Моя настоящая любовь - Страница 5

— Все вынуждены принимать ее, — продолжал голос. — Кто станет ссориться с Ральфом Монтгомери или его бабушкой? Миссис Чемберлен была поражена, но, по словам моей мамы, у нее связаны руки. Она была вынуждена включить Линду в список гостей. У мистера Чемберлена много акций компании Монтгомери.

Девушки ушли. Линда зашила платье и вернулась в зал. По стенам были развешены ветки сосны, украшенные кружевами и нитками бус из розового стекла. Ледяные фигуры лебедей плавали в фонтане из клубничного пунша. Кадки с розовым и кремовым молочаем со светло-зелеными листьями стояли вдоль сцены, где играл оркестр.

До того как Линда услышала разговор, бал казался ей превосходным. Теперь же она удивилась, как он мог ей нравиться. Ральф слегка поклонился, когда она подошла к нему.

— Все в порядке? — спросил он вежливо.

Все было хуже некуда.

— Я зашивала платье, — сказала она, стараясь придать своему голосу беззаботность.

Он проследил за ее взглядом и увидел, что она смотрит на пару, вальсирующую в центре зала. Ральф узнал своего друга Чепмена и его кузину, которая, как ошибочно рассчитывал Чепмен, должна была заинтересовать его. До сих пор Ральф не приглашал на танец ни Линду, ни других женщин, боясь показаться неловким. Но сейчас он увидел дымку печали на лице Линды и решился.

— Вы потанцуете со мной? — неуверенно спросил он.

Линда удивилась. Первым ее порывом было напомнить ему о его ноге. Он весь вечер стоял и теперь тяжело опирался на трость. Однако в его голосе Линда уловила нечто такое, что заставило ее промолчать о ноге.

— С удовольствием, — проговорила она, подавая ему руку.

Ральф понял, что она подала руку, чтобы поддержать его. Но сделала это так естественно, что никто, кроме них двоих, не догадался об этом. Он отдал трость приятелю и вывел Линду на середину зала.

— У вас сейчас очень задумчивый вид, — заметил он. — Боитесь, что я вас скомпрометирую?

Она вскинула голову:

— Нет!

— Извините, — сказал он, — я, наверное, эгоист, думаю только о себе.

— Вы очень хорошо танцуете, — произнесла Линда.

Ральф слабо улыбнулся.

— Лгунья.

— Нет, это правда.

Действительно, он танцевал легко, и его хромота была едва заметна. «Если бы у него была партнерша получше, — с грустью подумала Линда, — то никто бы не заметил, что он хромает». Это она была неловкой. Она чувствовала на себе враждебные взгляды и как будто читала мысли гостей: «Она — его любовница. Что же делать? Приходится принимать ее». Линда опустила глаза, чтобы Ральф не увидел ее слез.

— Линда!

Она была не в силах посмотреть на него.

— Пожалуйста, — прошептала она, — я хочу уйти.

— Конечно, если вы хотите.

Не прекращая танца, он подвел ее к выходу и сделал знак приятелю принести трость. И еще попросил извиниться за него перед Чемберленами.

— Линда не очень хорошо себя чувствует, — объяснил он.

В экипаже Ральф пытался заговорить с Линдой, но напрасно. У дверей ее комнаты он задержался. В полумраке ее блестящее платье переливалось изумрудно-голубыми оттенками.

— Я чем-нибудь обидел вас, Линда? — спросил он тихо.

Она прерывисто вздохнула и покачала головой.

— Посмотрите на меня.

Выражение ее лица было спокойным, но в глазах блестели слезы.

Он помолчал, а потом задал следующий вопрос:

— Вы хотите отказаться от нашего договора?

До Рождества и объявления их помолвки оставалась одна неделя. Она знала, что Ральф задаст этот вопрос, и готовилась к нему. Сейчас у нее была возможность покончить и с притворством, и со сплетнями и спрятаться, чтобы о ней забыли. В конце концов, рано или поздно это должно было случиться. Помолвка не могла длиться вечно. Но теперь, когда одного ее слова будет достаточно, чтобы все кончилось, Линда поняла, что не хочет этого делать.

— Нет, — произнесла она с наигранным безразличием, — не хочу.

Ральф заглянул ей в глаза. В ее фиалковых глазах была решимость.

— Очень хорошо, — сказал он. — Спокойной ночи.

Целых три недели Ральф старался не касаться ее. Сейчас же он медленно наклонил голову, чтобы поцеловать Линду в щеку. Если бы она отстранилась, он был бы разочарован, хотя и не стал бы настаивать. Но, приблизившись губами к ее щеке, он понял, что не будет разочарован. Линда подставила губы.

Поцелуй был нежным и кратким. Его губы были прохладными и сухими. В ее глазах блеснули бриллиантовые слезинки. Легкий румянец окрасил щеки. Он поднял руку и провел пальцем по ее щеке. Волосы выбились из пучка, и он заправил прядь ей за ухо.

— Спокойной ночи, — повторил Ральф, слегка поклонился и ушел.

Линда вошла в свою комнату. Она все еще чувствовала вкус его поцелуя на своих губах. Они никогда не говорили о поцелуях. Наверное, он решил, что пора затронуть эту тему. Миллисент наверняка будет ожидать от них в день помолвки какого-то скромного проявления чувств. «Интересно, — подумала она, — оправдал ли поцелуй его ожидания или разочаровал?» Он был таким коротким. В ее ушах звучали слова, которые она слышала на приеме: «Она живет с ним после несчастного случая. Конечно, она его любовница».

«Нет, — подумала Линда, — не любовница, к сожалению». Она проглотила слезы и начала раздеваться. Не в ее характере было жалеть себя. Она надела простое домашнее платье, приколола к корсажу передник и завязала тесемки. Ее прическа совсем не подходила к одежде служанки. Линда вытащила украшенные бисером шпильки и распустила пучок. Расчесав волосы, она разделила их на пряди и заплела толстую косу.

Подойдя к двери Ральфа, она тихонько постучала. Никто не ответил. Линда вошла. Он еще не лег. Его одежда была свалена на стуле. Она услышала плеск воды и поняла, что нога беспокоила его слишком сильно, и он решил принять горячую ванну, чтобы ослабить боль. Линда достала из передника мазь и поставила на столик, потом вошла в ванную.

Ральф лежал в ванне, подложив под голову полотенце. Его глаза были закрыты. Вдруг он почувствовал запах сосны. Он открыл глаза. Перед ним стояла Линда и грустно на него смотрела. Значит, сосной пахнет от нее?

— Что вы здесь делаете?

Она нахмурилась. Вопрос удивил ее. Она все еще была его сиделкой. Сегодняшний вечер не отличался от других.

— Я пришла натереть вашу больную ногу. — Линда попыталась вытащить ее из воды, но он удержал ее руку.

— Нет, — сказал он, — не сегодня. Подайте мне халат.

— Но вам надо погреться еще.

— Подайте халат, — повторил он.

Линду передернуло от его тона, но ничего другого ей не оставалось делать, как выполнить его приказание. Он выжидательно смотрел на нее — ждал, когда она уйдет. Она вышла из ванной. Когда спустя несколько минут он вошел в спальню, она сидела на краю его кровати. Ральф, казалось, удивился, что она все еще в его комнате. Линда взяла баночку с мазью и молча ждала.

Чувствуя на себе ее взгляд, Ральф постарался дойти до кровати как можно более твердой походкой. Кровать уже была приготовлена, полотенца на месте. Он вытянулся и положил голову на подушку. Хотя Ральф и ожидал ее прикосновения, но никогда прежде оно так не волновало его.

— Вы поправились быстрее, чем я могла надеяться, — заметила она, втирая мазь в его ногу. — Скоро вам уже не понадобятся мои услуги.

Она склонилась над ним, массируя голень.

— Вы сказали, что не хотите отступать.

— Я имела в виду не помолвку. Конечно, я пробуду столько, сколько понадобится. — Ком подкатил к горлу при мысли о том, что все кончится, когда умрет Миллисент. — Я имела в виду вашу ногу. Мне надо будет подумать о работе, договориться с другими пациентами.

Ральфу не понравились ее слова. Но он не мог прочесть ее мысли.

— Вам не придется этого делать, — сказал он.

Она улыбнулась тому, как легко он отбросил ее проблемы, словно это не имело значения. Но она не могла на него сердиться — он просто не понимал.

— Я должна работать, — объяснила Линда. — Должна зарабатывать на жизнь и найти кого-то, кому буду нужна так же, как вам.