Московский охотник - Страница 5

Я всхлипнул и пополз прочь - к единственному укрытию на пупырчатой шкуре площади, Лобному месту. Охотники продолжали стрелять, но им пока хватало другой дичи, а может быть, в меня трудно было попасть из-за валявшихся повсюду тел, во всяком случае, я почему-то всё ещё был жив. Меня колотила крупная дрожь, руки и ноги совершали странные самостоятельные движения - куда больше движений, чем требовалось для того, чтобы ползти. Челюсти до хруста свело судорогой.

Какой мороз, плакал я. Какой страшный мороз!

Белёсый камень Лобного места обжёг руку холодом. Я поднял голову. Красно-белая лента трещала на ветру и билась о парапет, словно пыталась обнять, втянуть его в общее пространство площади. Но не могла. Здесь кончалась её власть. Как же мне было страшно! Как хотелось повернуть назад и уползти поскорее прочь от этой полоски, в ярости рвущей камень! Но я не повернул. Впервые в жизни я пересёк красно-белую запретительную ленту, впервые выполз из разрешённого пространства, где нельзя то и нельзя это, туда, где можно всё. Может быть, даже можно спастись… Может быть, даже…

- Смотри, один уходит! - раздалось вверху.

Я замер на мгновение, а потом с облегчением перевернулся на спину. Теперь можно и это. Теперь можно ни о чём не думать и ничего не бояться. Потому что произошло самое страшное.

Над парапетом показалась рука Охотника, и сейчас же тяжёлая плотная сеть накрыла меня с головой. Странно, она совсем не давала тепла…

«…Многие промышленники, Охотясь из года в год, приноравливаются выманивать зверя на манок, или вабить. Опытный вабильщик, заняв с раннего вечера позицию вблизи логова и передушив прежде щенят, чтобы не разбежались, выманивает матку прямо под выстрел или в сеть…»

(Л.П. Савватеев. «Наставление московскому охотнику»)

- Да всякое, конечно, бывало, - Лариса отодвинула чашку, потянула из пачки белую соломину «Эссе». - И ругались, и посуду били. Один раз я даже уезжала из-за неё к маме и вещи перевозила…

- Да ну?! - Светка, сидевшая далеко, за компьютером, вытянула тощую шею на полметра лишних, чтобы не пропустить ни словечка. - Как же это ты? Расскажи!

- Да что там рассказывать… - Лариса пустила дым в потолок. - Поживёшь со свекровью - сама узнаешь. Попила мне кровушки…

Она снова затянулась и замолчала надолго, будто пробовала на вкус не ментоловый дым, а воспоминания.

- И всё-таки с ней было легче. Славка накормлен, одет-обут, сидит с бабушкой, а не с этими тварями-няньками. С работы приходишь - ужин на столе… А как похоронили бабушку, как взялась я посуду мыть на поминках - вот, думаю, вся жизнь моя теперь так и пойдёт: готовь да посуду мой…

- Да уж, теперь только это, - покивала многоопытная Вера Сергеевна, - да стирка, да уборка, да за дитём ходи. А в школу пойдёт - ещё труднее будет.

- А твой-то что? - снова встряла Света, поднимая маленькую, как у змеи, головку над монитором. - Совсем не помогает, что ли? Запряги!

Лариса молча задавила окурок в пепельнице.

- Да, запряжёшь их! - Вера Сергеевна гневно звякнула чашкой. - На мужиков где сядешь, там и слезешь.

Света вдруг зарделась и стыдливо упрятала головку за компьютер. Видимо, Вера Сергеевна невзначай задела интимное.

На столе у Ларисы мобильник пропел серенаду.

- Ну вот, лёгок на помине!

Лариса, утвердив на лице скептическое выражение, взяла трубку.

- Да, Андрей! Чего тебе?

- Мама! А ты скоро придёшь? - прокричал ей в ухо детский голос.

- Славик?!- удивилась она. - Ты с папой?

- Папа на работе! - доложил детский голос. - Папа забыл дома свой могильный телефон!

- Не могильный, а мобильный, - поправила Лариса.

- Не могильный, а могильный, - старательно повторил Славик.

Лариса смотрела на коллег выразительно-скорбными глазами.

- Зачем ты звонишь, Славик? Маме надо работать! -- Я хочу на улицу!

- Потерпи. Вот я приду - и пойдём гулять.

- А ты когда придёшь?

- Через три часа, ещё работы полно…

- А через три часа - это скоро?

- Всё, хватит болтать! Деньги тратятся. Положи телефон и больше ничего не нажимай! Понял меня?

- Понял! А папе можно позвонить?

- Я кому сказала, оставь телефон в покое! И телевизор не трогай!

Лариса положила трубку и снова закурила.

- Могильный… Это он после похорон слова путает. Всё спрашивает, зачем бабушка переехала в могилу, может, мы ей надоели…

- Только там и отдохнём… - вздохнула Вера Сергеевна. - И как он номер набрал? Я до сих пор в этих кнопках путаюсь!

- Ой! - Лариса махнула на неё сигаретой. - Дети с техникой в сто раз лучше нас управляются! Прямо беда! Сам телевизор в сеть включает и пультом щёлкает. Уж и затычки на розетку ставили, и чего только не делали - бесполезно!

- У моих знакомых, - Света вынырнула из-за монитора, - сынишка до стиральной машины добрался. Один раз только видел, как мама кнопки нажимает, и на другой день все половики выстирал, замшевые сапоги и кота.

- Живой? - поинтересовалась Вера Сергеевна.

- Ну, вы скажете! - Света возмущённо выгнула шею. - Что ж, убить ребенка из-за какой-то стиралки?! Новую купили.

- Да я про кота!

- А! Про кота не знаю. У них сейчас дог. Снова грянула серенада. Лариса схватила трубку.

- Славик! Я же просила тебя не звонить! Ну что ты, не можешь занятие дома найти?!

- А я уже не дома! - проквакал детский голосок в трубке. - Я пошёл гулять!

- Что?! - Лариса так резко вскочила, что уронила стул. - Как это гулять?! Кто тебе дверь открыл?!

- Я сам! - гордо сообщил Славик. - Папа ключи тоже забыл.

- Я убью этого папу… - прошептала Лариса, закрыв глаза. - Славик! Немедленно вернись домой!

- А где наш дом? - поинтересовался Славик. Трубка дрожала возле Ларисиного уха, задевая серебряную сережку.

- Ты во дворе, да? Там, где качели?

- Нет, я на улице. Тут машины.

- Стой! - Лариса поперхнулась криком. - Стой на месте, сынок! Стой и не шевелись!

- Я стою, стою, - успокоил Славик. - Тут красный свет горит…

- Пожалуйста, не переходи дорогу, Славик! Жди мамочку! Я уже бегу к тебе!

Лариса, не отрывая трубку от уха, бросилась к выходу.

- А теперь зелёный, - доложил Славик. - Мама, я иду тебя встречать!

- Нет! - Голос её вспугнул коридорную тишину. Лариса пробежала мимо проснувшегося вахтёра и

застучала каблуками на лестнице.

- Не надо меня встречать! Стой на месте, я сказала!

- Я не могу больше говорить, - сказал Славик. - Деньги тратятся.

- Не надо! Не выключай телефон! Но он уже отключился.

Лариса выскочила на улицу. Ловить машину? Нет, тут всего один квартал - пешком быстрее. Не обращая внимания на дико косящихся прохожих, ока побежала в направлении группы шестнадцатиэтажек, островком сгрудившихся посреди автомобильных водоворотов.

На ходу она тыкала пальцем в кнопки телефона. Слёзы застилали глаза. Только бы он не отключил телефон совсем!

- Алло, - сказал Славик. - Это кто?

- Славочка! Это я! - затараторила Лариса. - Пожалуйста, больше не выключай телефон! Держи его всё время возле ушка, чтобы слышать мамочку! Я бегу к тебе, малыш! Я уже близко!

- Где ты, мама? Я тебя не вижу!

- Скоро, скоро увидишь! Я совсем рядом, на соседней улице!

- Это хорошо, - сказал Славик со странным удовлетворением.

Лариса даже испугалась этого неожиданно спокойного голоса.

- Славик! Славик! Ты слышишь?

- Слышу, не волнуйся.

Она пересекла поток машин, окаменевший в минутной пробке, и побежала вдоль квартала старых домов, разевавших на неё удивлённые арки подворотен.

- Сыночка! Где ты стоишь? Посмотри вокруг, что ты видишь?

- Да здесь я, - так же спокойно сказал Славик. - Во дворе магазина. Сверни направо в арку и меня увидишь.

Направо? Лариса споткнулась на ровном месте. Откуда Славик знает, где право?

- Славик! Это ты? - неуверенно спросила она.

- Да, мамочка, это я! - сейчас же захныкал Славик. - Иди скорее! Мне страшно!