Мой враг (СИ) - Страница 49

Макс тормошит меня.

– Просыпайся, соня!

Не открывая глаза, бормочу:

– Это я-то соня?

– Да. Я проснулся, а ты нет.

Он начинает будить меня поцелуями, а я, все еще не открывая глаза, сладко улыбаясь, напоминаю ему:

– Просто кто-то вчера не давал мне спать.

– Но, насколько я помню, ты не возражала, – шепчет МММ мне на ухо, вызвав миллиард мурашек, заставивших меня вздрогнуть.

– Нет. Я бы и сейчас это повторила, если бы не Вадим… – пищу, разочарованно наблюдая, как Максим встает с кровати.

Вздохнув, тоже отрываю голову от подушки и тру глаза, никак не желающие нормально открываться. Чувствую себя разбитой и невыспавшейся, но сейчас уже понимаю, что надо действительно подниматься и приводить себя в порядок, если я не хочу, чтобы Вадим увидел меня в таком виде.

Вадим приезжает позже, чем я предполагала, и мы уже позавтракали. Он не заходит в квартиру, общаясь с нами в прихожей и внимательно разглядывая нас, стараясь понять, правда ли у нас все хорошо. Убедившись, что мы действительно помирились, он сразу веселеет.

Вернув мой телефон и уже дойдя до двери, Вадим оборачивается и, посмотрев на нас как-то по-отечески, произносит, немного перефразировав, слова, которые говорил когда-то и мне, и Максу:

– Если вы любите друг друга, то дорожите каждым мгновением и не тратьте время на ссоры.

Его фраза опять до мурашек пробирает меня, и я инстинктивно прижимаюсь к любимому мужчине.

– Хорошо. Будем стараться.

Вадим уходит, и я, включив телефон, с напряжением жду, когда он загрузится, чтобы посмотреть, нет ли новых сообщений с неизвестного номера. Убедившись, что их нет, я не знаю, радоваться или огорчаться. С одной стороны, их отсутствие вносит в мою жизнь спокойствие, но с другой – боюсь, что преступник затихарится и я никогда не смогу найти его и заставить понести наказание.

Когда на экране высвечиваются пропущенные звонки от питерской бабушки, я чувствую себя по-настоящему виноватой и решаю не просто позвонить ей, а приехать и извиниться.

Рассказываю о своем желании Максу, и он соглашается не просто отвезти меня, а подняться со мной, чтобы смягчить наше с ней общение (по последнему нашему разговору я поняла, к своему удивлению, что Макс произвел на нее хорошее впечатление).

Стою перед дверью, держа Макса за руку, и жду, когда бабушка откроет ее. Это происходит довольно быстро, и она, оказавшись на пороге, удивленно таращится на нас.

– Извини, – сразу произношу я. – У меня был выключен телефон, я не видела твои звонки.

Бабушка молча отодвигается, давая нам пройти. Мы входим и разуваемся.

– Проходите на кухню, – первое, что говорит она.

Послушно следуем, куда нас послали, и садимся рядом на стулья.

– Будете пить чай? – предлагает бабушка, едва войдя в кухню. Ее любезность зашкаливает, и я гадаю, хорошо это или плохо.

Может, Макс имеет на нее такое же волшебное воздействие, как и на меня?

– Да, спасибо, – отвечает он и обезоруживающе улыбается.

Она начинает хлопотать, ставя на стол вазочку с вареньем, конфеты и печенье, и я не верю своим глазам. Оказывается, Максим в ее случае неплохой укротитель.

Бабушка передает всем наполненные чашки с чаем, садится напротив нас и внимательно смотрит на меня.

– Не думай, что если ты пришла не одна, я ничего не выскажу тебе, – начинает она, и я понимаю, что зря надеялась, что появление Макса избавит от проповедей. – Ты взрослая девушка, и должна отдавать себе отчет, к чему приводят твои выходки и чем они могут закончиться. Ты должна думать не только о себе, но и о людях, которые тебя любят, и об их чувствах.

– Я знаю, что поступила неправильно, – благоразумно выдаю я и мрачнею. Я не хотела опять возвращаться к вчерашнему дню – он принес слишком много отрицательных эмоций – но не получилось. А я хотела поскорее стереть его из моей памяти.

К моей радости, она больше не читает мне нотаций, и я благодарна ей за это.

Мы общаемся еще минут десять на отвлеченные темы, допиваем чай и объявляем, что нам пора уходить.

Провожая нас в коридоре, бабушка останавливает меня, когда Макс уже выходит на лестничную площадку, и тихо произносит мне:

– Уезжайте из Санкт-Петербурга и не возвращайтесь сюда.

И как это я могу сделать, если в Питере живет Максим?

Ничего не отвечаю и выхожу из квартиры.

Едва забираюсь в машину, и МММ спрашивает:

– Поедем к детективу?

Я усердно киваю головой:

– Да.

– Один знакомый посоветовал неплохого парня. Посмотрим, сможет ли он нам помочь.

Спустя полчаса мы приезжаем в назначенное место и ждем. Очень скоро к нам выходит молодой парень приятной наружности и представляется Олегом.

Знакомимся, я рассказываю все, что произошло с Верой, все, что произошло со мной с того момента, как я получила первое эсэмэс, отдаю документы, что предоставил Вадим.

Он все записывает, задает несколько сопутствующих вопросов, спрашивает, не буду ли я возражать, если за мной установят слежку, и, получив аванс от Макса, уходит.

А я чувствую, словно с моих плеч свалился большой груз. Я уверена: он распутает этот клубок и выведет на чистую воду преступника.

Октябрь пролетел, пугая меня своей безмятежностью. Учеба, переписка, звонки на неделе, любовь, страсть, секс в выходные. Мы практически не ссорились и мирно проводили все свободное время, и мне было немного страшно, ведь обычно затишье наступает перед бурей, и я, как ненормальная, с замиранием сердца ждала, когда она обрушится на мою голову; но дни сменяли дни, неделя – неделю, и вот уже наступило шестнадцатое ноября, мой день рождения, а все оставалось без изменений.

Расстраивало меня только одно: частный детектив потратил месяц, но так и не нашел человека, который толкнул меня тогда в заброшенном доме и писал сообщения, и ничего подозрительного, странного и необычного тоже не происходило – за мной никто не следил, мне никто не угрожал, и даже эсэмэс с того неизвестного номера больше не приходили.

В итоге детектив отказался дальше заниматься этим делом, не видя оснований, и я безумно расстроилась из-за этого, поскольку понимала, что кто-то, кто лишил жизни мою сестру, так и остается безнаказанным.

Утром, открыв глаза, я первым делом вспоминаю о том, что у меня сегодня день рождения. Раньше, в том счастливом детстве, когда я еще не знала, что такое ужас потерять близких людей, я очень любила этот день. Я хорошо помню большой торт, который пекла мама, то ощущение тепла и счастья, что парило в воздухе.

Помню, как однажды, в день моего седьмого дня рождения, мне прокололи уши. Я очень хотела этого и очень боялась (Вера пошутила, сказав, мне что мне отстрелят пистолетом пол-уха, и я приняла ее слова всерьез), а мама успокаивала меня и говорила, что это не так и что вечером, когда мы пойдем праздновать мой день рождения с моими друзьями, все оценят их, и еще, что с новыми сережками в ушах я буду самой красивой. После этих слов я мужественно пошла на экзекуцию и даже не вскрикнула, когда это произошло. Да и оказалось, что прокалывать уши совсем не больно. До сих пор в моей шкатулке с драгоценностями лежат эти маленькие розовые гвоздики.

Грустно улыбаюсь своим мыслям и вспоминаю, как, когда стала постарше, считала, сколько человек меня поздравило и сколько подарков я получила. А потом дни рождения мне устраивали бабушка и Вера и очень старались заполнить всю пустоту от отсутствия в нашей жизни папы и мамы…

Телефон на тумбочке начинает жужжать, возвращая меня из прошлого в настоящее, и я беру его и, в предвкушении соединения с Максом, нажимаю на видеозвонок.

– С днем рождения, моя хорошая, – произносит он, улыбаясь моей самой любимой улыбкой.

– Спасибо, – сияю я, но тут же не удержавшись, подкалываю его: – Удивительно, что ты так рано проснулся.

Усмехается.