"Москва слезам не верит" (К 30-летию выхода фильма) - Страница 29

На бульваре - теперь она в красных перчатках. Тогда - искала врача, теперь... сама становится врачом, хирургом. Руки - в крови: она совершает болезненную, но необходимую операцию. В этой сцене у Родиона появляются отсутствовавшие раньше густые подстриженные усы, и делается он... точной копией персонажа одного рисунка наших любимых журналов 20-х годов. Здесь он - в синем, но тоже коротеньком плащике, в неизменной своей, напоминающей о "вожде" кепке. Точно так изображен один из собеседников в маленьком рисуночке на полях январского журнального номера 1925 года: собеседники комментируют похороны американского профсоюзного босса, изображенные рядом, на большой карикатуре. Комментируют, естественно, издевательски. А буквально со следующего номера начинают валом валить материалы, посвященные... годовщине похорон Ульянова-Ленина. Тень издевки, прозвучавшей в карикатуре на похороны одного "защитника пролетариата", - ложится на похороны другого.

Да, это правда. Над Владимиром Ильичом Лениным в фильме будут издеваться. И издеваться - жестоко. Мы помним: фильм создавался в 1978-79 гг., и боль, причиняемая режимом живому человеку, была настолько невыносимой, что простительно было отыграться... хотя бы на мертвеце.

*    *    *

Гоша... любитель змей! В следующей сцене - уже он изображен с пылесосом, старым нашим знакомым - "змеем", тем самым, которым манипулировала еще Людмила, изгоняемая из "рая". Змеи, повторим, имеют в библейской символике амбивалентный характер: они означают как силы зла, так и силы добра.

Но теперь мы спохватываемся: Гоша - Георгий. И любовь к змеям у него - дань избранному при воплощении на земле имени, имени... Георгия Победоносца. И теперь Гоша-Георгий отправляется на битву. На битву со змеем.

У змея - не три, как положено, но пять голов. Узнав это, Гоша слегка озадачен, но решает дело тем, что приглашает в компанию себе второго рыцаря-змееборца. Вот он-то нас и интересует больше всего.

Традиция комического изображения вождей в кино заложена, пожалуй, Гайдаем. Наиболее яркий образ - в кинофильме "Брильянтовая рука". Ночной патруль перед сценой в гостинице: справа... "Сталин", слева - "Хрущов". Гостиница называется... "Атлантика". Нам уже известно по позднейшему повторению этого образа в фильме про "Нофелет", как в этом слове анаграммируется имя Сталина. Но дело не в одних двойниках. В этой колоритной группе воспроизводится живописный сюжет: "Три богатыря" В.Васнецова. Комизм сцены заключается в том, что третий богатырь... женщина! Но женщина - самая воинственная из всех троих: в центре группы - неподражаемый управдом в исполнении Нонны Мордюковой.

В.Турбин в предисловии к посмертному переизданию своей книги "Пушкин, Гоголь, Лермонтов" применил этот сказочно-эпический образ к иным руководителям Советского государства - Брежневу, Андропову, Суслову, взявшим на себя ответственность за "эпоху застоя". Нас же интересует изображение другого политика - Ленина. Он появится, мелькнет, как вспышка, в фильме "По семейным обстоятельствам". Персонаж Р.Быкова, который "половину букв не выговаривает", - важно лишь то, что он не выговаривает букву "р". Это обстоятельство подчеркнуто тем, что ту же букву, как оказалось, не выговаривает и... краснощекая девочка с мавзолея.

Персонаж - лысый, невысокий, в костюмчике, в пиджаке. "Я вам сейчас выпишу напъявление..." И мы видим перед своими глазами... Ленина в Смольном, присевшего второпях у края стола, склонившегося над подписываемой бумажкой! Реакция партнеров - мгновенная: "У вас что, подпольный кабинет?" Какой же еще мог быть кабинет у Ленина, если не подпольный?! Шалаш в Разливе! Но Ленин в фильме - смущен: "Какой подфольный кабинет? Зачем подфольный кабинет?" Перед нами Ленин, которого счастливо миновала участь революционного вождя... Мирно занимающийся "фефектами ечи". Даже забывший уже о своей когдатошней личной дружбе с "писателем Максимом Кое-Каким". Но... все равно не избежавший укора евангельского изречения (которое в еще большей степени может быть адресовано Ленину-политику, Ленину - врачевателю язв капиталистического строя): "Врачу, исцелися сам!"

И Ленин, наконец, живьем появляется в нашем фильме. Любопытно проследить в этом фильме... соотношение головных уборов: кепки и шляпы. Кепку носит Рудик. Но кепку же носит - герой Баталова, ангел Гоша, безусловный эталон добра. Так что сам по себе головной убор ни о чем не говорит. На режиссере-"Боге" в сцене пикника - противоположность "дьявольской" кепке, шляпа. Но шляпа - и на главаре негодяев, избивающих кавалера Александры. И когда появляется соратник Георгия, ничего еще не означает тот факт, что на нем - кепка.

Он неслучайно сделан похожим на Николая, так что поначалу возникает иллюзия, что Гоша именно его пригласил в спутники. Но спутник Гоши возникает именно ниоткуда, его нигде больше нет в фильме, в том числе - и среди Гошиных друзей в сцене пикника. Ясно, что этот вызванный на подмогу - тоже из числа Ангельского воинства.

Происходит художественная метаморфоза, нам уже хорошо понятная: Ангел превращается... в чорта, "ленинская" кепка срабатывает. Разумеется, это не значит, что приятель Гоши оказывается предателем. Просто при помощи этой фигуры на миг, как видение, возникает символическое изображение, показывающее нам... Ленина. И то, что с ним, Лениным, делают.

Отношения между антагонистами - вещь системная: если один превратился в "чорта", то его противник тут же должен стать "ангелом". Приятель Гоши: кепка, пиджак, плотный, невысокого роста. Он бросается в погоню за одним из подонков, нанесшим ему внезапный, предательский удар... между ног, замахивается над ним, упавшим, чтобы тоже ударить... Пиджак на нем распахивается, под ним виден жилет, а кепка делает сходство неотразимым - и мы понимаем, что били-то... Ленина!

Ничто не ново под луной. В этой сцене повторяется прием, венчающий антисталинскую пьесу М.А.Булгакова "Батум". Да-да, эту пьесу считают сервильной, написанной, чтобы угодить адресату. Считают, что Сталин не разрешил ее постановку, потому что пьеса оказалась художественно неудачной. Напрасно считают. Он... испугался.