Мой старый добрый враг - Страница 66

— Говори!

— Временные законы нельзя нарушать?..

— Нет.

— А… обойти слегка — можно?!

— Как это?.. — удивился Арес.

— Ну, и туда, и сюда! — пустилась я в объяснения. — Пещерный Пророк присоветовал… интересный вариантик! Устроит обе стороны, и все законы не в обиде!.. Ты можешь меня это… клонировать?

— Чего?..

— Была одна, а станет — две! — пояснили из кармана. — И меня, если можно, раз уж такой расклад пошел.

— Раздвоить? — прищурился бог. — Это, вообще-то, выход… Но без последствий не обойдется.

— Серьезных?

— Достаточно. Во-первых, частичная потеря памяти, ну да это только у второй копии, к чему ей всё это помнить? Так даже лучше, а то я же в результате крайним останусь!.. А во-вторых — отказ от отражения подразумевает именно то, что ни в одном зеркале ты себя больше не увидишь. Никогда.

— А в реке?..

— Тоже.

— Значит, я буду просто… э-э..

— Неотразима! — хихикнул крыс. Арес недовольно сдвинул брови:

— Тебя, трепач, это тоже касается! Хотя там и смотреть-то не на что…

— Я бы попросил!!

— Цыц! — шикнула я. — Арес! Раздваивайте!.. Да, кстати, Андрюху переправить не забудьте…

— Не хочу! — уперся вдруг омоновец. — А вдруг он нас кинет?!

— Выбирай выражения, солдат! — оскорбилось божество. — Мое слово — закон!.. А теперь все молчите…

Мы притихли. Арес вперился в нашу троицу огненными глазами. Костер вспыхнул. Я почувствовала странную слабость и легкий зуд во всём теле… Хлоп!.. И на руках у остолбенело моргающего омоновца оказалась какая-то рыжая девица в джинсах и пуховике… Ой! Это что — я?! А мне почему-то думалось, что я симпатичнее… Она спит, что ли?.. И где Мыш номер два?.. А-а, вижу, вижу, вон, из рукава розовый хвост свисает…

Огонь загудел и свернулся сияющей воронкой. По другую ее сторону открылся заснеженный питерский дворик, вихрящаяся белая шаль метели и темные очертания музея.

— Иди! — велел Арес. Андрюха посмотрел на свою ношу, потом — на меня. Я шмыгнула носом, но сдержалась. Не буду реветь!.. Вот уйдет, тогда…

— Прощай, Стася.

— Счастливо, Андрюша!.. Ты… вы уж там… осторожнее!

Девушка в джинсах зашевелилась. Омоновец снова посмотрел на нее, вздохнул и решительно шагнул в воронку. Пламя сверкнуло ослепительной вспышкой, завертелось искристым фейерверком — и погасло. Будто растворилось в воздухе. Ветки тихо догорали. Арес исчез…

Из кармана, сопя, выбрался Мыш:

— Ну?! Тьфу, блин, Стаська, и кто ты после этого?! Всё лазерное шоу пропустил!… Стаська!.. Ты что, хнычешь?..

— Андрюшку жа-алко… — провыла моя светлость, размазывая кулаком слезы, — как он там будет… оди-ин?..

— Не гони баланду, мать! Какой там — один?! Он же с нами!

— Н-ну… почти…

— Ничего не почти! Нас же размножили?..

— Да…

— Ну и вот! Хватит мокроту разводить. Андреич — мужик! С тобой справлялся, и с той — справится!.. Прекращай. Поехали лучше домой!..

Я улыбнулась сквозь слезы. Домой. Ну да. Кажется, теперь я точно знаю, где мой дом.

Дворец казался странно тихим. Что опять стряслось?! Дело к вечеру (пока мы верхом на Крылате возвращались в столицу, меня просто вырубило, да так, что еле добудились), самое время за стол садиться, а все куда-то запропали!.. Я еще понимаю тот факт, что мне в западном крыле, где находится башня, никто не встретился — там нежилые помещения… но уж если и тронный зал пустой, как череп многострадального Йорика?.. Меня терзали смутные сомненья…

— Мышель, куда все подевались?

— Спросила тоже. — Крыс, нервно озираясь, прислушался. Потом — принюхался. И вздохнул с облегчением: — А-а… всё пучком, мать! Я их засек!.. Вон ту дверку, что за троном, видишь?..

— Царский кабинет?

— Ну. Там они… пьют?!

— Уф-ф… — Я прогалопировала к двери. — Напугали!.. Просто не жизнь, а стресс на стрессе и стрессом погоняет.

— Может, наш отъезд празднуют? — с подозрением сощурился хвостатый. — Очень мило!..

— Да ну, перестань… — Я нажала на золоченую ручку и вошла. Действительно, пьют. Только вовсе не празднуют. Лица у всех такие, будто пять минут назад любимую бабушку похоронили… Царевна в углу рыдает, Его Величество вместе с Рашид-Балдеем, судя по запаху, валерьянкой балуются, кочевники сидят, уставившись на свои кружки, Спирт уныло жует ус, и даже — о, ужас! — не смотрит на вино… Та-ак. А вот это уже интересно… Мой дорогой и ненаглядный, совместно с хмурым Илланом и спавшим с лица полковником брагу хлещут, как заправские алкоголики в подворотне!.. Вот и оставь их без надзору — сопьются ведь!

Я прикрыла за собой дверь:

— Эй, вы!.. Может, хватит уже?

На меня даже НИКТО не посмотрел! Не поняла?!

— Вы что, оглохли?!

Таврус вздохнул, скользнул по мне равнодушным взглядом и снова разлил по кубкам прозрачную жидкость:

— Я же говорил… Вот, уже виденья начались…

— Выпьем, — согласился Ил, поднимая чашу. Слегка косеющий рыцарь потянулся за своей… Я топнула ногой так, что картина на стене повисла на одном гвоздике:

— Вы издеваетесь?! Таврус! Прекрати народ спаивать!.. Это приказ!!

Вместо ответа или хоть какой-нибудь реакции на мой призыв эти трое, не чокаясь, опрокинули кубки. Так, всё!

Мое командирство с полыхающими от злости щеками подскочило к столу и, схватив за горлышко полупустой кувшин, с размаху опустило его на голову полковнику:

— Так лучше слышно?!

— Стася… — Видимо, осознав, что видит перед собой всё-таки не бестелесный плод больного воображения, а вполне реальную и конкретную меня, Таврус привстал. Остальные поперхнулись — кто спиртом, кто валерьянкой. Аюна перестала плакать.

— Стася?! — Риган вскочил, опрокинув стул. — Ты?!

— Нет, Майкл Джексон периода полураспада!! — сорвалось на крик мое командирство. — Вы что, хотите, чтобы меня отсюда с инфарктом на «скорой» увезли?! Я уже подумала, что меня Арес в невидимку превратил в качестве возмездия!..

— Живая! — завопил Спиртус.

— Разговаривает! — взвизгнула царевна.

— Ругается! — радостно рыкнул Страж Тени. Вся компашка набросилась на меня, бедную, как стая синиц на ломтик сала. Думала, задавят к чертям, обормоты… балбесы… мурзики мои любимые!..

— Мы думали, ты ушла.

— Насовсем!

— Не придешь больше…

— Где была?! Почему не предупредила?!

— Так же нельзя!

— А где Андрей?..

— И почему…

— Ребята, ребята-а!.. — простонала я. — Ну… ну да отлипните же от меня! Никуда я больше не денусь… если только насмерть не уплющите! Прекратите прессовать, елки зеленые!.. Мыш там в кармане уже не дышит…

— Эй, слуги! — завопил Кирий. — Все сюда! Столы накрыть!.. Бы-ыстро-о!! Бешеная вернулась!..

…Мы гуляли двое суток, не отходя от столов. Только раз поспали несколько часов — и всё по-новой!.. Такой беспредельной пьянки я еще нигде не видела… во всём дворце, по-моему, ни одной белой скатерти не осталось — все залили вином. Не пили разве что Ил с рыцарем (с них хватило и моих «поминок») и Нагира… Да, королева пришла, как и обещала! Сидит сейчас во главе стола, рядом с Кирием. Его Величество — тот еще старый жуир! Седина в бороду… гм! Но его понять можно, женщина она очень привлекательная, несмотря на возраст. Он, кстати, тоже не мальчик… А Мындер точно лопнет. Ну вот — точно!.. Три круга сыра на одну пусть и не очень маленькую крысу — это, по-моему, слишком… И сдается мне, будь я в куртке, на кармане от заначек моего питомца швы бы разошлись… Да! Забыла сказать — мне же сшили платье! Такое-е… ни пером, ни топором!.. Вообще-то я не хотела, мне, знаете ли, в штанах удобнее. Но когда царевна, хитро улыбаясь, вручила мне здоровенную коробку, украшенную пышным бантом, я не удержалась, чтоб ее не открыть. А потом не удержалась, чтоб не померить… Это фантастика, граждане!.. Красное-красное, кринолин — во, шлейф — во, а выре-ез… мой зеленоглазенький чуть эти самые глаза не сломал!.. Жалко только, что мне теперь на себя в зеркало не полюбуешься. Платье-то видно, а меня — нет. Это всё равно что на Рашид-Балдея белый смокинг надеть и в темной комнате поставить.