Мой гранпа - Страница 10

— Мы встретились после долгого перерыва, так что они повели меня в дорогой клуб и напоили от души.

— Что это еще за компания? — раздраженно спросил отца Кэйити.

— Якудза, — спокойно ответил Кэндзо. — Раньше они были мелкими сошками, но теперь несколько поднялись, и, наверно, хотели показать мне, как хорошо у них идут дела.

— Не связывайся с ними, — жалобно сказал Кэйити. — Попадешь в историю, и у меня на работе тоже будут проблемы.

Когда родители уснули, Тамако, которая никак не могла заснуть, тихонько встала и прокралась в комнату к дедушке.

— Гранпа, ты спишь?

— Нет, не сплю. А что?

Тамако сказала, присев у изголовья:

— Те люди, наверно, ищут деньги, что спрятаны на чердаке?

— Похоже на то, — Кэндзо взял сигареты, лежавшие возле подушки, и закурил.

— Они тебя подозревают?

— Непонятно, но, кажется, они думают, что я что-то знаю. Того толстого мужика зовут Хикита, и раньше он был пешкой в банде, которая меня подставила. Поэтому, наверно, и избежал преследования тех иностранцев. Теперь он пошел в гору, у него много подчиненных.

— С чего это он вдруг именно сейчас вспомнил о тебе?

— Я и сам не пойму. Наверное, кто-то ему донес: «Годакэн-сан каждый вечер ходит по кабакам. Видно, денежек у него — завались».

— Тебе повезло, что они с тобой ничего не сделали.

— Они, наверно, хотели меня напоить и выспросить, откуда деньги. Я сделал вид, что напился в дым, и ничего им не сказал.

— И они на этом успокоились?

— Не знаю. Но тебя это не должно волновать.

— Но я волнуюсь, — досада на деда переполняла Тамако.

Пока Тамако волновалась насчет банды Хикиты, наступила весна, закончилась учеба, миновали короткие весенние каникулы и начался новый учебный год. Токунага и Татикава поступили в старшую школу, а Тамако перешла во второй класс. В новом классе не оказалось ни Сакаситы, ни Томоми, ни троицы Кацуми, Маи и Канна, ни Матико. Но зато у Тамако появилась новая, очень симпатичная подруга.

Норико Аракава еще со времен начальной школы мечтала дружить с Тамако, которая была старше Норико на год и, перейдя наконец в среднюю школу, набралась смелости и заговорила с ней. Девочки быстро подружились и почти все свободное время проводили вместе. Привязанность Норико к Тамако была чрезвычайной: во время перемен она обязательно прибегала в класс к Тамако, не обращая никакого внимания на шутки ее одноклассников. Она говорила: «За онэ-сама[28] я жизнь готова отдать», и, похоже, это были не просто слова, так что Тамако в какой-то момент начала волноваться не только за дедушку, но и за Норико.

В выходные Норико обычно приходила в гости в дом семьи Годай. Тиэко одобряла эту дружбу. Наверно, потому, что знала, что Норико из вполне порядочной семьи.

— Какая красивая твоя новая подружка! — радовался Кэндзо.

По дороге из школы подруги обычно шли вместе до середины торгового квартала и там расставались. Тамако раза два или три замечала Хироси, возвращавшегося из старшей школы, но не заговаривала с ним, потому что была вместе с Норико, и Хироси, видимо, тоже стеснялся подойти. Но однажды, после того, как Тамако попрощалась с Норико, Хироси догнал ее и сказал:

— Эй, Отама! [29]Хочешь, я угощу тебя кофе с молоком в «Гранаде»?

— Ой, ты серьезно?

Тамако мечтала выпить кофе с молоком, который подавали в кафе «Гранада», с тех самых пор, как попробовала его вместе с друзьями под Новый год, но ее карманных денег не хватало на то, чтобы вот так вот запросто выложить пятьсот пятьдесят иен.

— Никак не мог поговорить с тобой, ты все время вместе с Норико. Ты знаешь, что Годакэн-сан в опасности? — сказал Хироси, как только они пришли в «Гранаду», находившуюся за торговым кварталом.

Вот что он рассказал.

Несмотря на угрозы, хозяин бара «Жасмин» Синъити Накафудзи категорически отказывался платить дань бандитам. Прибегни Кикути-гуми к насилию, вмешалась бы полиция, поэтому разозленные бандиты придумали хитрый план. Они приходили ко входу в бар и угрожали посетителям, не позволяя им войти. За несколько дней им удалось отвадить практически всех завсегдатаев за исключением Кэндзо. Но так как от одного единственного посетителя доход неважный, спустя какое-то время Кэндзо стал поджидать на станции прежних завсегдатаев бара и приводить их с собой.

Если бы дошло до драки, то в ходе полицейского расследования в невыгодном положении оказались бы бандиты, уже имевшие судимости, поэтому им ничего не оставалось, как доложить о происходящем боссу.

Годзо страшно разозлился и приказал подручным доставить Кэндзо в свой штаб. Случилось это вечером накануне разговора Хироси с Тамако. Кэндзо, увидев знакомую троицу, стоявшую перед «Жасмином», решил, что они, как всегда, пришли мешать работе бара.

— Угрожать мне бесполезно, — смеясь, обратился к бандитам Кэндзо, — я люблю это место. А с тех пор, как вы начали здесь околачиваться, оно мне нравится все больше и больше.

Старший из бандитов преградил Кэндзо путь и с необычайно серьезным и деловым видом сказал:

— Босс хочет повидаться с тобой. Не зайдешь ли ты в наш штаб?

Кэндзо молча кивнул.

В сопровождении троих конвоиров Кэндзо прошел через станционный виадук, вошел в торговый квартал и оказался в штабе Кикути-гуми за залом патинко. Там в небольшой приемной его ждал Годзо. Кэндзо усадили в кресло, троица заняла позицию у него за спиной.

— Так значит, ты и есть Годакэн? — Годзо, оглядев собеседника, сразу же понял, угрозами тут ничего не добиться. — Я наслышан о том, что ты каждый вечер ходишь в «Жасмин».

— Бывший хозяин просил меня позаботиться о его сыне Синъити.

— Это я тоже знаю. Однако нам бы очень не хотелось, чтобы ты продолжал туда ходить. Сам посуди, если так будет продолжаться и дальше, что скажут хозяева заведений, которые исправно платят нам взносы?

Кэндзо молчал.

— Послушайся меня, не ходи больше в «Жасмин».

Кэндзо окинул взглядом Годзо:

— Это что, приказ?

— Не приказ, а просьба. Но пойми, раз уж я попросил тебя об этом, то, если ты снова придешь в «Жасмин», мне будет крайне неудобно перед этими тремя парнями, которые стоят у тебя за спиной. И в таком случае, как ты понимаешь, так просто ты уже не отделаешься.

Кэндзо снова промолчал.

Не дождавшись ответа, Годзо повысил голос:

— Ты понял?

Кэндзо медленно поднялся.

— Я отлично все понял, — сказал он и направился к выходу.

— Если не сдержишь обещания, поплатишься жизнью. Это дело не стоит того, чтобы за него умирать, — произнес ему вслед Годзо и сделал подчиненным знак глазами.

Троица окружила Кэндзо и молча проводила его до дома, чтобы он, по крайней мере в этот вечер, не зашел в «Жасмин». Вероятно, они полагали, что каким бы упрямым и непослушным старик ни был, наутро он одумается.

Вечером Тамако, поужинав с матерью в гостиной, вышла к дверям вслед за дедушкой, который в своем обычном кимоно замешкался на пороге.

— Гранпа, ты ведь каждый вечер ходишь выпивать?

— Точно.

Кэндзо подозрительно посмотрел на внучку, которая по-чему-то именно сегодня вышла его провожать. Тамако, не зная, что сказать, колебалась.

— А сегодня ты куда пойдешь?

— Сегодня в «Жасмин».

У Тамако перехватило дыхание. Остановить дедушку она не могла. Если сказать ему, что она уже знает обо всем от Хироси, то дедушка, наверно, разозлится на него. Но Тамако все равно не смогла сдержаться.

— Не ходи, пожалуйста, — с мольбой в голосе сказала она.

— Почему? — Кэндзо некоторое время смотрел на Тамако и, наконец, кивнул. — Ага, кое-кто кое-что тебе рассказал.

Он улыбнулся своей обычной улыбкой.

— Все в порядке. Не волнуйся.

Дедушка ушел. «Вот теперь я до конца поняла, что чувствовала каждый раз гранма», — возвращаясь в гостиную, подумала Тамако, чуть не плача.