Море, мечты, Марина и ее рыбки - Страница 2

– Открывай скорее! – крикнул он, через стекло голос звучал глухо. – Здесь сыро и скользко, я сейчас сорвусь!

Я, спохватившись, открыла окно и помогла Мише забраться в квартиру и только потом накинулась на него:

– Что ты тут делаешь? Только не говори, что ты ограбил моих соседей и надеешься таким образом смыться!

– А может, у меня роман с соседкой и ее муж неожиданно вернулся из командировки? – усмехнулся Миша.

– Не ври, там живет баба Надя, она вдова, и ей не меньше семидесяти лет.

– Шестьдесят девять, – сказал Миша, – ее внук Юра – мой лучший друг, я сказал ему, что хочу втихомолку пробраться к моей любимой девушке, так, чтобы ее мама не услышала…

– Моей мамы нет дома, – машинально сказала я, а потом вдруг до меня дошло: – Что-что ты сказал другу?

– Нет дома, я так и подумал, когда ты позвонила. Я знал, где твое окно, и…

– Что ты сказал другу? – прошипела я, чувствуя, как жар заливает мои щеки, делая меня похожей на помидор.

Миша захлопнул рот, внимательно посмотрел на меня сверху вниз, а потом неожиданно придвинулся так близко, что я уловила его дыхание на моей коже, и сказал тихо:

– К моей любимой девушке.

– Тебе не стыдно так врать друзьям? – спросила я, чуть-чуть отодвигаясь, так, чтобы он не заметил и не обиделся, – находиться в такой близи от него было невыносимо, сердце стучало как сумасшедшее, мне казалось, я даже не могу сфокусировать взгляд. Я никогда еще не была так близко от парня, к тому же в присутствии Миши я всегда волновалась.

– С чего ты решила, что я лгу?

– Ты никогда даже не разговаривал со мной! – Наверное, от волнения я высказала свою самую тайную обиду. Но Миша не улыбнулся в ответ на мою неловкую откровенность.

– С тобой очень трудно разговаривать, ты знаешь? – К моему облегчению, он отошел от меня и сел в кресло, перекинув ноги через подлокотник. – О, Майн Рид, оказывается, ты романтичная натура…

– Почему со мной трудно разговаривать? – Я растерянно стояла у окна, словно это я была в гостях, а не он.

– Не знаю, такой ты человек! – Миша рассеянно перелистывал страницы, они так раздражающе шуршали, что я не выдержала, подошла к нему, вырвала книгу у него из рук и спросила:

– Почему ты считаешь, что со мной трудно разговаривать?

– Потому что ты всегда молчишь и улыбаешься. Честно говоря, я не понимаю, как такая скромная девушка, как ты, может дружить с моей вертихвосткой сестрой.

– Таня не вертихвостка!

– Тебе что, нравится находиться в тени? От кого ты прячешься?

– Я не прячусь! – Я наклонилась, чтобы положить книгу, и в это время Миша неожиданно схватил меня и усадил к себе на колени. Я не знала, что мне делать, и поэтому просто замерла, чувствуя его дыхание и как бьется его сердце. А он осторожно снял с меня очки и сказал:

– Ты же красавица, только этого никто не видит. У тебя удивительные глаза, сине-зеленые, как море в солнечную погоду, и такие черные, длинные ресницы, что тушь тебе не нужна. Зачем ты носишь косу? Твои волосы пахнут травой на летнем лугу…

Я почувствовала, что он пальцами расплетает мои волосы, и спрыгнула с его колен, воспользовавшись тем, что его руки больше не держат меня. Жаль, что без очков я плохо вижу выражение его лица. С другой стороны, не видя его, мне легче справиться с собой.

– Какой текст, боже мой, кто тебе пишет речи? И чего ты надеешься добиться этим образцом безупречной риторики?

– Ого! Неужели я наконец слышу нормальные слова? Давай, Мариш, всыпь мне как следует.

– Отдай мои очки! – попросила я.

– Ни за что. Мне нравится, как ты выглядишь без них. Ты и вправду красавица…

Чтобы справиться с вновь нахлынувшим смущением, я подошла к аквариуму и по привычке опустила в него кончики пальцев. И тогда внезапно поняла, что Миша говорит правду. То есть он и в самом деле был уверен, что я красивая, и вовсе не смеялся надо мной. И самое удивительное – он боялся меня больше, чем я его. Боялся, что я его прогоню или буду над ним смеяться. Неужели я ему тоже нравлюсь? Я никогда не замечала.

– Миша, я не вижу тебя без очков.

– А тебе хочется на меня смотреть?

Рыбки ласково тыкались в мою руку носиками. Но я и без них заметила, что его голос дрогнул, хотя Миша и старался говорить беспечно.

– Хочется, – шепнула я, голос мне не повиновался. Но Миша услышал.

– Тогда, может быть, мне подойти поближе?

Он подошел сзади и положил руку мне на талию. Я вдруг вспомнила, что он всего на год старше нас с Таней, а мне он всегда казался таким взрослым. Я медленно повернулась к нему. Из-за того, что без очков мне все казалось расплывчатым и туманным, я вдруг почувствовала себя очень смелой.

– Это всего лишь сон, Миша? – спросила я.

– Нет. Это мечта, – ответил он и пригладил рукой мои волосы. Потом наклонился и чуть помедлил. Я не отодвинулась, хотя мое сердце колотилось как сумасшедшее и тоненький испуганный голосок в моей голове спрашивал: «Мой первый поцелуй, он произойдет? Сейчас?» Миша очень неловко ткнулся в мои губы, но это было не важно. Он поцеловал меня, на самом деле поцеловал, и я, уже совсем было улетев куда-то за облака, спохватилась и чуть шевельнула губами, чтобы не стоять просто так, как кукла.

– У тебя такие испуганные глаза, – улыбнулся Миша. – Это твой первый поцелуй?

– Настоящий, – шепнула я – голос по-прежнему мне не повиновался.

– У меня тоже, – так же шепотом признался он. И в этот момент я поняла, что он самый близкий, самый родной человек на земле, почти как мама, во всяком случае, ближе Тани и всех подружек.

– Теперь, если ты не против, попробуй распустить волосы. Я думаю, это более удачная прическа.

– Прическа? – удивилась я.

– Мы еще сделаем из тебя человека, – засмеялся Миша. – Вот Танюха приедет, я потребую, чтобы она тобой занялась. Но самое главное – запомни, ты самая красивая, даже если этого никто, кроме меня, не видит.

В дверь постучали. Я испугалась, что пришла мама, Миша бросился к открытому окну. Я удержала его – дождь пошел сильнее, и Миша мог сорваться, – надела спешно возвращенные мне очки и поплелась к двери, по пути придумывая отговорку, как вместо Тани у меня оказался ее брат. Но пришла не мама, а баба Надя. Строго взглянув на нас поверх очков, она заявила:

– Вот я и смотрю – был гость и нет гостя, что за чудеса!

Мы смущенно попрощались, я закрыла дверь и вернулась в свою комнату. Здесь пахло дождем и было уютно от теплого света лампы, за окном колыхались зеленые ветви, словно чьи-то волосы. Я вспомнила Мишин совет и распустила косу. Волосы, словно теплая шаль, укрыли мои плечи и спину, но красивее, по-моему, я от этого не стала. Серенькая гуппи, которую на один миг позолотил солнечный лучик. Я подумала немного и сделала конский хвост. Он мягкой волной лег на плечо. Надо, наверное, привыкнуть к себе такой…

Я читала допоздна, то и дело прислушиваясь к звукам: вдруг снова постучит Миша. Но он, наверное, давно ушел домой. Я так и заснула, сидя в кресле. Потом, проснувшись посреди ночи, перебралась на тахту и укрылась пледом – раздеваться и чистить зубы было лень. Так меня утром и нашла мама.

– Посмотрите-ка, спит одетая, не поужинала… И где Таня?

– Она уехала на дачу.

– Тебя нельзя без присмотра оставлять – одичаешь! А еще девочка.

Хотя мама ворчала, у нее было такое счастливое лицо, что я поняла – вчера случилось что-то важное.

– Мама, как погуляли? – спросила я.

– Не уходи от темы, – мама попыталась быть строгой, но не выдержала и продемонстрировала мне руку с золотым обручальным кольцом.

– Только не говори, что ты вышла замуж, – недоверчиво сказала я.

– Ну что ты, это так быстро не делается, надо еще подать заявления, и потом, я бы обязательно посоветовалась с тобой. Дядя Сережа сделал мне предложение, а пока мы не женаты, велел носить это кольцо, чтобы никто больше не посмел ко мне подходить!

– Так это и был сюрприз? – улыбнулась я. Мне трудно было представить, что вместе с нами теперь будет жить дядя Сережа, но мама радовалась, как ребенок, и я старалась об этом не думать.