Мореплаватели XVIII века - Страница 114
На вулкан Антисана Гумбольдт поднялся до высоты в две тысячи семьсот семьдесят три сажени; но из губ, глаз и десен путешественников стала выступать кровь, и им пришлось прекратить восхождение. К отверстию кратера Котопахи приблизиться не удалось.
9 июня 1802 года Гумбольдт, по-прежнему в сопровождении Бонплана, покинул Кито, чтобы заняться исследованием Чимборасо и Тунгурагуа. До вершины первого из этих вулканов они не дошли всего двухсот пятидесяти саженей. Как и на Антисане, начавшиеся кровотечения заставили их повернуть назад. Что касается Тунгурагуа, то во время землетрясения 1797 года его вершина обрушилась, и вышина этого вулкана, по измерениям Кондамина составлявшая две тысячи шестьсот двадцать саженей, теперь, как установил Гумбольдт, равнялась двум тысячам пятьсот тридцати одной.
Из Кито путешественники направились на верховье Амазонки, по дороге посетив города Лактакунгу, Амбато и Риобамба; весь этот район сильно пострадал от землетрясения 1797 года, когда под водой и илом погибло свыше сорока тысяч человек. Спускаясь по склонам Анд, Гумбольдт и его спутники имели возможность любоваться полуразрушенной дорогой, идущей из Куско в Асуан и называемой дорогой Инки. Она была вся построена из каменных плит одинакового размера, очень ровно уложенных, и напоминала самую лучшую римскую дорогу. Тут же поблизости находятся развалины дворца инки Тупак Юпанки, о которых рассказал Кондамин в «Записках Берлинской Академии наук».
После десятидневной остановки в Куэнке Гумбольдт достиг округа Хаена и составил карту течения Мараньона до впадения реки Напо; благодаря частым астрономическим наблюдениям ему удалось восполнить пробелы карты Кондамина. 23 октября 1802 года Гумбольдт прибыл в Лиму; там он произвел успешные наблюдения над прохождением Меркурия перед диском солнца.
Прожив месяц в столице Перу, он отправился в Гуаякиль, а оттуда морем достиг Акапулько в Новой Испании (Мексике).
Огромного количества наблюдений, сделанных Гумбольдтом за годичное пребывание в Мексике и изложенных в его книге «Очерк о Новой Испании», вполне хватило бы, чтобы доказать- если в этом еще есть необходимость после всего рассказанного нами о его предыдущих путешествиях, – насколько сильна была в нем жажда знания, какой неистощимой энергией и колоссальной работоспособностью он обладал.
Он занимался одновременно археологическими раскопками и историей Мексики, изучал характер, нравы и язык жителей:
вместе с тем он исследовал природу страны, производил физические, химические и астрономические наблюдения. Подобная универсальность поистине изумительна.
Прежде всего внимание Гумбольдта, в начале своей научной деятельности занимавшегося геологией, привлекли рудники Таксо, Морелия и Гуанахуато, приносившие несколько миллионов пиастров доходов в год. Затем он исследовал вулкан Хорульо, который 29 сентября 1759 года возник из земли посреди обширной равнины, в тридцати шести лье от берега моря и в сорока с лишним лье от ближайшего очага вулканической деятельности, и образовал гору из пепла и шлака высотой в тысячу семьсот футов.
В Мехико оба путешественника получили возможность привести в порядок собранные ими огромные коллекции, разобрать и сличить записи своих наблюдений, подготовить к изданию геологический атлас.
Наконец, в январе 1804 года они покинули Мехико и снова направились в путь для исследования восточных склонов Кордильер и измерения вышины двух гигантских вулканов в окрестностях города Пуэбла.
После этого Гумбольдт посетил Веракрус, счастливо избежал опустошавшей страну желтой лихорадки, добрался до Гаваны, где в 1800 году оставил самую ценную часть своих коллекций, затем провел несколько недель в Филадельфии, посвятив их ознакомлению, по необходимости самому общему, с политическим устройством Соединенных Штатов, и в августе 1804 года возвратился в Европу.
Результаты путешествия Гумбольдта были таковы, что его можно назвать подлинным пионером в деле изучения тропических областей Америки. До него эту страну эксплуатировали, совершенно ее не зная, и бесчисленные богатства недр и лесов оставались неизвестными. Следует признать, что никогда ни один исследователь не внес такого вклада в физическую географию и во все смежные с ней науки. Гумбольдт является непревзойденным образцом путешественника.
Конец второго тома