Московские дневники. Кто мы и откуда - Страница 5

Киев прекрасен. Холмы, сады, парки. Новые, широкие улицы, бульвары. Глубочайшее впечатление на меня произвела панорама Днепра и окрестных просторов, открывающаяся от памятника Героям. Очень красивый летний театр.

Корнейчук рассказал о своем визите к Герстенмайеру. (Он хочет написать комедию: Западная Германия с точки зрения советского писателя.) Дочь г. читала Ленина и запретила отцу его ругать. К. передал этой дочери привет.

В Университете имени Ломоносова мы встречались и с немецкими студентами.

Снова посмотрели «Необыкновенный концерт» у Образцова [легендарный кукольный театр]. Великолепно. Позднее в чудесном новом доме Союза писателей мы видели похожий эстрадный концерт.

Гуляла с Бределем по Москве. Говорила с ним о его рукописи. Он интересовался моими замечаниями и жаловался, что в ЦК хотели убрать все конфликты. Я настроена скептически. Книга на самом деле не ахти. Он показал мне Лубянку. По моему впечатлению, Бредель достиг своего предела. Он любит вкусно и обильно поесть (прежде всего мороженого!), называет себя «резиновым мячиком», а после хрущевского доклада – «резиновой ракетой», любит посетовать, но обычно весел. Как и у Анны, хотя и по-другому, у него чувствуется глубокий душевный надлом.

Штритматтер иногда возвращался к проблеме современного лицемерия, масок, какие мы все носим. У него это, конечно, проблема. В будничной жизни он прикидывается более сильным, чем есть и может быть на самом деле. Что ни говори, когда война кончилась, ему было 33 года – какой уж там антифашизм. Потому-то рядом с таким человеком, как Готше, он не может не иметь комплексов и действительно их имеет. В Киеве, когда Штр., произнося в Союзе писателей тост, намекнул, какие противоречивые чувства испытываем мы, немцы, путешествуя по Советскому Союзу, Готше заплакал. Он тоже носит маску.

Не могу забыть, как за изобильным столом в советском колхозе, который устроил пир в честь делегации ГДР, среди велеречивых тостов за всеобщее здравие, счастье и благополучие снова и снова, без малейшей тени обвинения, рассказывали о сыне-партизане, расстрелянном немцами, о брате, погибшем на войне, о семье соседей, полностью истребленной. И как тогда руководитель вашей делегации, старый коммунист, воспитавший в себе несгибаемую стойкость в классовых боях двадцатых годов и доказавший ее в тюрьме и в подполье, а теперь ставший высокопоставленным, непримиримо узколобым функционером, – как этот человек едва не разрыдался, когда хотел ответить на тосты русских.

И эта же сцена впоследствии заставила тебя терпеть его гнев и враждебность, хотя следовало бы принципиально и резко ему возразить. Мелкобуржуазное происхождение все-таки неистребимо, кричал он, вместо классовой позиции у тебя гуманистические сантименты, ты горько его разочаровала и никаких поблажек не жди. А ты думала о том времени, когда он участвовал в Сопротивлении, и о собственном времени в гитлерюгенде и очень-очень хотела, чтобы противоположность взглядов на то, что «нам» полезно, не развела вас окончательно. Ты стояла перед ним в огромном служебном кабинете, куда прошла по пропуску, после тщательной проверки вооруженной охраной, чьи бдительные глаза проводили тебя до самого лифта; на верхнем этаже тебя поджидали их опять-таки вооруженные коллеги, чтобы еще раз сличить твое удостоверение с пропуском, а затем указать дорогу через бесконечные безлюдные коридоры и вереницу приемных, которые, разумеется, произвели на тебя впечатление. Зачем им это нужно, откуда этот страх, эта паранойя перед народом, который так перед ними виноват и меньшей частью которого они теперь управляют. Должны управлять, при том что никак не могут освободиться от недоверия к этому народу. Холодный страх охватил тебя, и ты еще не умела облечь его в слова. Речь тогда шла о написанной тобою книге, публикации которой высокопоставленный товарищ хотел воспрепятствовать, поскольку считал ее вредной. Ты считала эту книгу важной, это был тест – можешь ты жить в этой стране дальше или нет. И он на тебя наорал. Вы оба знали, что дело тут в принципе. Затем тон у него стал холодным, а у тебя – отчаянным. Расстались вы непримиренными, и на долгом пути к двери ты потеряла сознание, а когда очнулась, увидела над собой его испуганное лицо.

Из книги «Город Ангелов, или The Overcoat of Dr. Freud»

Как редактор журнала «Нойе дойче литератур» Криста Вольф в составе официальной делегации Союза писателей ГДР присутствовала на III съезде писателей СССР; в соответствии с поручением она опубликовала официальный отчет о поездке в приложении к газете «Нойес Дойчланд» от 20 июня 1959 года. В делегацию входил Отто Готше, секретарь Вальтера Ульбрихта в Государственном совете и автор таких верных партийной линии романов, как «Между ночью и утром» (1959), «Криворожское знамя» (1960); о нем Криста Вольф пишет в книге «Город Ангелов, или The Overcoat of Dr. Freud». Анна Зегерс и Эрвин Штритматтер поддерживали с Кристой Вольф дружеские отношения, к ним присоединился и Вилли Бредель, и все они участвовали в заседаниях съезда. Из Федеративной Республики приехал Карллюдвиг Опиц (1914–1997), известный своим опубликованным и в ГДР неприкрашенным повествованием о Второй мировой войне «Казарма» (1954). Переводчицей Кристы Вольф была Лидия Герасимова, которая впоследствии сопровождала нас и с которой мы подружились.

Немецкие писатели встречались с грузинским романистом Иосифом Нонешвили (1918–1980) и русскими писателями Вадимом Собко (1912–1981) и Александром Корнейчуком (1905–1972).

С Владимиром Стеженским Криста Вольф продолжила переписку и через год после поездки послала ему рукопись своей «Московской новеллы».

Для сведения

1. Открытие III Всесоюзного съезда писателей СССР состоится в понедельник 18 мая 1959 года в 11 часов утра в Большом Кремлевском дворце.

Дальнейшие заседания съезда пройдут в Колонном зале Дома союзов, а именно:

утренние заседания – с 10 до 14 часов,

вечерние заседания – с 17 до 21 часа.

2. Выступления делегатов съезда будут синхронно переводиться на русский, китайский, английский, французский и немецкий языки.

У входа в Колонный зал гости получат аппараты для прослушивания соответствующих переводов. Просьба возвращать их на выходе из Дома союзов.

3. Для гостей съезда предусмотрены экскурсии по памятным местам Москвы, а также посещения театров, музеев и т. д. Пожалуйста, сообщите нам свои пожелания.

4. По окончании съезда для гостей предусмотрены трехдневные поездки в Ленинград, Киев или Сталинград. Пожалуйста, своевременно сообщите, какой из этих трех городов Вы хотели бы посетить.

5. Все гости съезда будут размещены в гостинице «Москва». На двенадцать дней (включая дни съезда) Союз писателей берет на себя все расходы на проживание и питание: завтрак, обед и ужин в ресторане (за исключением алкогольных напитков и дополнительных издержек). Ресторан находится на третьем этаже гостиницы «Москва». Вы получите специальные талоны на питание.

6. Чтобы своевременно заказать авиа- и железнодорожные билеты, просим в ближайшее время сообщить дату возвращения, а также желаемый маршрут, пункт назначения и вид транспорта. Норма бесплатного провоза багажа самолетом составляет 20 кг.

7. Обмен денег производится в кассах гостиниц «Метрополь» и «Националь».

8. Просим Вас заполнить прилагаемую анкету и передать ее в секретариат съезда.

Секретариат съезда

Москва