Московский Кремль - Страница 28
Братина. Москва. Первая четверть XVII в.
Братина. Москва. Первая половина XVII в.
Братинка. Москва. Вторая четверть XVII в.
В Оружейной палате хранится братина посольского дьяка Ивана Тарасовича Грамотина. Он успел по очереди послужить сначала Лжедмитрию, затем польскому королю, а позже Михаилу Федоровичу. Этот человек был в свое время не только известен, но и очень богат. В 1641 г. в его доме останавливались королевские послы из Дании. Исследователи предполагают, что одна из принадлежавших дьяку братин была поднесена в дар царю. Большая серебряная чаша с чеканными остроконечными ложками расположена на поддоне, а широкий венец украшен изображениями львов и грифонов посреди пышной растительности.
Женские братины по размеру небольшие. Из них особенно интересна золотая братинка второй жены Михаила Федоровича, царицы Евдокии Лукьяновны. Эта удивительная чаша кажется почти игрушечной. На золотом фоне размещен узор, составленный из зеленой, синей, белой и золотисто-коричневой финифти, черная вязь по венцу говорит о принадлежности сосуда. Венчает братинку конусообразная крышка, напоминающая древнерусский шлем или главку московской церкви. В описи об этом изделии пишется: «Меры в вышину – полтора вершка, в верхнем диаметре – полвершка, в ширину по выпуклости – один с четвертью вершок» (1 вершок = 4,44 см).
Братины часто применялись и как поминальные чаши. Их наполняли водой с медом и ставили на гроб умерших. Так, братина, поверхность которой покрывает чеканный узор из треугольников, была заказана царем Михаилом Федоровичем на гроб его дочери, царевны Евдокии, умершей в 1637 г.
Не только на столе царя, но и в доме простых горожан часто использовались серебряные корчики и чарки, из которых пили мед и другие крепкие напитки. Чарки делались из золота, серебра, горного хрусталя, сердолика, агата, перламутра, кости или рога. В собрании Оружейной палаты существует всего одна ендова – сосуд с носиком шарообразной формы, из которого наливали напитки. Эта ендова являлась собственностью окольничего В. И. Стрешнева.
После начала работы итальянских архитекторов в Кремле мастера XVI–XVII вв. начали вводить в орнаменты мотивы, свойственные итальянскому Возрождению. В это время в орнаментах появляются такие элементы, как пышные листья и цветы на прямом стволе. В то же время очевидным является и влияние Востока, в первую очередь Турции и Ирана. В украшениях начали использоваться изображения гвоздики, граната, кипариса и опахала. Такие мотивы стали необычайно популярны в середине XVI столетия, когда после покорения Казани Иваном Грозным в Москву прибыло немало замечательных златокузнецов и ювелиров. В музее хранится золотое блюдо, созданное по приказу царя Ивана Грозного ко дню его свадьбы с кабардинской княжной Марией Темрюковной, обладающей «диким нравом, жестокой душой». В центре этого торжественного нарядного блюда изображен герб государства, от которого расходятся чеканные ложки. Плоский борт блюда покрывает черневой узор из тонких и ритмично вьющихся стеблей цветов. На шести клеймах изображен свиток с текстом: «…милостью благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича государя всея Руси зделано блюдо благоверной царицы великой княгини Марии».
Блюдо обладает настолько правильными пропорциями и такой строгой нарядностью, что впоследствии не раз создавалась подобная посуда, правда, лишенная очарования оригинала: она несколько больше, шире, а ее орнамент заметно грубее.
Не менее искусно выполнено золотое кадило Ирины Годуновой, вложенное в кремлевский Архангельский собор в 1598 г. Кадило напоминает одноглавую церковь, причем ее облик несет на себе ярко выраженные черты московской архитектуры конца XVI столетия. Нижнюю часть кадила украшают черневые фигуры апостолов.
Замечательным памятником русского декоративного искусства является евангелие, принадлежавшее Ивану Грозному, которое царь вложил в Благовещенский собор в 1571 г. Роскошный золотой оклад покрывает эмаль нежнейших светлых тонов на сканом орнаменте. Золотые ленты обрамляют крупные камни и чеканные изображения, а черневые надписи на лентах настолько искусны, что сами по себе являются орнаментом.
Выдающийся образец русского декоративного искусства второй половины XVII столетия – роскошный золотой потир, вложенный боярыней А. И. Морозовой в Чудов монастырь. Чашу украшает яркая цветная эмаль и множество драгоценных камней. В это время кремлевские мастера имели каждый свою узкую специальность. Сложную вещь приходилось исполнять не одному мастеру, а целой группе специалистов. Так, золотые оклады двух евангелий 1678 г. делала группа русских и иноземных мастеров, в числе которых были Михаил Васильев, Дмитрий Терентьев и эмальер Фробос. Чеканные изображения этих изделий покрывает прозрачная и глухая эмаль, цвет которой гармонирует с мерцанием изумрудов и рубинов. Одно из евангелий украшено 1200 миниатюрами. Их исполнили русские художники, которые оживили евангельские сцены бытовыми и сказочными элементами.
К середине XVII в. орнамент становится сложным и густым, а через несколько десятков лет уже весь фон занимают мелкие травинки и цветы, поверх которых наносятся крупные резные узоры. К концу XVII в. стали пользоваться популярностью высокие, расширяющиеся кверху стаканы, стопы и ставцы – мисочки с крышкой. Поражает своим изяществом ставец царевны Софьи, сделанный в 1685 г. Андреем Павловым и Михаилом Михайловым.
Оклад Евангелия. Москва. 1499
Ендова. Москва. 1644
Ставец. Москва. 1685
На черневом фоне серебряных тарелок боярина Богдана Хитрово и князя Василия Голицына мастера изображают золотом мелкие листья и цветы, яблоки и узорчатые опахала. На этих тарелках появились личные гербы, которые начала постепенно вводить русская знать. Герб Хитрово изображает руку в лавровом венке с поднятым мечом и скрещенными саблями. На гербе Голицына, любимца царевны Софьи и участника заговора против Петра I, показан всадник с мечом и короной над ним, что заставляет вспомнить герб Великого княжества Литовского.
В последней четверти XVII в. Алексей Михайлович занялся геральдикой. Эти работы завершились в 1672 г. созданием «Титулярника» – первого российского гербовника, где представлены 33 герба земель, обозначенных в полном царском титуле. В 1675 г. мастера исполнили гербовую золотую тарель для царя, которая считается лучшим произведением эмальерного искусства. На дне посуды, в центре, изображен герб. Над орлом, держащим в лапах державу и скипетр, размещены три короны. На груди орла – белый щит с гербом Москвы – изображением Георгия Победоносца. Вокруг орла черной эмалью выведен титул Алексея Михайловича в обрамлении цветов и плодов. На бортах блюда разноцветными эмалями сделаны гербы присоединенных к Москве княжеств и городов на фоне сплошного узора из трав, птиц, цветов и плодов. Русская посуда в XVII – начале XVIII в. сохраняет прежние названия: стопы, ставцы, блюда. В то же время форма утвари становится иной. Стаканы, чарки и ковши предпочитают делать на ножках, причем многие формы позаимствованы с Запада.