Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 2 (СИ) - Страница 3

— Что-то увидел?

— Кулым будет на свадьбе. Я знаю, что у него есть враги. Опасные враги. Думаю, их и стоит остерегаться.

— Старостаничники? — Внезапно спросил Сидоренко.

Впрочем, я не удивился, что он оказался довольно неплохо осведомлен о делах местных. Все же, Армавир и правда маленький город.

— Верно.

— Да ну. Они не решатся на такой шаг. Я знаю эту ОПГ. Молодая, в прошлом битая. Это слишком наглый поступок для них, особенно после случившегося в Подсолнухе. Кроме того, милиция объявила на них охоту. Серьезную. И двух месяцев не пройдет, как всех гадов переловят.

— Посмотрим, — я пожал плечами. — А что, если у Михалыча есть союзник? Что, если кто-то окажет ему какую-то помощь?

— Кто? — Хмыкнул Сидоренко. — Он отморозок. Я бы назвал такого человека, как Михалыч недоговороспособным.

— Уверены? — Мрачно спросил я.

* * *

— Далеко же ты забрался, — заметил Слива, одернув маленькую кружевную занавеску с окошка хатки-мазанки. Посмотрел на улицу.

Там, за окном, тянулись до близкого горизонта пологие холмы, поросшие редкими участками голого зимнего леса. По разъяснившемуся небу бежали рваные тучи. Они отбрасывали на холмы огромные тени.

— Хутор Северный. Думаешь, тут тебя не достанут? — Слива задернул занавеску, обернулся к Михалычу.

— Менты лютуют, — буркнул Михалыч. — Твой дружок, Кулым, не хило нас пострелял в Подсолнухе. Набарагозил так, что приходится сидеть пока на жопе ровно.

Михалыч сидел за небольшим столом в единственной более-менее просторной по меркам хаты комнате. По пояс голый, он держал левую вправленную руку на перевязи. Его подельник по кличке Палец сидел напротив, бросал на Сливу неприязненные взгляды, хотя и старался не показывать ему глаза.

Слива видел тут еще людей Михалыча. Как минимум десять человек крутились вокруг. Они сидели в этой и соседних хатах.

Старую бабку-одиночку — хозяйку хаты, Старостаничники выселили в сарай с земляным полом.

— Ну ничего, — прошипел Михалыч, глядя волком на Сливу. — Пока притаимся от мусоров, а как поутихнет, так я со стариком сочтусь. Одним лавэ он теперь не отделается. Ты, кстати, чего на меня вышел? Чего хочешь-то?

— Хочу сказать, что у тебя появится возможность прикончить Кулыма. И быстрее, чем ты думаешь.

Палец с Михалычем переглянулись.

— Чего? — Спросил Михалыч, глядя из-под своих массивных бровей.

— Скоро, в следующую субботу, дочка одного Армавирского депутата выходит замуж. Знаешь за кого?

— А нахер мне знать? Какое мне дело до ихней фраеровской житухи?

— Зря ты так, Михалыч, — Слива сложил руки на объемном животе, пошел по пыльному, выкрашенному красным деревянному полу хаты от окна к столу. — Чтобы работать и наживать добра, надобно уметь договариваться. Договариваться, в том числе и с ментами, и с политиками.

Михалыч сплюнул.

— Мусора позорные навек мои враги, — пробурчал он. — А фраера — скот и только.

— А я тебе с ними дружить и не предлагаю. Хочу только сказать, что свадьба будет у дочки депутата и внучатого племянника Кулыма. Сынка двоюродной сестры его сына.

— Ох уж этот Кулымовский сынок, — буркнул Михалыч. — Когда-нибудь я и этого м#дака придушу. Как только найду.

— Не отвлекайся, Михалыч, — вздохнул Слива. — В общем, нужны мне твои ребята. Как они?

— Из моего «спецназа»? — Рассмеялся Михалыч. — Двое погибли в Подсолнухе. Один ранен, в больницу его нельзя. Лежит на квартире у одной телки. Мож умер уже. Остались пятеро.

— Пятерых маловато, — покачал головой Слива. — На свадьбе будет пятнадцать человек охраны. Пятеро с московского Алекса, десятеро наши, с Армавира. Афганцы, возможно, среди них будут мужики из спецназа. Так что оборона крепкая.

— Ниче, разберусь, — повел Михалыч больным плечом и покривился. — Знач, нанять меня хочешь? Ребятки мои понадобились?

— А ты сам не хочешь убить Кулыма? — Холодно ответил Слива. — Отомстить ему?

— Хочу, — Михалыч ощерил зубы. — Но, раз уж такое дело, не забесплатно.

— Хочешь сказать, тебе еще и деньги подавай? — Рассмеялся Слива.

Улыбку смахнуло с лица Михалыча.

— А че, я че-то смешное сказал, а? Слива?

Слива, рассмеявшийся было своим собственным словам, подавил смешок. Серьезно посмотрел на Михалыча.

— Слышь, малой. Слива я для своих. А для тебя Петр Петрович. Не дорос ты еще меня по кликухе звать.

— Вот как? — Михалыч встал. Поправил перевязь на шее.

Люди Сливы, которые тусовались за его спиной, напряглись.

— Скольких ты с собой молодцов взял? — Михалыч медленно пошел к Сливе. — Семерых, кажется? Маловато. Надо было человек десять-пятнадцать, как в прошлый раз.

— По беспределу живешь? — С угрожающей хрипотцой проговорил Слива.

— А ты, что ли, по понятиям? На хрену я вернет твои понятия, Слива. Я сам — мои понятия, понял? Я сильней, я и прав. Сейчас, Слива, я сильней.

Палец встал. Слива увидел, как у него за поясом чернел пистолет Макарова.

— Не доводи до греха, — холодно сказал Слива.

— Гля, — Михалыч кивнул в сторону, к маленькому окошку. — Посмотри, Слива, туда. Видишь? Вон твои, вон мои. Стоят, курят. Как друзья.

Слива посмотрел. Сам не понял, отчего: то ли злобный взгляд Михалыча заставил его отвернуть глаза, то ли любопытство.

За окном, во дворе хаты, стояли и непринужденно курили бойцы Сливы и пацаны Михалыча. Пацанов было больше.

— Давай, наверно, не быкуй, — сказал Михалыч.

Слива снова впер в грубое лицо Михалыча свой тяжелый взгляд. Проговорил:

— Мы дадим оружие и машину. Дадим водителя, который доставит и заберет. От тебя нужны только смелые бойцы, Михалыч.

— Добавь к этому тридцать косых, и мы договорились.

— Тридцать тысяч долларов? — Удивился Слива. — Не пойдет. Могу согласиться на то, что оружие оставишь себе.

— Калаши? Начерта мне калаши? Надо будет, сам найду, — рассмеялся Михалыч. Тридцать косых, Слива. Тридцать косых.

— Я согласен на пятнадцать, — повременив пару мгновений, ответил Слива.

— Тридцать.

— Двадцать.

— Тридцать, Слива. Иначе херачь Кулыма сам. Только потом все авторитеты района будут смотреть на вашу троицу как на говно. Хер кто с вами здороваться будет, зная, что вы кидаете своих через писюн при первой же возможности.

«Сукин сын, — подумал злобно Слива. — Вот бешеная собака! Знает же куда давить!»

В этот момент Слива признался себе, что побаивается Михалыча. Они пытались его контролировать, держать в узде. Но чем больше Слива узнавал этого человека, тем больше понимал, что подмять его не получится. Зато можно было попробовать его использовать. Использовать, как расходник.

«Зараза! И киллера же не нанять! — Блуждали мысли в голове Сливы, — все тут же на нас подумают. Весь район знает, что мы сейчас с Кулымом не в лучших отношениях.»

— Хорошо. Тридцать. Но деньги, когда все сделаешь.

— Ага, хрен, — приподнял подбородок Михалыч. — Половину до, половину после.

Слива нахмурился. Поджал свои полные губы.

— Лады. Договорились. — Выдохнул он. — Я свяжусь с тобой позже. Надеюсь, ты к этому времени уже вылезешь из этой дыры.

Слива демонстративно осмотрел низкий потолок хаты и вышел не попрощавшись. Его люди последовали за ним.

— Он какой-то бешеный, босс, — пробурчал один из бойцов, когда Слива вместе со своими вернулся в машину. — Как черт.

— Бешеный, правильно, — холодно ответил Слива, задумчиво уставившись в спинку водительского сидения, — бешеный пес. А бешеных псов у нас принято стрелять.

* * *

— И как у вас тут проходят? — Спросил высокий, но щупловатый парень, добродушно мне улыбаясь.

Одетый в джинсы, цветастую сине-желтую ветровку и дутую куртку, он держал за руку девчонку. Признаюсь, девушка ему не очень подходила. Если парень выглядел каким-то растяпистым, то она — невысокая, но стройная и хорошо слаженная, смотрелась на его фоне, словно лань под ручку с гиббоном.