Моран дивий. Стезя (СИ) - Страница 63
"Я видел лицо той женщины, которую Бажина обязала это сделать. Но я не узнал в ней Ксеню..."
"Мог и не узнать. Моран мог отвести тебе глаза"
"Зачем? Зачем посвящать меня в тайну, утаивая самое главное? В чем смысл?"
"Правильно, правильно, - мора выжидательно уставилась на меня, - продолжай рассуждать логически... Кого он отрядил для тебя проводником в свой мир? Кто сопроводил тебя на посвящение? Вот представь - ты узнал её. Первый вопрос, который у тебя возникает?.."
"Почему именно её мне дали в провожатые?"
Мора торжественно кивнула и вздохнула.
"Долгая и насыщенная связь человека с сознанием Морана имеет, порой, довольно интересные побочные эффекты. Слишком часто он с тобой общался последние годы. А потом, когда кровь твою принял, связь, видимо, неожиданно даже для него самого стала двусторонней. Теперь ты сам, правда, пока бессознательно, стал нырять в его архивы. Как в Морановой крепи, помнишь? Он точно не собирался демонстрировать тебе это кино. Ты пожелал увидеть что там произошло и увидел... Может, и с той историей вышло так же. Моран только и успел, что морок на личность Ксени напустить..."
Голова у меня шла кругом. Я запутался в мотивах окружающих меня людей и божественных сущностей, в хитросплетениях их намерений и поступков.
"Вежица, можно личный вопрос?"
Бабка насторожилась, поджав губы.
"С какой стороны ворот ты пришла в Моран? Никак не могу понять: выглядишь вроде бы классической лесной кикиморой, а разговариваешь, как образованный человек явно из моего мира... Ты жила там?"
"Из ясек я, как и твоя Леська, - сказала она нехотя. - Только ушла в лес гораздо позже. Тебе-то на кой моя биография?"
"На кой... Обязательно должно быть на кой? Просто интересно..."
"Твоё "интересно" сейчас неуместно... Должок за тобой, княжич. Или запамятовал?".
...Мой рассказ о видении в Морановой крепи мора слушала жадно, но итог, как видно, её разочаровал.
"Это всё?"
"Всё".
"И ты ничего не утаил от бабушки, родной?"
Я молча поднял правую руку и пошевелил пальцами.
"Как видишь..."
Весь день старуха ходила недовольная и злая. Буркала сквозь зубы, если кто к ней рисковал обратиться, исчезала надолго за деревьями, отсутствуя порой по нескольку часов. Потом возникала внезапно из-за кустов как чёрт из табакерки, корректировала наш путь по одному ей ведомому направлению и удалялась снова.
- Эй, Вежица, - окликнул я, когда в одно из своих явлений она оказалась поблизости от меня.
- Чего тебе, болезный? - скривилась мора.
- Если не секрет, - я понизил голос, - что ты рассчитывала узнать из моего видения? Зачем тебе подробности Морановской интимной жизни?
- Секрет, - отрезала мора. - Это во-первых. А во-вторых, прежде чем в мои дела нос совать, со своими разберись. Или мало у тебя вопросов к происходящему помимо скромных интересов старой больной женщины?
И она снова скрылась за деревьями, только ветки качнулись слегка, вспугнув любопытную белку.
"Летеницы, окшени, волозаги, прочие духи и тварные существа, присущие Полянскому Морану. Подробное описание и разъяснение их бесовской породы еси"...
Я рассеянно листал старую книжку, с которой впервые познакомился в те достопамятные времена беспечной юности, когда мог читать её - и считать её! - всего лишь замысловатой сказкой, дарящей на сон грядущий немного волшебства усталой от рутины реальности душе.
"По Великому торговому Дубрежскому союзу, устройству сахарно-бумажного и пенькового торговых путей в Полунощном море, такоже оборонению торговых гостей от лютыя бризанския пираты, такоже по славному Дубрежу подробнейшее повествование"...
Кто же автор? Что за местный Геродот? А вот... Некий Мизагий Старомский, учёный странник и жизнеописатель земель неведомых, подданный Ведуса Многомудрого, правящего вселенной, несущего свет просвещения и благо истинного бога диким землям, беспощадного к варварам, сокрушающего врагов, победителя веев, сордов, масавов и т.д. и т.д. Ну-ну. Что-то мне это напоминает. Самомнение культуртрегёров неискоренимо повсеместно, даром, что мир другой...
Что там дальше?
"Описание Полянского края дикаго, неразумных обычаев его, варваров, его населяющих, а паче кромешных его рубежей Сулемских"...
Так-так... Интересно...
"Полянские земли изобильны и велики гораздо. Множество городов и весей составляли славу их ранее в семи землях. По разорению недавнему Угрицких и Поморанских княжеств, кои странный народ сей не пожелал возрождать понове, насчитывают у полян ныне пять достославных родов, правящих в землях Дубрежской, Воротнинской, Словутной, Червонной Персти да Латыгорской тож.
Есть в той стороне ещё одна земля - на полунощь от Дубрежа, на восход от доблестных мореходов Сили, - названьем Суломань, отчего жители её прозываются сулемы або суле. Аще происходит оный народ от единого корня с полянами, ино сами поляне не признают родство ехиднино. Будучи сами дики и невежественны, почитают сулемов народом ещё более диким, кои берегут память времён и богов настоль древних, насколь древен мир. "Дивии сыроядецы сии не поляне суть, не силь и не воструи, - говорят они, - а ино лесовики неразумные. Кланяются пеньку-богу, просо рудою своей поливают, закона не ведают..."
Густые сумерки растеклись по жёлтым страницам черным дымом. Я перестал ломать глаза, зевнул, спрятал "физику" в карман рюкзака и отрубился моментально, не уплатив сегодня привычную ежевечернюю дань надоедливым думам и мутным страхам...
На пятый день нашего похода мора объявила, наконец, что мы пересекли условную границу между землями бывшей Угрицкой земли и Воротнинским княжеством. Столица княжества - Новая Воротня - в паре конных переходов отсюда. А сторожевая крепостица Стобуд с посадом - рукой подать. Не мешало бы заглянуть на огонёк...
У меня защекотало внутри от волнения: наконец-то, я увижу Заморье наяву, не во сне, как прежде. Увижу средневековое селение! Увижу его жителей - людей настоящих, живых - протяни руку и почувствуешь тепло тела, потяни носом и учуешь его запах. Запах лука, пота, перегара, прелых онучей, скисших щей - чем там ещё могло пахнуть в кучном человеческом сообществе стародавних времён? Впрочем, не это важно. Самым невероятным казалась мне скорая возможность заглянуть им в глаза и перемолвится словом. Разве это не удивительно? Разве это не похоже на путешествие в машине времени? Детские фантазии ожили, расцвечивая яркими карандашами предстоящее...
С ума сойти! Неужели это происходит со мной? До сих пор я не думал о своём приключении в таком контексте. Было о чём подумать, за что поволноваться и без того... А вот на пороге, сейчас, сегодня вдруг снизошло - и волнение первооткрывателя, и предвкушение непознанного, и осознание фантастичности происходящего. Правда, полностью погрузиться в эти волнующие ощущения не давал упрямый червь сомнения, безжалостно обгладывающий моё нетерпеливое ожидание: как-то меня встретит новый мир? как-то приветит? как-то разрешит неразрешимые ныне, мучающие меня загадки?..
Лес становился всё реже и светлее. Казалось, возьми мы немного вправо - вскоре стояли бы на границе со степью, подставляя лицо сухому, теплому, по-весеннему духмяному ветру. Но мора упорно не выводила нас из-под сырой сени леса, прокладывая дорогу вдоль его кромки. Наверное, она считала, что под защитой Морана мы в большей безопасности. А, может, не хотела случайно наткнуться в Угрицком поморье на следы разорения тридцатилетней давности.
Так я и не увидел родной земли, обожжённой давнишней войной. Но страшные картины запустения рисовались моим воображением, подпитанным стараниями достопочтенного Мизагия, так живо, как будто они стояли у меня перед глазами. Обширные степные долы, изрезанные падями и ериками, напитанные многочисленными реками и речушками, разрисованные мёртвыми ныне торговыми путями, протоптанными к землям всех четырёх сторон света, были тихи и пустынны. Оставленные людьми и богами, до сих пор залечивавшие медленно и безобразно рубцующиеся раны степными травами и густой дикой порослью вязника, они не смогли за три истекших десятилетия полностью спрятать лишаи пепелищ. Эти стыдливо прикрытые степью язвы неожиданно возникали перед случайным путником остовами догнивающего бревенчатого тына и углями домов, следами разрушающихся укреплений, рассыпающимися каменными грудами печей, полузавалившимися подвалами, заросшими бурьяном и циклахеной полями...