Мой маленький каприз - Страница 15

— Фарида отведет вас в ваш шатер, — сказал он. — Она моя кормилица и мать Нурали. Ей можно доверять во всем.

Женщина поклонилась. Я протянула ей руку и сказала, надеясь, что он переведет:

— Очень приятно, Фарида. Я Эльза. У вас прекрасный сын!

Но эмир лишь кивнул, а женщина проворно поцеловала мою руку. На мгновение я увидела ее смуглую кисть со множеством серебряных колец и звякнувших браслетов.

— Ой! Не нужно, Фарида! Зачем вы это делаете? Пожалуйста, скажите Фариде, что так делать никогда не нужно!

Он усмехнулся, но заговорил с женщиной и, похоже, передал ей мою просьбу. Она поклонилась опять.

— Фарида покажет, где вы сможете умыться с дороги. А потом постарайтесь поспать. Когда наступит самое жаркое время дня, вам лучше не быть на солнце. К вечеру жара спадет, и я очень надеюсь, что смогу с вами поужинать.

— Айва входит в меню ужина?

Он улыбнулся и кивнул, на секунду прикрыв веки. Улыбка была грустной и, как мне показалась, не совсем уверенной. Под глазами темные тени, черты лица заострились от усталости. Потрескавшиеся сухие губы. У него столько дел, а он бросает все ради того, чтобы побыть со мной в машине несколько часов.

— Вам тоже нужно отдохнуть, — сказала я. — Из-за этой «экскурсии» вы ведь не спите уже вторые сутки. Воспользуйтесь все-таки своим отпуском.

— Хорошо. — Та же улыбка и взмах длинных ресниц. — Я постараюсь. До вечера!

— А вы не можете… вместе со мной… провести сиесту?

Он вздохнул и отвел взгляд.

— До вечера, Эльза. Фарида позаботится о вас.

Глава 13, в которой шатер и душ

Душевая кабина представляла собой жалкое сооружение из палок и кусков брезента, где помещалось большое пластиковое ведро с водой, и в нем плавал облупленный эмалированный черпак. Забавный контраст после мраморного бассейна с подогретой водой, усыпанной лепестками роз.

Отведенный мне шатер был тоже убог, но оборудован в своем роде комфортно: несколько слоев старых ковров, уложенных внахлест, низкая, тоже покрытая ковром, довольно широкая лежанка с полудюжиной разнообразных подушек, сундуки, где оказались постельные принадлежности и посуда, и даже складное кресло. На низком столике был накрыт завтрак.

Мой шатер стоял за шатрами, где спали одинокие женщины, в основном вдовы и совсем юные незамужние девушки. Наскоро перекусив, я какое-то время провела с этими женщинами, которые, как могли, объяснили, как проходит их день, как и что они готовят, как учат детей традиционным рукоделиям, и снимала на камеру все подряд.

Без покрывала Фарида оказалась весьма немолодой, но еще довольно привлекательной особой с явными замашками красавицы. Я видела, с каким прямо-таки подобострастным почтением относятся к кормилице эмира другие женщины, даже старшие по возрасту. Было довольно сложно, не зная языка, изъясняться при помощи жестов и улыбок, кроме того, я чувствовала, как женщины перешептываются и украдкой с любопытством поглядывают на меня. Как бы там ни было, в их глазах я — всего лишь подружка эмира. Что же во мне такое, что он выбрал именно меня, а не одну из них?

Когда воцарилась местная сиеста, я все-таки вышла из шатра, чтобы поснимать еще. Камера в руках всегда возвращала мне душевное равновесие. На окраине оазиса я остановилась, наблюдая за верблюдами, группкой бродившими среди песков. Приноравливаясь снимать, я вдруг почувствовала, как кто-то наблюдает уже за мной. Он! Я обернулась.

Мой принц шел по моей же дорожке следов и улыбался.

— Эльза, я вам не помешаю? Можно посмотреть, как вы работаете?

Он был уже совсем близко, и я увидела, что его глаза подведены местным черным гигиеническим средством. И без того огромные и выразительные, сейчас эти глазищи просто лишали меня рассудка.

— Вы? Мне?.. Конечно!

— Конечно помешаю или конечно можно посмотреть?

Он склонил голову набок и вопросительно развел руками. Длинные развевающиеся одежды среди песков и бесконечного неба. Изогнутые губы, точеный нос и эти запредельные очи. Как с древнеегипетской фрески!

— О… — Я встряхнула головой, прогоняя наваждение. — Слушайте! Вы можете встать на фоне верблюдов и рассказывать что-нибудь о них? А я буду снимать.

— И это войдет в фильм?

— Почему бы и нет? Или ваш статус не позволяет?

Он красиво замахал руками:

— Позволяет! Позволяет! Снимайте. А потом вы мне покажете, как работает ваша техника, и я вас тоже увековечу.

Краска определенно прилила к моему лицу. А он уже прошествовал к верблюдам, обернулся ко мне:

— Готовы? Работаем?

Я облизала пересохшие губы. Навела камеру.

— Работаем.

Он кивнул и заговорил медленно, с придыханием, и в его подведенных магических глазах появилось такое интимное выражение, что я боялась выронить камеру.

— Надменными и высокомерными кажутся эти животные. И смотрят свысока. Даже ноги переставляют эдак заносчиво и невозмутимо, будто никто и никогда не сможет заставить их прибавить скорости. Хотя умеют мчаться быстрее лошадей. Ну как, гожусь я для ведущего детской познавательной программы? — вдруг неуверенно спросил он.

— Вполне, — ответила я, не останавливая съемку. — Особенно программы для девочек. Девочки любят сказочных дяденек в длинной старинной одежде.

— Вот как? — Он громко захохотал. — Девочки?

— Не отвлекайтесь. Рассказывайте дальше про верблюдов.

— Дорогие девочки, вам обязательно нужно увидеть скачки на верблюдах, и вы убедитесь собственными глазками, какую скорость способны развить эти удивительные животные.

Я фыркнула и спросила, подыгрывая его интонации:

— А почему на передних ногах у них болтается веревка?

— Чтобы далеко не убежали. И чтобы потом было легче их поймать. — Он помолчал и добавил с веселой иронией: — Вы, девочки, должны уже знать, что мы — специалисты, чтобы не давать сбегать людям и животным. Животным мы связываем ноги, людей запираем.

Я рассмеялась и выключила камеру.

— Польщена, что меня вы, по крайней мере, не связали.

— Потребуется — свяжем. Давайте сюда ваш агрегат. — Он забрал у меня камеру. — Пойдемте!

— Куда? Или вы передумали меня снимать?

— Точно, передумал. Вам катастрофически не идет этот платок. Пошли! — Он сунул камеру себе под мышку и освободившейся рукой потянул меня за запястье.

От его прикосновения у меня тут же перехватило дух.

— Идем-идем, — повторил он, сверху вниз заглядывая мне в глаза своими подведенными фараонскими очами.

— Да-да, — едва слышно прошептала я, утопая в их бездонной гигантской черноте и отчетливо понимая, что еще немного, и наконец все произойдет. — В мой шатер?..

— Конечно. Я же должен посмотреть, достаточно ли экзотично вы устроились. Или нужна большая цивилизация?

Мне нужны только вы, я пойду за вами куда угодно…

— Так идемте же! — Он опять потянул меня.

Я перехватила его руку и переплела его пальцы со своими. Он шумно перевел дух.

— Эльза, а вы не торопите события?

Вместо ответа я привстала на цыпочки и прильнула губами к его губам. Какой-то миг они сопротивлялись, но потом я почувствовала, как с тихим стоном содрогнулась его грудная клетка, его дыхание ворвалось в мой рот, и мы поцеловались так, будто от силы этого поцелуя напрямую зависели наши жизни.

— Пожалуйста, больше так не делайте, — отстраняясь и не глядя на меня, произнес он, но не разнял переплетенных пальцев.

Я промолчала, и мы, держась за руки, пошли к стоянке. Он заговорил первым:

— Обещаете больше не делать так?

— Так? — Я посильнее сжала его пальцы. — Нет, не обещаю.

— Напрасно. — Он тоже сжал мои. — Кажется, я вас просил не выходить в самые жаркие часы на солнце. С вами снова может случиться обморок.

— Жаль, что не случился. Иначе вы не отчитывали бы меня, а несли на руках! — Я дернула свою руку, но он не отпустил.

— Успокойтесь. До вашего шатра совсем близко. Потерпите. Нас все видят.