Мошка в зенице Господней. Хватательная рука - Страница 9

Одевшись, он направился в ангар «Макартура» и сел в посадочный шлюп. Пилот направил его через большие двери подъемника, даже не остановив вращение корабля: опасный маневр, но здорово экономит время. Тут же заработали двигатели, и маленький крылатый флаер нырнул в атмосферу.

НЬЮ-ЧИКАГО. Населенный мир в секторе за пределами Угольного Мешка, примерно в двадцати парсеках от столицы сектора. Планета вращается вокруг желтой звезды класса G9, которую обычно называют бета Гортензии.

Атмосфера почти соответствует земной, фильтры для дыхания не требуются. Сила тяжести — 1,08 земного стандарта. Радиус планеты — 1,05, масса — 1,21 земного стандарта, то есть средняя плотность несколько выше, чем у Земли. Ось вращения Нью-Чикаго имеет наклон в 41 градус, среднее расстояние до светила — 1,06 а.е., орбита умеренно эксцентрическая. Из-за сильных сезонных изменений температуры заселена лишь относительно узкая полоса в южной зоне умеренного климата.

Планета имеет один спутник, который обычно называют Эванстон. Расстояние от поверхности планеты — стандартное. Происхождение названия неизвестно.

Семьдесят процентов поверхности Нью-Чикаго покрыто водой. Значительную часть суши занимают горы, сохраняющие высокую вулканическую активность. За период Сепаратистских войн развитая тяжелая индустрия времен Первой Империи была почти полностью уничтожена, но после присоединения Нью-Чикаго ко Второй Империи Человека в 2940 году н. э. на планете успешно ведется восстановление промышленности.

Большая часть населения проживает в единственном городе, носящем то же название, что и планета. Остальные населенные центры расположены далеко друг от друга, и ни в одном из них число жителей не превышает 45 тысяч человек. В горах находятся несколько рудодобывающих и сталеплавильных поселений городского типа, имеются также сельскохозяйственные центры, занимающиеся экстенсивным земледелием. Продуктами питания планета обеспечивает себя лишь наполовину.

Нью-Чикаго владеет растущим торговым флотом, а удачное расположение делает планету своего рода центром межзвездной торговли в секторе за пределами Угольного Мешка.

Управляется Нью-Чикаго генерал-губернатором и Советом, который назначает вице-король сектора за пределами Угольного Мешка; имеется также выборная Ассамблея, и два делегата от планеты участвуют в работе Имперского Парламента.

Род Блейн, хмурясь, читал слова, бегущие по экрану его карманного компьютера. Физические параметры планеты остались прежними, но все остальное безнадежно устарело. Мятежники изменили даже название планеты, переименовав ее в Госпожу-Свободу. Правительству придется строить все заново. Планета наверняка потеряет свои два места в Парламенте и, возможно, утратит право на выборную Ассамблею.

Он отложил компьютер и посмотрел вниз. Челнок летел над гористой местностью, и нигде не было видно следов войны. Ковровых бомбардировок здесь, слава богу, не проводили.

Хотя иногда это случалось: с помощью спутниковой системы планетарной защиты город-крепость может держаться очень долго, а у Космофлота просто нет времени для продолжительной осады. Имперская политика в подобных случаях такова: покончить с мятежниками возможно меньшей кровью, но все-таки покончить.

И тогда упорствующую мятежную планету превращают в поле сверкающей лавы, где не выживает никто — остаются лишь несколько городов, накрытых черными куполами Поля Лэнгстона. Что же дальше? Кораблей, чтобы доставлять продукты через межзвездные расстояния, не хватает, и вскоре на планете начинается голод, а затем эпидемии.

«Однако иного пути нет», — подумалось Роду. Поступая на службу в Космофлот, он принес присягу. Человечество должно объединиться под властью единого правительства — по своей воле или под давлением силы. Только тогда будет гарантия, что столетия Сепаратистских войн никогда более не повторятся. Каждому имперскому офицеру доводилось видеть ужасные последствия тех войн — и именно поэтому академии разместили не в столице, а на Земле.

На подлете к городу он увидел первые признаки сражения: кольцо выжженной земли, развалины наружных укрепленных постов, разрушенные бетонные ленты транспортной системы. А затем сам город — практически невредимый в пределах идеально круглой зоны защитного Поля Лэнгстона. Лишь кое-где городу был причинен незначительный ущерб: едва Поле отключили, серьезное сопротивление прекратилось. Только немногочисленные фанатики сражались До конца против Имперского Космического Флота.

Они пролетели над руинами высотного здания, разрушенного упавшей посадочной шлюпкой. Видимо, кто-то ее сбил, и пилот постарался продать свою жизнь подороже…

Флаер обогнул город и снизил скорость, чтобы подойти к посадочным докам, не выбив в округе все стекла. Здания здесь были старой постройки, в основном выращенные с использованием углеводородной технологии, сообразил Род, и впоследствии их целыми кварталами заменяли на более современные. Новый город мало чем напоминал город Первой Империи, который некогда стоял на этом месте.

Когда они спустились на крышу Дома Правительства, Род понял, что можно было и не тормозить: все равно целых окон в городе почти не осталось. По улицам толпами двигались люди, но, кроме колонн военных машин, не было видно никакого транспорта. Жители города либо праздно стояли на тротуарах, либо метались по магазинам. За электрифицированной изгородью, возведенной вокруг Дома Правительства, несли дежурство охранники в серых мундирах Имперского десантного корпуса.

Флаер сел, и Рода без проволочек доставили лифтом вниз, на этаж, где размещалась приемная генерал-губернатора. Сейчас во всем здании не было ни одной женщины, с тоской отметил Род, хотя обычно в имперских правительственных учреждениях их полным-полно. Видимо, он слишком много времени провел в космосе… Род назвал свое имя прямому как шомпол офицеру, сидевшему за столом секретаря-референта, и приготовился ждать.

Ничего хорошего от предстоящей встречи он не ожидал, и коротал время, разглядывая пустые стены. Картины, объемная звездная карта с имперскими флагами, парящими над провинциями, и прочие привычные для приемной генерал-губернатора планеты первого класса украшения исчезли, оставив после себя безобразные светлые пятна на стенах.

Наконец дежурный пригласил Рода в кабинет. За столом генерал-губернатора сидел адмирал сэр Владимир Ричард Джордж Плеханов, вице-адмирал сектора, кавалер орденов Св. Михаила и Св. Георгия. Его превосходительства мистера Гаруна нигде не было видно, и на мгновение Роду подумалось, что адмирал один. Затем он заметил стоявшего у окна капитана Сциллера, своего непосредственного начальника на «Макартуре». Система прозрачности на окнах не работала, на деревянных панелях обшивки стен зияли глубокие царапины. Стеллажи и прочая мебель куда-то исчезли. Исчезла со своего места над дюрапластовым столом даже Большая печать с изображением короны, космического корабля, орла и серпа с молотом. Да и вообще, Род никогда раньше не видел в кабинете генерал-губернатора дюрапластового стола.

— Командор Блейн прибыл по вашему приказанию, сэр.

Плеханов небрежно отсалютовал, а Сциллер даже не повернулся от окна. Пока адмирал внимательно разглядывал его, Род стоял по стойке «смирно».

Наконец адмирал произнес:

— Доброе утро, командор.

— Доброе утро, сэр.

— Ну не такое уж оно и доброе на самом деле… Кажется, со времени моего последнего визита ко двору на Круцисе мы не виделись? Как поживает маркиз?

— Когда я последний раз был дома, сэр, он чувствовал себя хорошо.

Не сводя с Блейна оценивающего взгляда, адмирал кивнул, и Роду подумалось, что он ничуть не изменился. Весьма образованный человек, которому приходилось бороться со склонностью к полноте при помощи физических упражнений в условиях повышенной силы тяжести. Космофлот всегда посылал Плеханова, когда ожидалось жестокое сражение. Он не давал спуску нерадивым офицерам и, по слухам, когда его величество служил гардемарином на «Платее», даже разложил бывшего кронпринца — ныне императора — на столе в кают-компании и всыпал ему по первое число ракеткой для спатбола.