Мой гранпа - Страница 9
Хироси употребил выражение «почти каждый день», но на самом деле дедушка ходил выпивать не только в «Жасмин», практически каждый вечер он посещал несколько питейных заведений. Оставалось только гадать, откуда у него деньги на все эти походы. Его дневного заработка в рекламной конторе могло хватить максимум на пару часов за барной стойкой или в кабаке. Однако в один прекрасный день на этот вопрос нашелся ответ, правда, из-за этого у Тамако появилась новая причина для беспокойства.
В тот день, вернувшись домой, Тамако вошла в свою комнату и обнаружила, что дверь осиирэ[27] открыта, а из располагающегося там хода на чердак выглядывает лицо дедушки.
— Гранпа, ты чего? Напугал меня, — у Тамако перехватило дыхание. — Я же просила тебя не входить в мою комнату без разрешения.
Как и в прошлый раз, мать в это время отлучилась за покупками.
— Прости, прости. Но это единственный выход на чердак.
— Что ты делаешь на чердаке?
— Давай-ка я покажу тебе кое-что, — Кэндзо поманил внучку рукой. — Поднимайся сюда.
— Что такое? — умирая от любопытства, Тамако залезла на верхнюю полку и, держась за дедушкину руку, взобралась на чердак, где никогда раньше не бывала.
Чердак оказался неожиданно светлым и чистым. Тамако посмотрела наверх и увидела у себя над головой массивные балки и перекладины, подпирающие сходившуюся углом крышу. — Здорово! А здесь довольно просторно.
— Двигайся по каркасу, не наступай на потолочные доски.
Кэндзо с карманным фонариком в руках прополз вперед, в южную часть чердака, в угол, находившийся над гостиной. Там лежал большой черный кожаный чемодан.
— Вот.
Кэндзо открыл крышку и осветил фонариком содержимое чемодана. Тот оказался плотно заполнен потрепанными купюрами достоинством в десять тысяч иен.
— Не может быть, — сказала Тамако. — Сколько здесь?
— Было двести миллионов иен, но я уже потратил около двадцати миллионов, — ответил дедушка. — Наверное, ты понимаешь, что никому нельзя об этом говорить.
— Гранпа, откуда это? Это… опасные деньги?
— Я потом тебе расскажу.
— Ведь ни папа, ни мама не знают об этом, да? — спросила Тамако, продвигаясь на четвереньках по чердаку вслед за дедушкой.
— Если Тиэко-сан узнает, то она наверняка сразу же все потратит. А если узнает Кэйити, то начнет расспрашивать меня, откуда взялись эти деньги. Может, он из-за своих моральных принципов даже станет уговаривать меня пойти в полицию.
— Почему ты рассказал мне?
— Так ведь если со мной что-нибудь случится, никто так и не узнает о них.
— Значит, тогда эти деньги достанутся мне?
— Эти деньги и так предназначаются тебе, — сказал дедушка. — Можешь тратить их, несмотря на то, что я еще жив. Если тебе нужно, возьми прямо сейчас.
Но Тамако была вовсе ни к чему такая огромная сумма. «Раз у дедушки столько денег, он вполне мог бы жить вместе с бабушкой, отдельно от моих родителей», — подумала она.
— Гранпа, а ты не хочешь встретиться с гранма? — спросила Тамако.
Дедушка некоторое время молчал, будто пытаясь понять, почему Тамако вдруг спросила об этом. Затем со смехом ответил:
— Что-то не тянет меня к сбежавшей жене.
— Много лет назад созданная мною фирма разорилась. Нас подставила банда, занимавшаяся скупкой векселей, — начал рассказывать внучке Кэндзо, когда они вернулись в гостиную. — Я не смог этого так оставить и отомстил им. Я выяснил, что они собираются купить оружие, а чемодан с деньгами на его оплату находится в камере хранения на станции. Тогда я выкрал ключи от ячейки у человека, который их хранил, и забрал чемодан.
— Какой ужас, — Тамако вздрогнула. — Они же тебя убьют.
— Они сами виноваты. Ведь это были все их деньги, — Кэндзо ухмыльнулся. — Иностранцы, которые поставляли им оружие, не имели других каналов сбыта и начали преследовать их за невыполненный договор. Пришлось им распустить банду.
— Но они же, наверное, знают, что это твоих рук дело?
— Не думаю, что знают. Человек, у которого были ключи, не видел моего лица. К тому же я все-таки не профессиональный грабитель, а честный гражданин. Даже если бы они и заподозрили меня, то, скорее всего, решили бы, что мне такое не под силу. Да и случилось это все до того, как я попал в тюрьму, то есть уже лет двадцать назад.
Дедушка сохранял спокойствие в любой, даже самой опасной ситуации. Тамако постепенно начала понимать бабушку.
Это случилось в самом конце третьего триместра. Было воскресенье, Тамако сидела в своей комнате, когда раздались настойчивые звонки в дверь. На дороге перед домом стояли уже знакомые ей бандиты. «Дело плохо», — подумала Тамако. Прежде всегда выходило так, что эти парни наведывались к ним, когда дедушка отсутствовал, но сегодня Кэндзо тоже был дома. Тамако приоткрыла окно и выглянула на улицу.
Бандитов было трое: приходившие каждый раз смуглый Мацунага и парень в темных очках, и еще один — крупный мужчина средних лет. С ухмылочками, перебивая друг друга, они громко выкрикивали свои обычные фамильярные реплики:
— Але! Опять делаете вид, что вас нет дома, хозяйка?
— Вы же дома, мы знаем!
— И не уйдем, пока вы с нами не поговорите!
— Пусть хотя бы ваша милая дочурка выйдет! Выходи, красавица!
— А может, дедушка выйдет?
Все трое расхохотались.
— Не надо, не выходите, — послышался напряженный голос матери снизу, — они уйдут, если не обращать на них внимания.
Однако дедушка все-таки вышел.
— А вот и дедуля, который не против, чтоб его убили, — сострил мужчина средних лет, по-видимому, вспомнивший слова Кэндзо, которые тот сказал якудза во время перепалки в торговом квартале.
— Давайте-ка с этого момента по вопросам, касающимся дома, вы будете обращаться напрямую ко мне, — сказал Кэндзо непринужденно, будто погоду обсуждал. — Да вы, наверное, и сами знаете, этот дом принадлежит мне. Так что вести переговоры с другими — бесполезное занятие.
— Да что ты говоришь? — мужчина средних лет принял серьезный вид и заговорил нарочито наглым тоном. — Что ж, послушай. Мы уже не раз объясняли молодой хозяйке, что сейчас самое время продавать дом. Цена — выгодная. Если вы и дальше будете тянуть, это может подпортить нам репутацию. Да и босс вот-вот выйдет из терпения.
— Хм. Босс, значит, — Кэндзо ухмыльнулся. — Вы, наверно, думаете, что я скажу: «Ах, нельзя ли как-нибудь уладить это дело через вас?» Но я скажу кое-что другое: «Почему же тогда ваш босс сам не придет сюда?»
— Да ты…
— Ах ты, старый пердун…
Все трое с перекошенными от злости лицами подступили к Кэндзо.
Мужчина средних лет был просто взбешен. Он заорал:
— Да ты хоть понимаешь, что за человек босс?
«Сейчас начнется драка», — подумала Тамако.
В этот момент из-за угла выехала большая машина. Это был черный «мерседес». Решив, что машина проедет мимо, все четверо отошли к забору дома напротив, но машина остановилась перед домом семьи Годай. Сидевший рядом с водителем худощавый юноша в черном костюме — профессиональный киллер, как показалось наблюдавшей из окна второго этажа Тамако, вышел из машины и открыл заднюю дверь. Оттуда вылез крупный мужчина опять же весь в черном, на вид — влиятельный гангстер. После этого с другой стороны машины вышли еще двое мужчин, оба на вид лет тридцати, тоже в черном и тоже похожие на гангстеров. На фоне этой зловещей компании, скупщики смотрелись просто мелкими хулиганами.
Крупный мужчина в дорогом двубортном пиджаке не спеша осмотрелся, потом подошел к Кэндзо и улыбнулся. Возможно, он хотел улыбнуться приветливо, но Тамако его улыбка показалось оскалом смерти. Это была улыбка, внушающая страх и трепет, и ее обладатель безусловно знал об этом.
— Здорово, Годакэн-сан. Давно не виделись, да? — сказал он хриплым голосом. — Есть разговор.
Кэндзо увезли на «мерседесе», и он вернулся домой после двух часов ночи заметно выпившим. Домочадцам, не находившим себе места от беспокойства, он объяснил: