдернув из суставов.

– Остановись! – спокойно – относительно спокойно – сказал Светоносец. – Он же клю­че­вая фигура.

– А мне насрать! – басовито рыкнул черный. – Ты еще вспомни о братстве и единстве всех сущностей. Ангел, так тебя распротак!

– Что толку объяснять это сумасшедшему Демону! – чуть раздраженно проворчал Светоносец. – Но мы мог­ли бы попробовать договориться.

– С тобой?

– Со мной.

– А зачем мне это?

– А затем, что перед нами классическая узловая ситуация, ведущая к эскалации кон­флик­та.

– Ну и что?

– А то, что если ты прикончишь меня, то для ее исправления наши пришлют ударную груп­пу, на что ваши ответят гравитационным ударом, на что наши пустят в ход темпоральную бом­бу, тогда ваши, уцелевшие в каком-нибудь темпоральном вихре, применят гравитационный удар по Небу, а уцелевшие наши запустят темпоральный зонд к Началу Времен, и все линии Ада перестанут существовать, а уцелевшие ваши… Ну, ты понял.

– Все это прекрасно, – злорадно прорычал второй пришелец. – Ты только забыл, что нам война доставляет радость, и смерть – это всего лишь короткая боль, но смерть врага – это не­сколько лет радости. У вас ведь наоборот, не так ли?

– Наоборот, – согласился Ангел. – Но учитывая, что и то, и другое время можно рас­тя­нуть и сжать… то есть мы можем его растягивать и сжимать…

– Впрочем, если вы нас уничтожите, то мы сможем убить меньше врагов, – лицемерно сдал назад Демон. – Так что можно попробовать и договориться.

– Согласен, – удовлетворенно вздохнул Светоносец. – Итак, дуэль?

– А что, есть альтернативы?

Они вдруг вздрогнули и как-то мгновенно оказались в противоположных углах ком­на­ты. Внезапно стало тихо, и через пролом со стороны улицы донеслось тоскливое завывание сра­зу нескольких сирен.

Длинные острые предметы вполне понятного назначения выдвинулись из рук при­шель­цев. На меч Ангела было больно смотреть из-за ослепительного его сияния, меч Демона резал гла­за такой же ослепительной чернотой.

Пауза затянулась, готовая в любой момент взорваться новым сражением.

– Одну минуту, – вдруг послышался голос еще одного участника событий.

Пилот-младший нагло вышел на середину комнаты, как рефери на ринг, и поднял руки в из­вечно умиротворяющем жесте.

-– Не будет ли кто-нибудь столь любезен, чтобы объяснить мне суть происходящего?

Пришельцы захохотали – оба, одновременно и очень обидно. Младший сжал кулаки.

– Ах, да, – сказал Ангел. – Ты же еще ничего не знаешь.

– Умрет счастливым, – отмахнулся Теневик. – Приступим? Впрочем, я могу давать объ­яс­нения по ходу пьесы.

– О`кей.

Первый, колющий удар Светоносец направил в живот противника – точнее, в то место, где тот только что находился. Неуловимым движением Демон переместился в сторону, и в свою оче­редь сплеча ударил по световой полосе своим мечом.

Грянул гром. Комната взорвалась жгучими искрами, взвизгнула женщина, зашипел при­крыв­ший ее Пилот, негромко выругался Младший.

– Так вот, о пояснениях, – проворчал Теневик, занося руку для нового удара. – Не­ко­то­рые из нас считают, что мы, являясь одним и тем же человеком… э-эххх!..

Вновь по глазам ударила разноцветная вспышка.

– …Мы могли бы устроить мир, где каждому из нас есть место, есть любимая работа, лю­бимая женщина и любимое развлечение. Так?

Последнее его слово совпало с новым ударом, меч Ангела отбросило в сторону, он за­дел стену и с потрясающей легкостью пробил ее насквозь. В воздухе осталось висеть бетонное кро­шево.

– Именно так! – Светоносец кивнул, и с трудом уклонился от следующего удара. – Толь­ко хотелось бы добавить, что это не мечты и не досужие вымыслы. В нашем мире, объеди­ня­ю­щем около десяти тысяч линий, дело обстоит именно так. У нас прекрасно развиты наука, тех­ни­ка и искусство, любовь вознесена на недосягаемую высоту, и совсем нет ревности, мы бес­смерт­ны – и мы не устаем от нашего бессмертия. Не служит ли это прекрасным доказа­тель­ством правильности нашего образа жизни?

– А не являются ли "вожделение" и "плотская страсть" более подходящими терминами для определения "любви" в приложении к продолжению рода человеческого? Hе является ли "лю­бовь" священных писаний простым эвфемизмом для сексуальной деятельности, или ваш "великий учитель" был восхвалителем евнухов?

Непонятно было, обращался ли он к своему противнику, или же к невольным слуша­те­лям, однако же наносить и отбивать удары Демон при этом не забывал.

– Тебе этого не понять, животное! – надменно бросил Светоносец. – Займись чем-ни­будь попроще. В нашем понимании “любовь” - это прекрасное чувство, совсем не обязательно направленное на вульгарное продолжение рода.

– И все бы хорошо!… – подхватил Демон, с трудом уворачиваясь от особо удачного выпада. –…Если бы не было так плохо. Вы не бессмертны – и я намерен прямо сейчас это доказать. А доказав, что од­но из твоих утверждений – наглая ложь, я тем самым подорву доверие и к остальным.

Меч его скользнул над самой головой Светоносца, тот пригнулся, поскользнулся на за­ли­том кровью ковре и с трудом удержался на ногах.

– Я не совсем верно выразился, – без тени смущения отозвался Ангел. – Мы бес­смерт­ны, но уязвимы. Ты, может быть, и убьешь меня – кстати, у меня большие сомнения насчет это­го – но я никогда не умру от старости.

– И это ложь! – удовлетворенно прорычал Теневик. – Я знаю, вы умеете обращать время вспять, омолаживать тело – но ведь вместе со старостью  вы теряете нажитые знания, опыт. Это не обновление – это вечное топтание по кругу. В то время как у нас…

– Вот-вот мы научимся переносить знания на внешние носители прямо из мозга! – оби­жен­но воскликнул Ангел. – И тогда никто не будет ничего терять, возвращая молодость. Разве это не прекрасно?

– Это позорно! – захохотал Демон. – Потому что мы уже давно используем такие ус­трой­ства! Мы, мы, а не вы добились бессмертия! Мы живем после смерти, мы живем столько, сколь­ко захотим сами, мы…

– Вот только недолго, – так же злорадно фыркнул Светоносец. – Потому что никто в здра­вом уме не высидит и ста лет в железном ящике, гордо именуемом вами "носителем ра­зу­ма". Гроб – он и в Африке гроб, даже если к нему приделать руки, колеса и гравитационный дви­жок.

От нового столкновения страшных мечей дом содрогнулся, и с потолка мелким дож­ди­ком посыпалась штукатурка.

– Кстати, о гравитации! – уклоняясь от меча, Демон подпрыгнул, пробил головой по­то­лок и исчез на верхнем этаже. Ангел судорожно оглянулся, исчез и появился в другом углу ком­наты, едва не наступив на все еще лежащую женщину. В то же мгновение с потолка, как раз на том месте, где он только что стоял, вместе с куском бетона обрушился Демон и снова ярост­но взмахнул черным мечом.

– Да, так вот, о гравитации! Наша наука развивается намного быстрее вашей! Мы не бес­по­коимся о жертвах в ходе экспериментов, мы проверяем наше оружие на реальных про­тив­ни­ках, а не на безмозглых клонах – и в результате наши штурмовики уже несколько раз на­чис­то выжигали ваши миры! Да, мы получаем удовольствие от войны и убийств – но мы служим се­бе, а не каким-то вымышленным гуманистическим целям. Мы живем для того, чтобы жить – а не слушать проповеди.

Ангел снова исчез, Теневик стремительно метнулся к окну – но все же с большим тру­дом уклонился от падающего с потолка меча.

– Если мы и слушаем проповеди – то только для того, чтобы жить еще лучше! – немед­лен­но отозвался Светоносец. – Мы приемлем любую мудрость, если она ведет к улучшению.

– В том числе и "возлюби врага своего!", так? – Теневик сгруппировался и будто вы­стре­лил собой в сторону Ангела, промахнулся, пробил стену и снова гравитационным ударом раз­мазал по полу оказавшихся за ней невольных свидетелей.

– Именно так! – вдохновенно воскликнул Ангел. – Человеческая жизнь бесценна, и обо­рвать ее никто не вправе. Даже своей жизни человек не хозяин, и у нас делают все, чтобы…