Моногамия. Книга 3 (СИ) - Страница 29

— Почему?

— У вас такой красивый муж!

Я засмеялась от такой прямоты и непосредственности этой девочки-первокурсницы, что у них в головах в этом возрасте: мальчишки, смелые, дерзкие, юные красавцы. Потом, подумав, я ответила ей:

— Ты знаешь, я действительно очень счастлива, но не потому, что он красивый. Внутри у него красоты гораздо больше, чем снаружи, и поверь, столько я не видела ни у кого. Главное то, насколько красива душа у твоего избранника!

И она тоже улыбнулась мне — я знаю, ей понравился мой ответ, и искренне надеюсь, что он поможет ей сделать свой единственңый правильный жизненный выбор.

Если когда-то я и видела настоящую семью, такую, какую нарисовал мне Алекс однажды в Париже в прокуренной баловством комнате, то сейчас, в этот период нашей жизни, это была именно она: безграничная любовь друг к другу, только поддержка и только забота, бесконечная нежность и настоящая гармония.

— Алекс я хочу с девочками с йоги развлечься в пятницу, решили устроить девичник в караоке-баре. Ты не против?

— Я? Нет! Только … я освободил вечер, думал, мы поужинаем где-нибудь вдвоём…

Поразмыслив несколько секунд, чего же мне хочется больше, пьяного караоке с подругами или вечер с Алексом, я решила, что последнее определённо притягательнее, и ответила:

— Ладно, тогда я позвоню, предупрежу, чтобы на меня не рассчитывали …

— Нет-нет! — поспешно останавливает меня мой красивый муж, нежно трогая за запястье. — Ни в коем случае! Εсли договорилась — иди!

— Ты ради меня перенёс свои дела, я лучше побуду с тобой!

— Прости, что я так сказал! Сейчас подумал, у тебя и в самом деле почти нет друзей, всегда только мои… Я освобожу для нас другой вечер, а в этот поработаю дома. Иди! Обязательно иди! Развлечёшься, развеешься!

— Хорошо. Ты точно не обидишься?

— Нет! Что ты! Конечно, нет!

В пятницу в пять я уезжаю из дома, за час добираюсь Сиэтла, и, причалив на пароме к берегу даунтауна, внезапно понимаю, как сильно хочу домой, к Алексу. Дети сегодня вместе с Эстелой уехали к Марии и заночуют там — мы могли бы побыть наедине, Алекс понял это, а я нет, и теперь он остался совершенно один дома. Теперь мой муж почти ни с кем, кроме Марка, не общается, единственная его постоянная компания — я и дети. Не выезжая с парома, оплачиваю обратный путь в кассе и плыву обратно. Дома я очутилась чуть позже семи, уже совершенно стемнело, похолодало, в воздухе пролетали вначале редкие, а затем и частые снежинки. Ветер кружил их вихрями, и в открытых витражах нашего дома это зрелище выглядело завораживающе сказочно.

Алекса я нашла в самом обычном для него месте — в холле второго этажа, рядом с кухней и столовой. Это одно из самых излюбленных им мест в доме, так как отсюда основная нижняя терраса видна как на ладони, здесь расположена гостиная, которую облюбовали дети, неподалёку кухня, где всегда пахнет готовящейся едой, а это и есть одна из составляющих домашнего уюта… И хотя у Алекса имеется шикарно оборудованный и удобный с любой точки зрения кабинет, работает он всегда в мягких диванах у стеклянной стены. Но сегодня он передвинул мебель, втиснув между диванов стол, приставил к нему кресло из своего кабинета и перетащил сюда свой компьютер и планшеты. Я вошла в холл очень тихо, буквально на цыпочках, знала, что он здесь, и надеялась напугать его. Это было нетрудно сделать: Алекс сидел, склонившись над своим столом, сосредоточенно вычерчивая контуры будущих зданий в главном своём чертёжном планшете, а если он был занят своим любимым делом, то отдавался ему всегда целиком, не замечая ничего вокруг. Достаточно громкая, но спокойная музыка позволила мне подойти к нему незаметно сзади, и сделать то, что обычно делают люди тогда, когда подбираются тихо қ тем, кого любят: я нежно закрыла Алексу глаза своими ладонями, но он не испугался, а улыбнулся. Это не была улыбка радости, вызванной неожиданностью моего появления, скорее это было наслаждение ожидаемым…

Oscar and the wolf — Lady Burn

— Я знал, что ты вернёшься… — сказал он тихо.

— Откуда? — улыбаюсь.

— Чувствовал тебя…

От этого признания по моим венам словно разлился горячий мёд… Алекс накрыл мои руки своими, притянул к губам и стал целовать их нежно, мягко, затем сложил ладонями внутрь и прижался щекой, склонив при этом голову и закрыв глаза. Он нежничал, а я недоумевала, за что? За какие такие добрые дела и свершения он достался мне? Кто ещё может похвастать таким чудом — настолько нежным, мягким и чувственным супругом?

И вот я уже у мужа ңа коленях, он целует мою шею, затылок, висок, шепчет ласково на ухо:

— Как же хорошо, что ты всё-таки вернулась!

Α я, приземлённое существо, думаю про себя: «Нормальные люди в такие моменты говорят обычно заветные, но такие простые три слова «Я люблю тебя!», но ты ведь никогда их не скажешь…». Отвечаю ему на нежности:

— Чем ты занят?

— Это будет дом, который мы подарим Алёше на 18-летие. Плавучий экодом на воде! И он будет суперкрут!

— На воде? А как он будет плавать?

— Такие дома плавают на бетонной подушке. Обычно делается бетонный каркас с полостью внутри, он целиком погружается в воду, но не тонет, принцип тот же, что и у обычного надувного круга, только вместо пластика — бетон.

— А почему у него крыша кривая?

— Не кривая, а эргономичная, она обеспечит нам максимально высокий потолок в спальне. Смотри, вот здесь на крыше будет растительный настил, газон фактически, он лучший тепло-изолянт, а вся остальная часть покроется солнечными батареями. Нижний этаж, по счёту он второй — зона свободной планировки. Здесь будет кухня, гостиная и столовая. Из столовой панорамное окно с видом на озеро, которое можно будет полностью убирать в летнее время и делать из столовой террасу. На втором этаже большая спальня тоже с панорамным окном, ванная комната, душ и парилка.

— Боже мой, а парилка ему зачем?

— Как это зачем!? Для девочек!

Меня перекосило.

— Ой, ну не делай такое лицо! Что, по — твоему, лучше в отеле?

— А ты в отель девочек водил?

— Нет, у меня была студия в занудном кирпичном доме. Ты не отвлекайся, послушай и внеси коррективы. Ванну я задумал большой прямоугольной формы, которую выльют на заказ из белого бетона с вкраплениями мрамора и битого стекла — это выглядит очень здорово в реальности. Душевую выложим мелкой прямоугольной плиткой с сочетанием серого, тёмно зелёного и коричневого, вот смотри, есть образец, что скажешь?

— Скажу, что очень современно и уютно.

— Рад, что тебе нравится! — улыбается довольный. — Теперь смотри: в бетонной подушке обычно делается просто полость, но я задумал использовать её функционально как цокольный этаж: тут будет прачечная, котельная и кладовка. По-моему, очень удобно.

— Это уже для жены задумки, а не для девочек.

— Нет, когда он женится, мы другой дом ему подарим, побольше и на бренной земле. Для детей всё-таки озеро — это небезопасно. Может быть, даже где-нибудь неподалёку от нас, если, конечно, твоя невестка согласится жить поблизости, — хитро ухмыляется.

— Думаешь, я буду плохой свекровью?

— Плохой точно нет, но вот строгой — это наверняка. Эх, несладко придётся бедной девочке!

— Да ну тебя! И сколько денег потянет этот дом?

— Какая разница сколько, это неважно.

— На самом деле, всё это очень важно. Зачем ему трудиться, стремиться к чему-то, если ты всё предоставляешь готовенькое, да еще такого высокого класса. Дом-пентхаус, и к тому же на воде, в муравейнике — Сиэтле, где яблоку негде упасть, у него будет панорамный вид на озеро!

— Я считаю, недвижимость родители если могут, то обязаны подарить, а остальное — усердие детей. А тем более, у таких родителей как мы, дети просто не имеют права жить в съёмных апартментах. У меня в голове не укладывается, я проеқтирую и строю людям дома, а ребёнок будет …

— Ладно, хорошо, я поняла. Ты прав. Ты всегда прав. За эти два часа, что я плавала до Сиэтла, я уже есть хочу, как голодный волк зимой. Что тебе Эстела приготовила?