Мострал: место действия Иреос (СИ) - Страница 44

Гела сказала это и замолчала, допивая уже остывший отвар. Несколько растерявшие внимательность дети тут же подобрались. Получилась самая настоящая полноценная лекция, Гела потратила не нее достаточно времени.

В отличие от детей я знал: остались только Озерные ведьмы. Самые опасные. До вчерашнего дня я был уверен, что их истребили, оказалось — не всех.

Гела допила свой отвар, прочистила горло и продолжила:

— Их в разные времена называли по-разному. Во времена раздела земель — Падшими, во времена царствования Сестер Благоденствия… — Гела сделала паузу и подозрительно посмотрела на детей: вдруг они не в курсе, но все выказали осведомленность… — Торговками, затем откуда-то появились Ведьмы Перекрестка, где-то тогда же их ошибочно стали называть Джиннами, последние века они наиболее известны как Озерные Ведьмы…

Гела замолчала.

Агата побледнела и стала выглядеть канонично на фоне своих ярко-рыжих волос. Она молчала и испуганно смотрела на мою хозяйку, а я был удивлен: насколько я знаю, они старались исчезнуть в кратчайшие сроки после своего раскрытия, но не пугались.

— Именно на них велась охота в разные времена, от зари человечества и до начала нашего века, — продолжила менторским тоном Гелата. — Их особенность состоит в том, что они не привязаны, ни к месту, ни к стихии. Они привязаны только к обязательствам. Название получили за любовь селиться у озер. Чем оно дальше от поселений, тем лучше, по крайней мере, пока они не связаны семьей. Если не усложнять: такая Ведьма находит объект, выбирая его по личным предпочтениям, и заключает с ним сделку. Чаще всего достаточно прозрачную. В отличие от тех же Джиннов она, как и весь ее вид, стремится не нарушить данного слова: «Я сделаю, что тебе надо, а ты взамен дашь, что попрошу, и чтоб — без возражений!». В рамках заключенной сделки они ведут себя очень дотошно и могут выполнить любое желание. И говоря любое, я имею в виду — абсолютно любое. Не всегда своими руками, но она всегда выполняет свою часть сделки. Обмануть такую — себе дороже. Ее Магия, освобожденная нарушением сделки, способна на такие вещи, о которых потом вслух не рассказывают. Они почти всесильны, но ограничены условиями заключаемых сделок. Сделки, которая нарушит условия одной из предыдущих, они не заключат и не предложат. Размножаются как и все, создают семьи, часто открывают частные конторы. Брак и дети для них тоже сделка, но с самой собой. Чаще всего они верные жены и неплохие матери. Все всё поняли про Озерных Ведьм? — уточнила Гела. Дети закивали, Агата, только начавшая возвращать цвет лица, снова побледнела. — А теперь, все что я вам рассказала об Озерных Ведьмах, переводите в головах в прошедшее время. К моменту, когда я родилась, они считались полностью истребленными. Одна из Озерных Ведьм выполнила сделку, которую заключила с одним из церковников Амиреуна, в обмен на жизнь своих детей, которые не имели способностей своей матери. Она обязалась уничтожить всех своих действующих коллег и родственниц, в обмен на жизнь всех не одаренных потомков независимо от их возраста. В противном случае церковник угрожал устроить геноцид всем ведьмам без разбора. Ведьму уничтожить сложно, особенно человеку, но вполне реально, при соответствующей поддержке. И Ведьма выполнила свою часть сделки. До сегодняшнего дня я была уверена, что сам вид Озерных Ведьм истреблен. И, вероятно, оказалась неправа…

Закончив лекцию, Гелата вдруг неуловимым движением спеленала Агату магическими путами.

— Рассказывай, девочка.

Рыжая помолчала несколько минут, затем тихо произнесла:

— Я прошла инициацию после смерти отца. Он оказался сыном той самой Озерной Ведьмы — Рассаны. И он действительно не обладал даром, но меня зачали на следующий день после самоубийства бабушки, и я не попала в параметры сделки.

— Как ты сбежала? — требовательно спросила Гела.

— Сделка с начальником стражи поместья Элерверд. Он помогает мне сбежать и дает месяц форы — мне должно было хватить, чтобы добраться до школы, а я исцеляю его дочь. Она попала под проклятье элементаля.

— Как исцеляла? — уточнил Морел.

— Сделка с обладателем договора с нужным мне элементалем: он заставит их снять проклятье, а я разыщу его сестру. Я не могу называть имен, пока не найду ее — это одно из условий сделки.

— Как искала обладателя договора? — подозрительно осведомился я.

Из объяснений Гелы я понял, что обязательным пунктом договора с любым классом элементалей является неразглашение. И его нарушение карается смертью.

— Сделка с элементалем. Я ему — семь грамм концентрата, он мне — имя обладателя договора, — обреченно произнесла Агата.

Я понял, что там была огромная цепочка сделок, поэтому поспешил повернуть допрос в другое русло:

— Сколько времени ушло на подготовку твоего побега?

— Почти два года. Сложнее всего было найти способ скрытно уходить из дома. Пришлось научиться иллюзиям до начала основного обучения. Было много недочетов, но матери было плевать кого изводить — живую меня или иллюзию.

Непродолжительное время все молчали, каждый обдумывал полученную информацию.

— Теперь, дети, вы увидели, что Озерные Ведьмы этим живут: они просчитывают огромные цепочки сделок, просчитывают с легкостью. Они не ленятся делать заделы на будущее, — Гела сурово посмотрела на Лэя и Ритен. — И, ни я, ни кто-либо другой помочь вам не сможет: вы обязаны выполнить условия сделки, раз уж отдали свою кровь в подтверждение намерений.

К этому моменту было уже достаточно поздно.

Обед давно был съеден, костер поднимали уже несколько раз.

Мит выглядел беззаботным, дети — озадаченными. Агата была подавлена.

— Я не собираюсь убивать тебя. Выполнишь условия сделок, которые заключила с детьми — уберешься, — мрачно подвела итог дня Гелата.

Мы с ней ушли на поиски воды, чтобы помыться.

— Когда я тебе скажу, заберешь детей и уйдешь в Радитор, — поставила меня перед фактом Гела. — Я открою вам переход на кухню нашего дома.

— И с чего это? — поинтересовался я.

— Я не знаю, что происходит в замке, но это намного опаснее, чем я думала. Когда окажешься дома — пойдешь к Коментилю и все расскажешь. Отдашь мои отчеты — там много того, на что ты не обращал внимания, потому что тебе это не нужно. Все, что произошло с нами за время путешествия.

— А Мит? — озадачился я.

По плану как раз он должен быть основной поддержкой группы, а тут получается — Гела. Во мне зашевелился червячок дурного предчувствия.

— Уходит с тобой.

Гела развернулась, не дойдя до воды несколько метров, и вернулась к месту стоянки.

Я как-то автоматически дошел до воды, постоял в ней, вышел, отряхнулся и пошел обратно. Там я обнаружил сидящих плотным кружком членов отряда, которые куда-то внимательно смотрели.

Когда я подошел ближе, то увидел, что посредине кружка лежит разбитая пробирка. В такие, обычно, заливают записывающую жидкость. Разработка, которая считается устаревшей, но изредка еще используется, в основном, правда, чтобы просмотреть некогда сделанную запись.

Над лужицей жемчужно-белой плотной жидкости парило изображение с рваными краями — вырванный откуда-то участок комнаты. Перед нами была женщина, которую я смог охарактеризовать только как «бледную»: невыразительные светлые волосы, бледная, будто она уже несколько лет не видела солнца, кожа, выцветшие глаза, хотя на вид ее было не больше тридцати пяти лет. Она возбужденно объясняла тому, кто вел запись:

— Эти трое — сильнейшие Магички в истории Магии! Они практически равны Богам по силе, но сами являются просто смесками. Редчайшие гибриды, а самая сильная — вообще человек!

— И что? — недовольно спросил невидимый нам собеседник.

— Вы должны понимать: использовать их не получится. Их судьба была решена еще до их рождения. Таких не было в Мострале, но таких и не надо — ни к чему. Я не знаю, что Судьба для них приготовила, но если они в младенческом возрасте показывают такие результаты — что будет, когда они вырастут? Обучатся?