Монголы и Русь - Страница 1

Монгольский период – одна из наиболее значимых эпох во всей русской истории. Монголы владычествовали по всей Руси около столетия, и даже после ограничения их власти в Западной Руси в середине четырнадцатого столетия они продолжали осуществлять контроль над Восточной Русью, хотя и в более мягкой форме, еще столетие. Это был период глубоких перемен во всем политическом и социальном устройстве страны, в особенности Восточной Руси. Прямо или косвенно монгольское нашествие способствовало падению политических институтов Киевского периода и росту абсолютизма и крепостничества.

Положение Руси еще более усугублялось тем фактом, что одновременно с монгольским нападением с востока она подверглась тевтонскому натиску с запада. Находясь между двух огней, русские должны были временно признать сюзеренитет хана, с тем чтобы освободить себе руки для отражения тевтонского крестового похода. Монголы, по крайней мере, не вмешивались в религиозные дела своих подданных, в то время как немцы старались навязать свою собственную веру побежденным «раскольникам». После предотвращения германского нашествия оказалось, что от «монгольского ярма», навязанного ханами с безжалостной твердостью, не столь уж легко избавиться. Процесс освобождения русского народа от монгольского владычества был длительным и извилистым. Первоначально, не имея достаточных сил для отражения захватчиков, русские князья вынуждены были демонстрировать показное раболепие и использовать хитрость, как единственное оставленное им оружие. Но дух народа никогда не был сломлен, что явствует из ряда дерзких (даже в случае неудачи) восстаний горожан против монгольских представителей власти.

В целом историки, изучающие события этого далекого времени, не могут не находиться под впечатлением несгибаемого упорства, проявленного русскими людьми в их борьбе за выживание. Несмотря на бедствия и нарушение нормального течения жизни, они продолжали свою каждодневную работу, восстанавливая то, что могло быть восстановлено, и созидая вновь по мере сил. К 1350 г. многие из русских ран были залечены, и нация вновь обрела возможность расширять свои экономические ресурсы и утверждать свою культуру. К концу столетия русский промышленный и военный потенциал оказался более передовым, нежели у завоевателей, и освобождение Руси стало лишь делом времени. И к середине XV века великий князь московский получил независимость от хана фактически, а в 1480 г. – юридически.

Таким образом, монгольское владычество подошло к концу, хотя оно и оставило на Руси шрамы, которые были заметны еще длительное время после падения Золотой Орды. Неизбежно в своей борьбе против монголов русские должны были принять многие черты монгольской политики и монгольской системы правления и администрации. В то же время тяжелый опыт Руси закалил ее народ и сделал его способным к выживанию в дальнейших испытаниях, которые несло ему будущее.

Поскольку Русь была частью Монгольской империи и региональным ханством Золотой Орды в течение столетий, ход русской истории в этот период не может быть достаточным образом понят без соответствующего исследования всего монгольского фона. Многие важные политические решения или административные распоряжения, которые глубоко затрагивали Русь, принимались великим ханом, живущим в Монголии или Китае. На протяжении всего существования Монгольской империи великий князь московский, вассал хана Золотой Орды, являлся также подданным правителя Пекина. Основные принципы правления и администрации, которыми руководствовалась Золотая Орда и которым также подчинялась Русь, были установлены основателем Монгольской империи Чингисханом – духовнымотцом монгольской нации, чьи последователи верили, что он получил благословение Неба на земное правление. Очевидно, что изучение институтов правления Чингисхана является предпосылкой анализа административной системы, установленной монголами на Руси. Русь, в свою очередь, хотя и не в качестве свободной силы, многое сделала для усиления и процветания как Золотой Орды, так и в целом Монгольской империи. Русские рекруты в монгольских армиях играли важную роль в кампаниях хана Золотой Орды, а также великих ханов. В 1330 г. было организовано подразделение русской гвардии в Пекине, ставшее, очевидно, важной опорой императорского режима Китая в это время. Лучшие русские ремесленники были призваны на службу хана, множество их работало в Золотой Орде и в Монголии. Характерно, что трон и императорская печать хана Гуюка были изготовлены русским ремесленником. Более того, золото и серебро, собранные на Руси в качестве дани, составили важный источник дохода хана Золотой Орды, помогая ему выплачивать свою долю «подарков», посылаемых местными ханами великому хану в Китае. И важность этой части для благосостояния империи не следует недооценивать. Следовательно, можно сказать, что знание этого периода русской истории, в свою очередь, имеет большое значение для изучающего Монгольскую империю в целом и Золотую Орду в частности.

Имея в виду эти соображения, я предлагаю читателю этого тома не просто историю Руси в монгольский период, а исследование взаимосвязи монголов и Руси в это время. Я убежден, что это – единственный путь к правильному пониманию основных тенденций политического и социального развития Руси в эту эпоху. Я также полагаю, что мой подход может оказаться до некоторой степени также полезным для изучающих монгольскую и тюркскую историю. Недостатком моего плана, о котором я хорошо осведомлен, является отсутствие в данном томе пространства для сбалансированной картины русской социальной, экономической и культурной жизни при монголах. Это в особенности справедливо относительно Западной Руси и Новгорода. Я надеюсь компенсировать этот недостаток в следующем томе серии путем ретроспекции.

Моей приятной обязанностью является выражение благодарности всем друзьям и коллегам, которые проявили интерес к моей работе, помогли советом и выслали мне копии своих ценных исследований, в особенности Фрэнсису Вудману Кливсу, Сергею Елисееву, Роману Якобсону, Акдес Нимет Курат, Николасу Н. Мартиновичу, Владимиру Минорскому и Иоханнесу Радеру. Много лет назад, когда я впервые рассмотрел проблему монгольско-русских отношений, я встретил глубоко одобрительную реакцию со стороны покойного Владислава Котвича, которого бы хотел вспомнить здесь с теплой симпатией и глубоким уважением. Я с горечью думаю, что покойный Борис А. Бахметьев, первоначальный спонсор этой серии, не увидит данного тома.

Хочу адресовать глубокую благодарность за любезное содействие персоналу библиотеки Йельского университета, редакционному отделу Йель Юниверсити Пресс, и в особенности Роберте Йеркес и Элле Холлидей за их помощь в подготовке рукописи к печати. Я также весьма обязан Михаилу Карповичу, который великодушно помог мне вычитать корректуру, несмотря на перегруженность своей собственной работой, а также моей жене Нине Вернадской, которая подготовила указатели издания. Карты были выполнены Робертом Л. Вильямсом, работающим в картографической лаборатории мемориальной библиотеки Стерлинга.

Благодарю также за разрешение цитировать изданные ими книги сэра Руперта Б. Ховарта, за разрешение использовать цитаты из I тома монументальной работы сэра Генри Г. Ховарта «История монголов» – (Логманс, Грин и Ко., 1876), Кембридж Юниверсити Пресс за «Историю персидской литературы под властью татар», Е.Г. Брауна и Принстон Юниверсити Пресс за «Первый крестовый поход» А.К. Крея.

Публикация этого тома не была бы возможной без финансовой поддержки Гуманитарного Фонда Нью-Йорка, и автор хочет выразить свою благодарность этой организации.

Нью-Хейвен, Коннектикут 6 февраля 1953 г.

Монгольская экспансия XIII века была одним из важных и судьбоносных взрывов в истории человечества, которые время от времени меняют судьбы мира. По масштабам своего влияния на всемирную историю оно может быть соотнесено с варварскими нашествиями V века, которые опрокинули Римскую империю, положив конец древнему миру, а также с триумфальным маршем ислама в VII столетии. Несмотря на всю их значимость для культурной и экономической истории Европы, крестовые походы, которые представляли противоположное движение – контратаку христианского Запада против ислама, достигли гораздо более ограниченных целей и принесли с собой меньшие территориальные изменения, нежели арабский натиск, не говоря уже о монгольском потопе.