Моя и только моя (СИ) - Страница 4
Набираю номер.
— Да?
— Лен, — сжимаю переносицу пальцами, пытаясь унять дрожь в голосе и не разреветься в трубку. — Можно я у тебя переночую?
— Опять он?
— Угу.
— Козлина! — выкрикивают в сердцах на том конце. — Приходи, конечно! Давай, жду.
— Она живет далеко отсюда?
— Не знаю, — признаюсь, растерявшись.
— Мы в районе «Айсберга».
— Аа. Тогда нет, недалеко, — отвечаю, прикидывая, как пройти быстрее.
И как он понял причину моей заминки?
— Пошли?
— Я сама дойду, спасибо.
— На тебе моя куртка.
Собираюсь расстегнуть, но Артем перехватывает вцепившиеся в «собачку» пальцы.
— Не надо. Замерзнешь.
— А ты?
— Переживу.
Всю дорогу идем молча. И только у подъезда он еще раз уточняет:
— Ты уверена, что она тебя пустит?
— Не в первый раз, — хмыкаю невесело.
— Почему же сразу не позвонила?
— Растерялась, — отвечаю честно, возвращая куртку. — К тому же… неудобно было.
Вечерняя прохлада мгновенно окутывает, как будто у нее стоит задача превратить меня в ледышку.
— Пока. И… спасибо.
— Беги давай — застудишься, — то ли с улыбкой, то ли с укором замечает Артем.
В следующую секунду я уже взлетаю по лестнице.
— Заходи-заходи, чего ты стоишь, елки-палки! — тараторит Лена, затаскивая меня внутрь, только открыв дверь.
Она, кажется, зла и перепугана больше меня. Тоже никак не привыкнет. Хотя, привыкнешь тут! Когда в любой момент дня и ночи к тебе может вломиться грязное непоймичто, а ты и отказать-то не сможешь…
— Бооооже, Аня!
— Что такое?
— От тебя мужским одеколоном… за километр.
Пропиталась курточкой, ну, бывает, что поделать.
Пропиталась курточкой, интересно прозвучало…
Лена молчит, но глаза так и сверкают: «Ничего не хочешь мне рассказать?»
— Просто мне помог один человек.
— Даже немножечко знакомый…
Взгляд становится еще любопытнее. Да, я просто мастер отбивать интерес…
— Парень?
— Что тебя удивляет?
— Как минимум то, что с тобой все в порядке.
— Не все же вокруг козлы, — пожимаю плечами.
— Я уж и не знаю, тебя в принципе окружают одни ублюдки: отчим, Макс, брат…
— Лен, — перебиваю ее. — давай не будем. И, ради Бога, не называй его братом! — добавляю раздраженно.
— Окей, — одноклассница поднимает руки в сдающемся жесте. — сори-сори-сори. Я просто такая злая на этого дегенерата, — это уже было себе под нос.
Не знаешь, насколько я зла! На столько же, на сколько и опустошена…
На следующий день
— Что будешь делать?
— Пойти туда все равно придется. Забрать вещи хотя бы.
— Уверена, что стоит это делать?
— Лен, там осталось то, на что я сама заработала! Ты хочешь, чтоб я им на тридцать тысяч добра просто так оставила?!
— Я не…
— Знаю, это не лучшая идея, но лучше у меня, увы, нет! К тому же, есть некоторые вещи, которые я хочу забрать, помимо этого.
Которые я не смогу купить в магазинах. Память. О родителях. О нашей семье. О тех временах, которые были когда-то…
Телефон вдруг заливается вибрацией. Устало перевожу взгляд на экран — кому я там еще понадобилась-то?
Отчим.
— Ага, тебя мне только для полного счастья не хватало сейчас, — бурчу, скидывая вызов.
Опомнился, блин! Через сутки.
— Кто?
— Ну, кто там может так сильно переживать за меня? — говорю с нескрываемым сарказмом.
Лена хмыкает. Телефон опять заходится в истерике.
— Да какого, нахрен, хрена?!
— Нахрен хрена?
— Именно!
Снова сбрасываю. И снова он перезванивает. Тут же! Я еще даже отложить не успела.
Делаю глубокий вдох и до-о-олгий разме-е-еренный выдох. Чтоб не сорваться и не выкинуть этот телефон к… куда-подальше в общем.
— Может, возьмешь? — робко предлагает Лена.
До сих пор не сбросил, кстати.
— И что он мне умного скажет? — усмехаюсь в ответ.
Отчим раньше никогда не звонил, когда я уходила.
Так раньше и не приставал!
Любопытство (откуда оно взялось, сама не знаю) берет верх и, сама того не желая, или желая, но не очень, провожу пальцем по дисплею в сторону зеленой трубки.
— Аня… Аня, ты меня слышишь?
Молчу.
— Анечка…
Слушайте, я сейчас не сдержусь, честное слово. Что у них там вообще происходит?!
— Анечка… возвращайся домой.
О, проскальзывают командные нотки. Фуух, все в порядке, все живы, здоровы.
— …пожалуйста…
Мне кажется, я даже за пару километров слышу его зубной скрежет. Но не через трубку телефона.
— Я признаю, что был не прав вчера.
НИ ФИГА СЕБЕ!!
Мы с Леной переглядываемся, и у нее во взгляде читается то же самое.
Именно большими буквами, шрифтом, эдак, семьдесят вторым, наверно. С миллионом восклицательных знаков!!
Одноклассница чуть кивает на трубку и вопросительно на меня смотрит. Мол, «будешь что-то отвечать?»
А я улыбаюсь. Злорадно так. И… сбрасываю.
Ленины зрачки расширяются. От осознания ужаса того, что я натворила. Да и я уже начинаю немного раскаиваться за свой эмоциональный поступок. Эмоциональный! Слова не сказала!
— Зато весьма красноречиво выразила их на своей физиономии.
Не буду даже отрицать.
— Пойдешь?
— У меня вариантов как-то особо не намечается.
— Так, я тебе сейчас найду чего-нибудь.
— Чего?
— Ну, одежду.
— Да зачем, — тяну скептически.
— Не в тапочках же шлендрать тебе по городу!
— Ночью дошла.
— Именно что ночью. Как на тебя сейчас посмотрят? Подумают, что из больницы сбежала, — хихикает она. — Ты и так довольно пострадала из-за этого… козла, — шипит сквозь зубы.
— Да мне плевать как-то, — безразлично пожимаю плечами.
Но Лена все равно всучивает мне свою одежду и со словами «отказы не принимаются» заставляет переодеваться.
— Спасибо, Ленусь, — обнимаю ее, уже стоя у двери. — Я верну это. Постараюсь сегодня же.
— Удачи тебе.
Хмыкаю. Мне сейчас действительно поможет исключительно удача.
— Спасибо.
Глава 4
Однако спокойно собрать свои вещи и уйти или хотя бы меня не трогать никто не соизволил. Все, мышка, прибежала в ловушку, та и захлопнулась. А я серьезно чего-то другого ждала? Как мило! И наивно. И глупо.
Из комнаты выходит сводный брат. Пытаясь делать вид, что не замечаю его, направляюсь в ванную, но Стас хватает запястье.
— Чего тебе?!
— Ты всегда будешь моей!
БО-О-ОГИ-И-И!!!
— Да, да, конечно, а теперь дай нормально помыть руки!
И, желательно, переодеться.
— Ты не поняла, — мгновенно оказывается рядом.
Что ж такое!
Отступаю на шаг назад, натыкаясь на тумбочку. Пользуясь замешательством, парень толкает меня к стене и расставляет руки по обе стороны от головы, отрезая пути к отступлению. Начинается!
— Ты. Всегда. Будешь. Моей! — рычит мне прямо в лицо. Да что с ним сегодня? Перебухал опять, что ли? Алкоголем не несет вроде.
— Дай. Мне. Помыть. Руки! — отбиваю той же подачей.
— Стас, Аня пришла? — раздается из кухни голос отчима.
И на данный момент спасительный.
— Да, — цедит сквозь зубы.
— Аня, иди к нам.
— Может, уже дашь пройти? Папочка зовет, — говорю с акцентом на первом слове.
Отстраняется. Слава Богу!
— Мы еще поговорим, — зло бросает мне в спину.
— Не сомневаюсь, — огрызаюсь в ответ.
— Артемий Владленович, — да уж, не повезло человеку с отчеством, — познакомьтесь, это моя падчерица Аня.
— Аня, это мой хороший друг Артемий Владленович.
— Ну, привет, Лиля, — говорит он, ухмыляясь.
Знаете, я, конечно, надеялась на удачу, но чтоб вот так…
— Артемий Владленович, возможно, Вы не расслышали, но мою падчерицу зовут Аня, — робко говорит сидящий ко мне спиной «родственник».
— Знаю. Но Лиля ей, кажется, идет больше. Да, Анечка?
Немалых усилий мне стоит сдержать смех, представляя лицо отчима.