Монархи-долгожители - Страница 18

Пребывание короля и придворных в Версале придало внешней жизни двора небывалый блеск. Пока Людовик XIV был молод, она протекала там как сплошной праздник. Балы, маскарады, концерты, танцевальные представления, увеселительные прогулки следовали непрерывной чередой. Но «король-солнце» ничего не делал просто так. Даже придворные увеселения были инструментом его власти, ее пропагандой. На этих многочисленных праздниках, «съедавших» фантастические суммы, король проявлял свои незаурядные режиссерские и актерские таланты. Особенно показательны в этом отношении балетные представления, которые под влиянием Людовика XIV стали во Франции не только развлечением и искусством, но и ритуалом. А еще он считал, что «развлечения учат монархов общению с людьми». И следуя традиционному для французской монархии постулату о «легкости доступа к монарху», в 1654 году он выступил в театре Пти-Бурбон в итальянской опере «Свобода Пелея и Фетиды», смешанной с балетом. Этот спектакль шел девять вечеров подряд в зале, вмещающем три тысячи зрителей. Следовательно, венценосного танцора видели как минимум тридцать тысяч парижан, т. е. десятая часть тогдашнего населения столицы. Для Людовика XIV танец был не только удовольствием, но и проекцией королевского образа во всем его совершенстве.

Верхом театрализованных увеселительных действ были большие придворные празднества. Первым среди них стали многодневные «Удовольствия Волшебного острова», устроенные в садах Версаля в 1664 году, на которых присутствовало около 600 «куртизанов». В 1668-м там же состоялось празднество «Большой дивертисмент», а в 1674 году – «Версальский дивертисмент», который собрал уже 1500 «куртизанов». Изобретательность устроителей этих празднеств была поистине неисчерпаема. Так, во время проведения «Версальского дивертисмента» с наступлением ночи весь двор уселся в гондолы, и под звуки скрипок все поплыли между освещенными берегами Большого канала к дворцу Нептуна и нимф, сооруженному придворным декоратором Карло Вигарани из дорогих тканей и картона и украшенных драгоценными камнями. Людовик хорошо понимал, что увеселения лучше всего воспитывают придворных. И во многом именно благодаря им он заставил двор признать определенный стиль красоты, молодости, вкуса, спортивный и рыцарский дух, который был присущ ему самому на протяжении всей жизни. Традиция проведения больших празднеств продолжалась до 1682 года, причем героем последнего из них был уже не король, а его 22-летний наследник.

Повседневная жизнь монарха протекала в основном публично, среди большого количества придворных (их было около 20 тысяч человек). К их числу присоединялось и немало любопытствующих посетителей, а также просителей. Дело в том, что в принципе каждый подданный государства мог воспользоваться правом передачи королю своего прошения. Эту практику, в которой молодой Людовик XIV видел возможность познакомиться с непосредственными нуждами граждан, он начал поощрять с 1661 года. Позднее в Версале каждый понедельник в помещении королевской гвардии выставляли большой стол, на котором просители оставляли свои письма. До 1683 года ответственным за их дальнейшее прохождение был государственный секретарь по военным делам и министр, маркиз де Лувуа. Под его контролем письма обрабатывались государственными секретарями и с соответствующим рапортом передавались королю. По каждому прошению Людовик XIV выносил решение лично.

Супружество мало что изменило в образе жизни молодого Людовика. Несмотря на красоту и добрый нрав Марии Терезии, он так и не полюбил ее и постоянно искал любовных развлечений на стороне. Точное количество его любовных историй неизвестно, но наиболее значимыми в его жизни были три женщины, которых современники могли считать неофициальными королевами.

Уже в марте 1661 года Людовик проявил живейший интерес к очаровательной Генриетте, дочери английского короля Карла I, ставшей женой его брата герцога Филиппа Орлеанского. Но очень скоро эта увлеченность сменилась более сильным чувством к фрейлине невестки, семнадцатилетней Луизе де Ла Вальер. Не красавица, но очень миловидная и, что самое главное, наделенная трепетным и нежным сердцем, скромная и застенчивая девушка доставила Людовику редкое счастье искренней и глубокой любви. Она стала как бы отдаленным эхом его первой любви – Марии Манчини, хотя внешне (большие голубые глаза и белокурые волосы) была полной противоположностью смуглой итальянки. О том, как трепетно и нежно относился к ней король, свидетельствует множество фактов. Он встречался с ней либо ночью в лесу Фонтенбло, либо в комнате графа де Сент-Эньяна, единственного поверенного в его «непроницаемую тайну». А однажды, во время внезапной грозы, он два часа прикрывал девушку (из-за хромоты она не могла быстро ходить) от дождя своей шляпой, пока они не добрались до дворца. Любовная лихорадка вновь охватила его с такой с силой, что он порой забывал о приличествующей его сану сдержанности. Так, узнав, что Луиза сопровождает Генриетту в Сен-Клу, он тут же вскочил на лошадь и под предлогом осмотра строительных работ за один день посетил ряд замков, после чего вечером уже был Сен-Клу. Он проскакал за день тридцать семь лье только для того, чтобы провести с Луизой ночь.

Между тем его возлюбленная находилась в смятении чувств: с одной стороны, она была охвачена глубокой, всепоглощающей страстью к Людовику и испытывала несказанное наслаждение от близости с ним, с другой – ее мучили угрызения совести перед Марией Терезией, которая готовилась к рождению наследника престола. Первого ноября 1661 года у короля родился сын. Это счастливое событие на время сблизило его с женой, однако уже после крестин дофина он снова вернулся на ложе мадемуазель де Ла Вальер, и их страсть разгорелась с новой силой. Но однажды, после ссоры с возлюбленным, Луиза в отчаянии покинула Тюильри и скрылась в монастыре Шайо. Узнав об этом, Людовик в очередной раз забыл о приличиях: оставив в недоумении королеву, он сразу же помчался за любовницей, а вернув ее во дворец, прилюдно поцеловал. Еще большее изумление у двора вызвала его просьба к Генриетте: величайший король Европы униженно молил ее оставить фрейлину при себе. А вечером он опять был в будуаре Луизы.

Людовик поручил архитекторам Лебрену и Ленотру возведение дворца в честь фаворитки и сам тщательно просматривал его чертежи. А после ознакомления с ними писал ей нежнейшие письма. Разлучаясь хоть ненадолго, любовники встречались с еще большим пылом. А когда Людовику стало известно о беременности подруги, он отбросил всякую сдержанность и стал открыто прогуливаться с ней. Рожденный Луизой от короля ребенок оказался не последним: всего она родила четырех детей, из которых, однако, выжили только двое. После первых родов Луиза долго не выходила из дома и никого не принимала, кроме короля. Людовику такое затворничество было не по душе, и он увез ее в недостроенный Версаль, где она заняла положение официально признанной фаворитки. И хотя все придворные всячески заискивали перед ней, Ла Вальер не чувствовала себя счастливой и часто плакала. Она стыдилась титула любовницы короля и вела себя в обществе не как хозяйка блестящего французского двора, а как набожная грешница.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.