Мой отец — Лаврентий Берия - Страница 21

Думаю, что жена Ягоды племянницей Свердлова все же не была, как принято считать. Во всяком случае, мне об этом слышать не приходилось. Своей карьерой Ягода обязан явно не Свердлову. Дзержинский, Менжинский… Вообще в органах безопасности с самого начала их существования было много инородцев из поляков, так что выдвижение Ягоды понятно в какой-то степени.

Пишут нередко, что он был евреем. Возможно. Ни подтвердить, ни опровергнуть я это не могу. У нас дома на эту тему никогда не говорили.

Ягоду я знал. Как и Ежов, он был очень приветлив с нами, всячески обхаживал моего отца. Когда мы приезжали из Тбилиси в Москву, Ягода был само радушие — предоставлял квартиру, машину. Словом, как и Ежов, очень хотел числиться у отца в больших друзьях. Оба знали, что отец на хорошем счету у Кирова и Орджоникидзе…

На том уровне не было секретом, что отец пользуется колоссальной поддержкой Кирова и Орджоникидзе. Оба рассматривали моего отца как своего ученика, и, скрывать не буду, это по их инициативе проходили все его назначения в 20-30-е годы. Отец не без основания считался знатоком грузинских проблем, а Орджоникидзе и Кирова связывало с Грузией, Закавказьем многое. Так что ничего удивительного, что они следили за его карьерой, нет.

От отца знаю, что на XVII съезде его ввели в состав ЦК (он не был даже кандидатом в члены ЦК) по инициативе Сергея Мироновича Кирова и при активной поддержке Серго Орджоникидзе. Видимо, они сумели убедить тогда Сталина, потому что последнее слово было за ним…

Ягода был неглупым человеком и в силу должности столь же информированным. Он прекрасно знал, кто поддерживает отца, и вполне мог прогнозировать его дальнейшую карьеру. В таких случаях — а это был общепринятый метод! — всячески подчеркивалось дружеское расположение, на деле же накапливался материал на того или иного политического деятеля. И Ягода не был здесь исключением. Людей специально арестовывали и выбивали материалы на тех, кто мог оказаться конкурентом. При случае «компромат» мог быть положен на стол Сталину или доложен Политбюро. Исход предсказать нетрудно…

Еще задолго до перевода моего отца в Москву арестовывались невинные люди, чьи «признания о Берия» Ягода клал пока под сукно, надеясь при случае с ним расправиться. Причем, как правило, в свидетели и «соучастники» брали руководителей высокого ранга. Отец рассказывал, что именно так расправились со вторым секретарем ЦК Грузии Кудрявцевым, большим другом моего отца. После прихода в НКВД СССР отец затребовал материалы по его делу. Основной лейтмотив допросов был такой: «Дай показания, что Берия — троцкист!» К чести Кудрявцева, никакие пытки его не сломили, и показаний на моего отца он не дал.

Этими же методами — а это были партийные методы! — действовал и предшественник отца на посту наркома внутренних дел Николай Ежов.

Из официальных источников:

Николай Ежов. Народный комиссар внутренних дел СССР с 1936 по 1938 год.

Родился в 1895 году в Петербурге. Рабочий. После февраля 1917 года вступает в большевистскую партию. В годы гражданской войны — военный комиссар. С 1922 года — секретарь Семипалатинского губкома. Казахского краевого комитета партии. С 1927 года — в ЦК ВКП(б): заведующий Распределительным отделом. Отделом кадров ЦК ВКП(б).

Член ЦК ВКП(б) с 1934 года (избран на XVII съезде, вошедшем в историю как съезд расстрелянных). Тогда же становится заведующим Промышленным отделом ЦК, членом Организационного бюро, заместителем председателя КПК при ЦК ВКП(б). С 1936 года — секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б), заместитель председателя Комитета резервов Совета Труда и Обороны СССР. На VII конгрессе Коминтерна избран членом исполкома Коминтерна.

Как секретарь ЦК, непосредственно курировал НКВД, участвовал в подготовке политических процессов.

С 1 октября 1936 года — нарком внутренних дел. С января 1937 года — Генеральный комиссар государственной безопасности. В июле 1937 года награжден орденом Ленина «за выдающиеся успехи в деле руководства органами НКВД по выполнению правительственных заданий». Только в июне 1937 года Н. Ежов представил списки на 3170 политических заключенных к расстрелу. Тогда же Сталин, Молотов и Каганович их утвердили.

Освобожден от должности наркома внутренних дел, как писали тогда газеты, «согласно его просьбе», в декабре 1938 года. Впоследствии — нарком водного транспорта. 10 апреля 1939 года арестован по обвинению в руководстве заговорщической организацией в войсках и органах НКВД, шпионаже в пользу иностранных разведок, подготовке террористических актов против руководителей партии и правительства, вооруженного восстания против Советской власти.

Приговором Военной коллегии Верховного суда СССР 3 февраля 1940 года осужден к исключительной мере наказания. Расстрелян 4 февраля.

Приемная дочь (детей у наркома не было) живет под чужим именем.

Как-то, вспоминаю, Ежов приехал к нам домой вместе с женой. Был уже нетрезв.

— Что же, — сказал за столом. — Я все понимаю, моя очередь пришла…

Ежов успел отравить жену. Может, и не по-человечески это звучит, но в какой-то мере ей повезло — избежала всех тех страшных вещей, которые ее ожидали.

Оправдать людей, повинных в массовых репрессиях, нельзя. Но главный виновник — Система, породившая беззаконие. Я уже говорил о тех отношениях, которые связывали карательные органы с ЦК, о постыдной роли Орготдела ЦК, направлявшего репрессии. Ни одно действие политического характера без Орготдела ЦК не принималось. Ежов — не лучше и не хуже других. И он — оттуда, из ЦК, и Маленков, курировавший органы безопасности, как член Президиума ЦК, тоже оттуда. Маленкова, кстати, хотели сделать наркомом внутренних дел после Ежова. И это было бы вполне логично. Во все времена — так было и при Ленине, и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе, и при Горбачеве — должность главы карательного ведомства считалась политической. Отсюда назначение Ежова, позднее — Игнатьева и других партийных работников. Профессионалы разведки и контрразведки приходили на эту должность редко. Кроме отца, могу назвать совсем немногих. Как правило, будущие руководители этого ведомства делали карьеру в ЦК КПСС. Партийный аппарат управлял органами безопасности всегда и никогда ни на день, ни на час не выпускал их из-под неослабного контроля. Я бы назвал этот контроль без преувеличения тотальным. Разве можно согласиться с тем, что органы когда-либо «ставили себя над партией»? Не было этого и не могло быть. «Карающий меч партии». Более чем откровенно сказано на мой взгляд. Именно партии!

Отец категорически не хотел идти на должность наркома. Политбюро возвращалось к этому вопросу дважды. Но так или иначе отец вынужден был согласиться, предварительно получив согласие на свои условия. Лишь один факт, который не рискуют опровергнуть даже обливающие его грязью недобросовестные историки. Уже 17 ноября 1938 года вышло постановление, осуждающее преступные методы следствия, насажденные задолго до прихода отца в НКВД. Появление этого документа непосредственно связано с его требованиями. И Сталин, и Политбюро с этим согласились.

Пресловутые «тройки» и «двойки» — тоже «детище» большевизма. Утверждены они были секретной партийной директивой от 27 ноября 1936 года. Обычно в них входили секретарь обкома и райкома партии, начальник отдела НКВД, прокурор. Сразу же после прихода моего отца на должность наркома внутренних дел «тройки» были ликвидированы.

Как мог, отец всю жизнь боролся со внесудебными органами, но, подчеркиваю, все они были созданы задолго до перевода моего отца в Москву. Скажем, печально известное Особое совещание при НКВД СССР (позднее — при НКГБ и МГБ СССР) появилось на основе постановления ЦИК и СНК СССР от 5 ноября 1934 года. По некоторым данным оно осудило 442531 человека, в том числе к высшей мере наказания — свыше десяти тысяч. В декабре того же тридцать четвертого ЦИК принимает постановление о рассмотрении в десятидневный срок дел по подготовке террористических актов без участия свидетелей. Рассмотрение дел Особым совещанием проходило не только без свидетелей, но и в отсутствие обвиняемых. Естественно, этим создавалась питательная среда для фальсификации материалов, полученных в ходе предварительного следствия, грубейшего нарушения законов.