Молчание идола. Сага заброшенных храмов - Страница 47

— Я не знал этого! — воскликнул О'Доннелл.— Я услышал его крик и поспешил, чтобы прекратить пытку. Если бы я знал, что это именно за ними я охотился… Послушай, что еще тебе известно?

— Многое,— ответил Гассан.— Недалеко от города в горах, укрытый в совершенно неприступном месте, стоит древний замок, в который боятся попадать люди. Это запретное место, но один англичанин по фамилии Пемброк случайно .набрел на этот замок. Войдя внутрь, он обнаружил там идола, полностью покрытого красными драгоценными камнями. Он назвал этого идола Запятнанным кровью Богом. Он не мог унести идола с собой, но составил карту, в надежде вернуться в замок. После этого он благополучно выбрался оттуда, но в Кабуле его зарезал один фанатик. Перед смертью он успел отдать карту курду по имени Али эль-Гази.

— Ну? — мрачно отозвался О'Доннелл. Дом за его спиной стоял темный и молчаливый. На улице не было слышно ничего, кроме шелеста листьев на деревьях да негромкого разговора его и перса.

— Карту украли,— сказал Гассан.— Ты знаешь, кто это сделал.

— Я не знал этого до сих пор,— ответил О'Доннелл.— Мне удалось узнать только, что ворами были англичанин Хоуклин и лишенный наследства афганский князь Джегунгир-хан. Один подлый слуга шпионил за умиравшим Пембро-ком, и все рассказал им. Я не знал их в лицо, однако мне удалось проследить их путь до этого города. Вечером я узнал, что они скрываются где-то в аллее Шайтана. Так что я просто искал их убежище, когда ввязался в эту историю.

— Ты дрался с ними, не зная, что это те самые люди, которых ты разыскивал! — воскликнул Гассан.— Вазири, которого они пытали, был Яр-Мухаммед, шпион Якуб-хана, предводитель джоваков, которые объявлены вне закона. Они узнали его, затащили в дом и пытали, чтобы он рассказал им о тайных тропах, ведущих через горы. Эти тайные тропы известны только шпионам Якуба. Потом появился ты, и все дальнейшее тебе известно.

— Все, кроме того, что произошло, когда я вскарабкался на стену,— ответил О'Доннелл.

— Кто-то бросил тебе вдогонку тяжелый табурет,— сказал Гассан.— Когда ты упал без чувств со стены, они больше не обращали на тебя внимания, может быть, думали, что ты мертв. Им был нужен вазири, но я не знаю, удалось ему убежать или они поймали и убили его. Я знаю только, что вскоре они вернулись, в безумной спешке оседлали коней и уехали на запад, оставив мертвецов в доме. Тогда я подошел и приоткрыл твое лицо, чтобы понять, кто ты такой, и узнал тебя.

— Значит, человек в красном тюрбане был Джегунгир-хан,— пробормотал О'Доннелл.— Но где же тогда Хоуклин?

— Он был одет, как афганец,— они называв ли его Джалладом, палачом, потому что он убил очень много людей.

— Никогда бы не подумал, что Джаллад был ферендгжи,— проворчал О'Доннелл.

— Люди не всегда оказываются теми, за кого себя выдают,— задумчиво отозвался Гассан.— Я знаю, например, что ты вовсе не курд, а американец по имени Кирби О'Доннелл.

На мгновение в воздухе застыло молчание. В этот краткий миг преграда между жизнью и смертью была тоньше человеческого волоса.

— И что из этого? — прошептал О'Доннелл голосом, не сулившим ничего хорошего.

— Да ничего! Как и ты, я хочу найти красного идола. Потому я и преследовал Хоуклина. Но мне не справиться с его бандой в одиночку. Тебе тоже одному их не одолеть. Мы можем объединиться. Давай последуем за ними и отберем у них идола!

— Хорошо,— О'Доннелл принял какое-то решение.— Но если только ты попытаешься сыграть со мной какую-нибудь шутку, я убью тебя, Гассан!

— Верь мне! — ответил Гассан.— Пойдем. У меня в караван-сарае есть отличные кони, гораздо лучше, чем тот, на котором ты приехал в этот город воров.

Перс повел О'Доннелла по узким извилистым улочкам, мимо домов с решетчатыми балконами, вдоль темных дурно пахнувших аллей и остановился возле освещенной калитки в открытый двор. На его стук в окошечко выглянуло бородатое лицо, и после нескольких слов Гассана калитка отворилась. Гассан вошел как ни в чем не бывало, а О'Доннелл, следуя за ним, подозревал неладное. Он был почти уверен, что его ждет какая-то ловушка. Однако их действительно ждали кони, и по одному только слову хозяина караван-сарая заспанные слуги бросились седлать их. Они наполнили переметные сумки пакетами с едой. Гассан принес пару мощных винтовок и несколько заполненных патронташей.

Спустя недолгое время они выехали из западных ворот. Сонные стражники не останавливали их. Не проходило и часа, чтобы кто-нибудь не выезжал' из Медины эль-Харами или не въезжал в нее.

Перс Гассан был дородным, но мускулистым, с широким умным лицом, на котором выделялись темные живые глаза. По тому, как он держал винтовку, можно было догадаться, что ему приходилось прибегать к ее помощи, с его пояса свисала сабля. О'Доннелл понимал, что Гассан будет храбро сражаться, если им придется вступить в схватку с бандитами. Но он понимал и то, насколько он может доверять Гассану. Этот персидский искатель приключений будет доброжелательным к нему только до тех пор, пока это будет нужно ему самому. Как только ему не будет нужна помощь О'Доннелла, он, не колеблясь, попытается убить своего компаньона и завладеть сокровищем целиком. Такие люди, как Гассан, коварны, как королевская кобра.

Хоуклина тоже можно сравнить с коброй, к тому же у него пятеро хорошо вооруженных отчаянных головорезов. Но О'Доннелл не хотел отступать перед превосходством сил. Ну что ж, его преимуществом станет ум и холодный расчет.

Когда рассвело, они уже ехали по узким теснинам, по обе стороны которых поднимались пологие холмы. Вдруг Гассан натянул поводья своего коня. Следы лошадиных копыт резко поворачивали в сторону от хорошей дороги и исчезали на скалистых голых камнях широкого плато.

— Здесь они свернули с дороги,— сказал Гассан.— Это следы коня Хоуклина. Мы не можем преследовать их по этим голым скалам. Ты внимательно рассматривал карту, когда она еще была у тебя? Куда нам теперь ехать?

О'Доннелл, рассерженный этой неожиданной заминкой, покачал головой.

— Карта зашифрована, и она не так долго оставалась у меня, чтобы я мог хорошо ее изучить. Главное, что на ней было,— это старая тропа, ведущая к замку. Она должна быть где-то недалеко отсюда. Однако замок обозначен на карте как Замок Акбара. Я никогда не слышал ни о таком замке, ни о его развалинах — ни в этих местах, ни где-нибудь еще.

— Смотри! — воскликнул Гассан, привстав на стременах, и его глаза блеснули. Он показывал рукой на скалу, высившуюся у горизонта в нескольких милях от них.— Это и есть Замок Акбара! Теперь он называется Скала Орлов, но в прежние времена его называли Замок Акбара. Я читал об этом в одной древней рукописи. Пемброк каким-то образом узнал об этом и назвал его на карте древним именем, чтобы сбить с толку тех, кто влезет не в свое дело. Вперед! Джегунгир-хан, должно быть, тоже это знает. Мы всего на час отстаем от них, а наши кони лучше, чем их лошади.

О'Доннелл поехал впереди, изо всех сил пытаясь припомнить детали украденной карты. Обогнув скалу в юго-западном направлении, он мысленно провел линию от ее вершины к трем пикам, видневшимся вдалеке на юге. После этого они с Гассаном быстро поехали на запад. Там, где они должны были пересечь воображаемую линию, они обнаружили следы древней тропы, поднимавшейся в горы. Карта не солгала, и память О'Доннелла не подвела его. Следы конских копыт указывали на то, что недавно по тропе проехали люди. Гассан был уверен, что это люди Хоуклина, и О'Доннелл согласился с ним.

— Они сверили путь по Замку Акбара так же, как и мы. Расстояние между нами сокращается. Но мы не должны слишком приближаться к ним. Наши силы неравны, их больше. Нам остается не показываться им на глаза, пока они не заберут идола. Тогда нападем на них и отнимем добычу.

Глаза Гассана блестели, ему по душе была такая стратегия.

— Но нам надо быть осторожными,— сказал он.— Отсюда начинаются владения Якуб-хана, который грабит путников. Если бы они знали тайные тропы, они могли бы не встретиться с ним. Теперь им надо не попасться к нему в лапы. И мы тоже должны вести себя осторожно! Якуб-хан вовсе не друг мне, а курдов он попросту ненавидит!