Моя любимая кошка (СИ) - Страница 18

– Тридцать две секунды, - ответил мальчик, взявший на себя обязанность следить за временем.

Второй ныряльщик просидел под вводом много больше, а именно пятьдесят шесть секунд. Третий только проплыл под решеткой, сославшись на то. Что у него в ухо попала вода. Четвертым полез довольно неуклюжий, толстый мальчишка, весь усыпанный веснушками. Он с размаху плюхнулся в воду, заплыл под решетку.

- Минута! – провозгласил счетчик времени. – Минута двадцать семь секунд, две минуты! – с восторгом крикнул он, а на меня напал панический ужас. Что-то не так! Не мог этот мальчишка задерживать дыхание столь долгое время. Несомненно, он нахлебался воды, а детям это и в голову не приходит. Я выскочила из-под скамейки и кинулась к краю бассейна. Мальчишка болтался под решеткой, раскину руки.

- Ему нужно срочно помочь! – мелькнула мысль в моей кошачьей голове. Но что я могу сделать? Вытащить его сама я не смогу. Нужно позвать на помощь! Я огляделась по сторонам и увидела двух тренерш, сидящих на скамейке и о чем-то оживленно разговаривающих. Я бросилась к ним. К одной из них – мощной тетище с коротким светлым ежиком волос на голове, одетой в синий спортивный костюм, я запрыгнула на колени, чтобы они обратили на меня внимание.

- Кошка! Откуда она здесь взялась? – возмутилась тренерша, сбрасывая меня на пол. – Лидка, ее нужно немедленно поймать! – обратилась она к своей напарнице в точно таком же только красном костюме.

Именно это мне было и нужно. Я побежала к ребятам, которые до сих пор восхищенно считали:

- Две минуты серок семь секунд! – услышала я, когда подбежала к ним. Не успев затормозить на краю бассейна, я со всего разбега шлепнулась в воду, подняв вокруг себя фонтан брызг. Сначала я камнем пошла ко дну, но потом заработала лапами и скорее всплыла на поверхность, отфыркиваясь от воды. Придя в себя, я увидела, что обе тренерши с негодованием взирают на меня, но тут взгляд одной из них – той, что была поизящнее и красном костюме, упал на мальчика под водой.

- Это еще что такое! – заорала она. – Сколько раз вам говорить, чтобы не заплывали под решетку!

- Мы устанавливаем рекорд! – важно объявил счетчик времени. – Этот уже три минуты сидит!

Тренерши побледнели и разом прыгнули в воду, даже не сняв кроссовок. Спустя несколько секунд парня, не подававшего признаков жизни извлекли, так сказать, на сушу. Свою миссию я выполнила. Теперь предстояло позаботиться и о себе, так как в суматохе обо мне все забыли, а силы от беспрерывного барахтанья были на исходе. Выбраться из воды, казалось, невообразимо трудно, ведь я не могла воспользоваться лестницей! Тут я заметила недалеко от себя одиноко плавающую дощечку из пенопласта, видимо забытую кем-то из ребят. Усиленно работая всеми четырьмя конечностями, я поплыла к ней. Добравшись до дощечки, я взобралась на нее, и некоторое время балансировала, прилагая титанические усилия, чтобы не свалиться обратно. Потом собралась, сконцентрировалась и прыгнула. Мои старания увенчались успехом. Я выбралась. С меня ручьями текла вода, шерсть слиплась. Было холодно и ноги дрожали от усталости. Хотелось поскорее забиться в какой-нибудь теплый уголок, улечься и отдыхать, отдыхать и еще раз отдыхать. Выбежав через женскую душевую и раздевалку в коридор на втором этаже, я обнаружила уютный холл. Там стояли два мягких дивана напротив друг друга, пара кресел и журнальный столик, а около окна в кадках – огромная Монстера и не уступающая ей в размерах Диффенбахия. Хотя в холле пока никого не было, сесть на диван или кресло я не рискнула. Если кто-нибудь зайдет и увидит мокрющую кошку на диване, то непременно выбросит на улицу. Этого никак нельзя было допустить, ведь тогда простуда была бы мне обеспечена. А как лечатся кошки, я не имела ни малейшего представления. Сейчас для меня главной задачей было поскорее высохнуть. Невзирая на пыль, я залезла под кресло, стоявшее ближе всего к батарее. Поудобнее сев, и вытянув хвост под трубу центрального отопления, я с грустью подумала, что возможно как раз в это время старушка-волшебница с удовольствием плещется в бассейне. Но идти обратно, сидеть под скамьей на влажном плиточной полу, в холодном помещении было для меня просто физически невозможно. Понадеявшись, что судьба все-таки окажется, не столь жестока ко мне, я пару раз зевнула и погрузилась в тревожную полудрему.

- Слышала, Федоровна, сегодня в бассейне чуть мальчонка не утоп? – услышала я сквозь сон и открыла глаза. В противоположной стороне холла мелькала половая тряпка. Я выглянула из-под кресла и увидела полненькую уборщицу в голубом халате, другая женщина точно в таком же халате сидела на диване.

- Да уж… Вовремя успели вытащить. Врач из скорой помощи сказал, что еще чуть-чуть и не успели бы спасти.

- Тренера-то, говорят, заболтались, не уследили за детьми. Если не кошка, которая в воду сиганула, может, так и не заметили бы. В общем, повезло всем: и мальчишке, и тренерам… - закончила уборщица, которая мыла пол. На время воцарилось молчание, нарушаемое лишь легким потрескиванием лампочки дневного освещения.

- Сегодня как, народу много? – спросила вновь сотрудница клининговой службы у отдыхающей коллеги.

- Мало. В основном спортсмены, а любителей раз-два и обчелся. Что-то я сегодня нашей старушки не видела. Каждый день ведь по вечерам ходила поплавать. А как нравилось ей! Уж не случилось бы с ней чего. Все-таки восемьдесят лет! – это про нее! Про волшебницу!

- Ты что, не знаешь? Она мне дня три назад сказала, что уезжает, и, к сожалению, больше не сможет посещать наш великолепный бассейн. Да, да она так и сказала: «Великолепный»!

- Уезжает? – изумилась ее собеседница. – Но куда? Зачем? Надолго?

- Говорит. Что в Париж, к племяннику, а насколько – не сказала. Только я думаю – насовсем. Родственников у нее в России нет, так что возвращаться ей незачем. Я бы на ее месте точно бы осталась там! Подумай только жить в самом Париже!..

Я медленно вылезла из своего укрытия, и, не обращая внимания на обеих женщин вышла в коридор, спустилась по лестнице и выскользнула на улицу. Все мои надежды рухнули… Сердце еле колотилось, ноги не передвигались, мысли исчезли. Во всем теле чувствовалась невообразимая тяжесть от безысходности и тупая, ноющая боль тоски.

– Все кончено, - я села посреди улицы, не замечая, что погода испортилась, и стал моросить мелкий дождик, оставляя на моей шерстке маленькие блестящие капельки. Теперь я навсегда останусь кошкой, потому что старушки-волшебницы мне не найти никогда. Париж так невообразимо далеко! Тысячи километров! Как кошке добраться туда? Ведь не пойдешь и не купишь билет на самолет или поезд, да и без билета пробраться трудно: проводники смотрят в оба, а о самолете и говорить нечего… Даже если я каким-нибудь невероятным способом попаду в столицу Франции, разве смогу я в многомиллионном городе отыскать одну единственную старушку? Не смогу никого ничего спросить, не смогу подслушать чей-нибудь разговор, не прочту ни одной вывески из-за абсолютного незнания французского. Вероятность случайной встречи стремиться к нулю… Делать нечего нужно забыть навсегда надежды на счастье. Может быть, тогда я смогу смириться с тем, что я больше никогда не стану человеком… Кое-как встав на лапки, я с трудом пошла. Не потому, что мне было куда идти, а потому что я должна была, какой бы ни был мой путь, пройти его до конца…

Глава 11

Эллина… Эллиночка… Прошло уже почти три месяца, как я тебя потерял… Три безумно долгих месяца, наполненных отчаянием. Осень подходит к концу… Конец осени, конец жизни, конец надежде… Я так тебя и не нашел. Единственное, что утешает – я не сидел, сложа руки. На третий же день после таинственного исчезновения моей любимой я, захватив твою фотографию, отправился в милицию. Хмурый милиционер в выцветшей форме недовольно поинтересовался, что мне нужно. Узнав, что я хочу подать заявление о розыске и, увидев фотографию Эллины, он хмыкнул и спросил:

- А вы уверены, что она пропала? Может, с любовником сбежала?