Морская сила(Гангутское сражение) - Страница 89

—    Господин вице-адмирал, какие корабли будут вас сопровождать? — спросил Шелтинг.

—    Какие такие корабли, — рассердился Петр, — шнявы быстры на ходу, ежели что, борзо уйдем.

На «Принцессе» Петр обошел шведский берег, в подзорную трубу внимательно осматривал побере­жье. Видимо, Карл готовился к отражению десанта. Шведы возводили укрепления, везли пушки, всюду белели палатки для войск.

«Брат Карл подумывает о мире, а готовится к бою», — меряя взглядом оборонительные сооруже­ния на шведском берегу, размышлял царь.

У входа на рейде скопище купеческих судов пора­жало размахом. Более сотни английских, голланд­ских, датских, немецких шхун, бригов, транспортов насчитал Петр.

—    Что так много? — спросил он у командира «Принцессы».

—    Сказывают, купцы не решаются плыть без ох­раны. Опасаются шведов. Ждут конвоя.

«А чем мы хуже аглицких, да голландских? — пришла мысль в голову царя. — А ежели нам в кон­вой подрядиться? Заодно и эскадра наша экзерцицею займется».

Вернувшись на «Ингерманланд», Петр послал Шелтинга к иноземным адмиралам.

— Поезжай к Норрису, датчанам и голландцам. Выспроси у них: лето на исходе, когда мыслят конвой для купцов определить. Эскадре было бы нелишне выйти с ними в море. Дремлют нашенские матросы и капитаны.

Два дня обходил Шелтинг союзных флагманов.

—    Флагманы ихние сами встревожены. Пора ка­равану идти в море, да никак не определятся со стар­шинством, — навеселе доложил царю капитан-ко­мандор.

—    Што так? — недоумевал Петр.

—    Море требует порядка. Один верховод быть должен. Вдруг со шведами столкнутся. Норрис в ад­миралах ходит, датчанин, генерал-адмирал, постар­ше. Британец уперся, не желает подчиняться своему бывшему недругу.

—    Ну так что же они не поладят? — сердился Петр.

—    Я их помирил, господин вице-адмирал.

—    Коим образом?

—    Когда я Норрису высказал ваше пожелание совместно идти в море, он сам сразу сказал: «Русский государь всех нас старше, ему и быть за флагмана»…

5 августа 1716 года десятки кораблей союзников по сигналу с «Ингерманланда» начали сниматься с якорей и выходить на внешний рейд. Датчане поче­му-то замешкались. Видимо, еще не решились всту­пить под команду русского вице-адмирала. Быть мо­жет, и король Дании, Фредерик, был в нерешитель­ности. Такие события история отмечает в своих скрижалях.

Через три дня генерал-адмирал Гульденлев занял место в кильватере. Шестьдесят вымпелов повел в мо­ре вице-адмирал Петр Михайлов. За эскадрами прист­роились разношерстными группами сотни купечес­ких судов.

Армада двинулась к острову Борнхольм. У север­ной оконечности шведского острова по сигналу флаг­мана все стали на якоря. Петр выслал русские крейсе­ра на разведку к шведским берегам.

— Вплоть до Карлскроны море чисто, — доложил Наум Сенявин, — шведы укрылись в базе — видимо, чуют, на чьей стороне сила.

По договоренности купеческие суда под прикры­тием части конвоя двинулись в русские порты.

Без малого десять дней командовал объединенной эскадрой русский царь. Событие неординарное — за­печатлелось на двухсторонней медали. Профиль царя с одной стороны. Четыре флага — английский, гол­ландский, датский, русский — и надпись «Владыче­ствую четырьмя. При Борнхольме» — с другой.

Спустив царский штандарт, Петр с русской эскад­рой ушел от Борнхольма к Штральзунду — поторо­пить датчан: близилась осень, непогода, шторма, но армия Шереметева еще ожидала транспорты из Копенгагена. Только в первых числах сентября русский корпус перевезли на датскую землю.

Умышленно или по нерасторопности, но союзники день за днем откладывали высадку десанта.

— Бог ведает, что за мученье с ними, — изливал царь душу Апраксину, — самое надобное время упус­кают и как будто чужое дело делают.

Генерал-адмирал целый месяц ожидал датчан в Або. Понял, что помощи ждать неоткуда, и распоря­дился готовить набег против шведского берега на свой страх и риск.

— Пойдете к Аландам, оттуда к стокгольмским шхерам. Ежели шведов не окажется в море, учините диверсию, наведите страху на шведа.

В этот раз неприятель, наученный печальным опытом у Гангута, оберегал подступы к столице. Сказалось и присутствие твердой руки в королевст­ве. Карл жестко спрашивал за промахи. К тому же и море осерчало не по времени. Диверсия не уда­лась, но шведы уяснили: русские моряки их берега в покое не оставят. Добро, что на этот раз обошлось почти без потерь, о чем поведал журнал генерал-ад­мирала.

«Август… В 11-й день имели генеральный консили­ум о посылке на шведскую сторону партии и положи­ли, чтоб с девятью галерами (к каждой придав по од­ной лодке) отправить к Ревелю бригадира фон Менг-дена, а другую партию с майором Кислинским по­слать в семи лодках к стокгольмской стороне к ост­рову Грейнсунд…

И того же числа вышеписанному господину брига­диру и майору даны указания, что чинить с припи­санном рукой его светлости генерал-адмирала.

В 12-й день, т.е. в воскресенье, вышеозначенныедве партии от Хусхолъма восприняли путь свойк Сигниль-шхерам.

В 14-й день получено от вышепомянутой партииизвестие, что как они при способной погоде от Сиг-нилъ-шхер через Аландсгаф следовали… В 12-м часупополудни настала великая погода — в темнотеи дождь… Оною погодою разбило их врозь, а именно, бригадира фон Менгдена к одной стороне острова Грасо (где… большой маяк) с тремя галерами и с тре­мя лодками, а досталъные галеры и лодки… на другую сторону… За темнотою ночною стали на якорь… И как стало рассветать, увидели по другую сторону Васерсона в полторы версты четыре корабля, два фрегата и три шнявы и более десяти галер и шхербо-тов, кои тот час пошли в море… Как из тех остро­вов… стали выходить, тогда с кораблей, фрегатов и шняв жестоко стреляли… Однако же наши… вошли в каменные клины, которые от острова Васерсона были недалеко, и при том проходе убили на лодках только одного солдата, другого ранили и у одной гале­ры отбили нос из пушек… Против 15-го числа к вече­ру прибыли к Аланду с достальными галерами и лод­ками… благополучно…»

Терпение царя иссякло. Шведы успели довольно основательно укрепить берега. А последний августов­ский день Петр на шнявах «Лизетта» и «Принцесса» еще раз наведался к шведским берегам. Разведка едва не окончилась печально. Хорошо, укрытые батареи шведов открыли огонь. На «Лизетте» перебило рей, «Принцессе» ядро угодило в борт.

«Шведы укрепились надежно. Видимо, караулят и днем и ночью, — ежился царь, глядя на всплески ядер вокруг шнявы. — А ежели море заштормит да разбросает галеры, солдатам в воду сигать придется. Порох подмочат».

Сентябрь закончился, а датчане так и не определи­лись с десантом. Оказалось, что и провизии для десан­та не припасено.

Шереметев докладывал царю:

— Почитай, государь, сорок батальонов пехоты у меня да конницы три тыщи. Людей кормить запасу недели на две-три хватит. Дацкие интенданты жмут­ся, а кони без фуражу по два дня томятся.

«Неужели задумали нас под зиму бросить на шве­да? Еще, не дай Бог, провианту не будет в достатке, — переживал Петр, слушая доклад фельдмаршала. — Холода поморозят войско».

Осторожный Шереметев согласился с царем: кам­панию против шведов надобно отложить на следую­щее лето.

Походный журнал Петра подвел итог: «Многократ­но о походе флота говорено… но к скорому походу скло­нить не могли; також представлено, чтоб учинить де­сант от флота всех соединенных к Аланду для проходу наших галер; но датчане своей части дать не хотели».

Царь твердо заявил королю Дании, Фредерику:

— Десанту нынче не быть, понеже время позднее, людей всех не перевезли, диверсия от Аланда не учи­нена.

Фредерик возмутился:

— Ваше величество, спустя две-три недели наш флот будет готов обеспечить десант.

«Хорош гусь, — слушая короля, досадовал царь, — слово не воробей, потом скажет: то да се, сыз­нова не готовы». — И он настоял на своем: