Москва подземная - Страница 6

Сегодня на этом участке расположен Пресненский парк. А в древности, когда и Москвы еще не было, там находились священная роща и пещеры, где язычники совершали обряды, поклонялись идолам и приносили человеческие жертвы подземной «воде-владычице».

В XVIII столетии на месте будущего парка располагалась усадьба князей Гагариных. Называлась она дача Студенец. В 1840 году владельцем усадьбы стал московский генерал-губернатор Закревский.

На даче Студенец были вырыты пруды и каналы, а на возникших островах разбиты фруктовые сады.

Среди работников графа Закревского ходили слухи, что глубоко в подземелье имения протекает река с волшебными свойствами. Называли ее по-разному: «всем водам вода», «царь-вода», «вода-владычица».

Много столетий назад приняла она в себя непомерное количество человеческой крови. За то наказана была. А кем — неведомо. Лишили ее «света белого», и, пока не очистится от крови, «струиться ей во мраке подземелья».

Давно она очистилась, а наказание почему-то осталось. За многие века приобрела «царь-вода» необычную целебную силу, но воспользоваться ею никто из людей не мог.

Долго шастал Прошка-Сафрон по садам графа Закревского. Наконец отыскал тайный лаз в подземелье. Оповестил о том и своих приятелей, и работников генерал-губернатора.

Собрался народ поглазеть и смельчака проводить в неизвестный путь. Дали ему несколько пустых бутылок, чтобы набрал он «царь-воду».

Нырнул в лаз Прошка-Сафрон, да так и не вынырнул. Ждали его любопытствующие день-другой, а на третий стали догадки строить.

— Заплутал малый в подземелье…

— Видать, не отпустила его «царь-вода»…

— А может, осточертела ему наземная жизнь и решил он остаться навечно во мраке?..

Уведомили самого Закревского. Нашлись отчаянные головы, и полезли они искать пропавшего землекопа, но вскоре вернулись ни с чем. Сообщили, что слышали во тьме шум реки, да не смогли найти к ней дорогу.

На сороковой день после исчезновения Прошки-Сафрона главный садовник графа Закревского приказал засыпать лаз в подземелье.

С годами случай с искателем «царь-воды» москвичи позабыли. Но вдруг вновь заговорили об этом в девяностых годах XX века.

Бомжи, ночевавшие в Пресненском парке, уверяли, что слышали из глубин земли плеск и журчание реки, человеческие стоны и крики о помощи.

Говорят, и в наше время какие-то неизвестные ищут давно засыпанный лаз, чтобы добраться к «царь-воде».

В двадцатых годах XIX века в Хилковом переулке было открыто необычное заведение. Создал его известный доктор медицины, профессор Христиан Иванович Лодер. Называлось его детище Заведение искусственных минеральных вод.

Незадолго до открытия Лодер писал в своей брошюре: «Для делания в Москве искусственных вод предлагается составить на десять лет общество из акционеров.

Исчисление потребных для сего заведения издержек учинено по тому размеру, по которому сделано подобное заведение в Дрездене, Лейпциге и Берлине, о коих я имею самые подробные сведения. Однако я счел нужным, чтобы в здешней столице внимание обращено было не только на внутреннее устройство, но и на приличный вид…

Перестройка и внутреннее устройство здания, в коем не только будет находиться лаборатория для приготовления вод, но и нужные комнаты для различия оных и для помещения разных ванн, и сверх того место для прогулки пользующихся во время неблагоприятной погоды…

И сверх того место для благоприятной прогулки…»

Христиан Иванович Лодер родился в Риге. Высшее образование получил в Германии и несколько лет преподавал там анатомию, судебную медицину, физиологию, хирургию.

С 1810 года Лодер жил и работал в России. В Москве он построил Анатомический театр и новый госпиталь. Интересовали его подземные воды и целебные источники Первопрестольной. Много лет доктор изучал их состав и свойства. Однажды профессор заблудился в лабиринте, где-то в районе Калужской заставы. Не имея с собой еды, пару дней он продержался лишь на воде из подземного ручья.

Потом Лодер рассказал, что отыскал целебный источник. Несколько глотков из него придали Христиану Ивановичу бодрость и силу.

В 1828 году Лодер начал строительство первого в России Заведения искусственных вод.

Вскоре неприметный Хилков переулок на Остоженке стал местом «всеевропейского курорта».

Конечно, это заведение было предназначено для состоятельных людей. Курс лечения стоил около трехсот рублей. Сумма по тем временам немалая.

Профессор лично следил за качеством доставляемых из московских подземелий вод. С весны до середины осени курорт принимал посетителей с пяти часов утра. Каждому клиенту подавались кружка с минеральной водой, листья шалфея для чистки зубов. Пациенты принимали минеральные ванны и несколько часов прогуливались по саду заведения Лодера.

Вскоре о курорте на Остоженке заговорили во многих городах России. Сюда стали приезжать состоятельные люди из Санкт-Петербурга, Поволжья, Сибири. Лечились у Христиана Ивановича члены царской семьи.

Пациенты поверили, что московские минеральные воды не только оздоравливают, но и возвращают молодость. А для молодежи заведение Лодера стало своеобразной ярмаркой женихов и невест, где можно завязать полезные знакомства.

Христиан Иванович придавал огромное значение не только лечебным водам, но и оздоровительным прогулкам.

А вот у простых людей эти прогулки господ вызывали недоумение:

— Гляди-ка, баре в такую рань ходют и ходют, и от дел отлынивают…

— Маются от безделья спозаранку…

— И охота им подниматься на заре, чтобы ничего не делать?

— Опять лодера гуляют…

Так комментировал рабочий люд увиденное за садовой оградой заведения.

Со временем «Лодер» в народе стали произносить как «лодырь». Так фамилия трудолюбивого, предприимчивого доктора превратилась в символ праздности и безделья. Век спустя в «Словаре русского языка» Сергея Ивановича Ожегова было дано определение: «Лодырь — лентяй, бездельник».

Ну а о самом враче и ученом через несколько лет после его смерти писали: «Наставник Гуфельда и Гумбольта, друг Гёте и Шиллера, снискал себе европейскую славу в Германии: она гордилась им, почитала его своим; но Лодер был наш соотечественник…».

Михаил Скопин-Шуйский умер, когда ему исполнилось двадцать три года и пять месяцев. Прими он царский венец и проживи подольше, сколько бы еще сделал для страны… Но известно: история не любит сослагательного наклонения. Что успел совершить— и того немало. Зря своих современников народ «надеждой Руси» не называет.

В ноябре 1586 года у боярина и князя Василия Федоровича Скопина-Шуйского родился сын. Назвали его Михаилом.

Старухи вещуньи обратили внимание: когда появился на свет младенец, «постаревшие» жемчуга в доме боярина вдруг все разом обрели былой блеск и словно оживились.

— Это добрый знак, — определили старухи. — Будет отныне «зеньчуг» вечным спутником и оберегом князюшке Михаиле Васильевичу…

Сказали — будто приговор вынесли. Поверили им боярин и его супруга Елена Петровна.

Предрекали вещуньи их младенцу Михаилу «жизнь стремглавую», полную ратных подвигов.

Не ошиблись старухи. Современники Михаила Васильевича Скопина-Шуйского отмечали, что был этот юноша высокого роста, богатырской стати, обладал большой силой духа и «великия разумом».

В семнадцать лет он получил высокий придворный чин стольника. А в 1606 году, когда царский трон занял его дядя Василий Иванович Шуйский, Михаил стал воеводой.

Известный историк Василий Ключевский писал: «По низвержении самозванца возведен был на престол князь Василий Шуйский, но возведен был не как Борис — без участия Земского собора, а только партией больших бояр и преданной ему толпой москвичей, которых он поднял против самозванца и поляков.