Мой единственный век - Страница 10
Изменить размер шрифта:
«Кто нашёптывает мне в тиши…»
Кто нашёптывает мне в тиши:
«Ты пиши, пока живёшь, пиши!»
Кто подсказывает мне слова,
Убеждает: «Ты права. Во всём права».
Кто даёт мне силы и права,
Отнимает мой ночной покой,
Кто сияет в небе надо мной,
Управляется с моей судьбой?
Страшно мне одной в лесной глуши.
Друг, поговори теперь со мной!
Отвечает голос неземной:
«Ты пиши. Пока живёшь – пиши!»
«Берегите меня, берегите…»
Берегите меня, берегите!
Как подарок меня храните,
От соблазнов и от событий
На знакомый придя порог.
Не корысти, а чуда ради
Нету окон в высокой ограде.
От серебряной нити до пряди
Лишь один
телефонный
звонок.
«Впустую жизнь моя идёт. Впустую…»
Впустую жизнь моя идёт. Впустую.
Пустынный берег мой уходит от меня.
И я молчу давно. И я не протестую.
Я ничего уже не буду изменять.
Когда б и дан зарок – не зарекаться,
Не отменить свершившегося сна:
Не изменять себе, не изменяться,
В чужих пирах не пробовать вина.
Век на реке – теперь застыли льдины.
Как судорогой плача сведен рот!
Вот катится под горку мой родимый
Нежданный, откровеннический год.
О чём жалеть мне и чего бояться?
Все будем живы, кончится война,
Не изменять себе. Не изменяться,
В чужих пирах не пробовать вина!
«Струны тронь своей гитары…»
Струны тронь своей гитары —
Не фальшивят ли они?
Мы сегодня слишком стары,
Но ввиду вселенской свары
Мы сегодня не одни.
Мы статисты в этой драме.
Исповедники дорог.
Но, истерзаны боями,
Мы своё спасаем знамя.
Это значит – с нами Бог!
«Белые ночи в Москве…»
Белые ночи в Москве!
Белые ночи в Москве!
Что ещё надобно мне —
Белые ночи в Москве!
Робкий туман по траве —
Как не поверить молве:
Ты ли научишь других – прясть
Тонкие кружева?
Что же ты дремлешь, Москва?
Раззолоти купола – всласть!
Шорох по сонной воде —
Ночь? День?
Всплеск у прибрежных вериг —
Миг!
Утру, пришедшему вслед,
Пойте, колокола!
Белые ночи в Москве,
Два белоснежных крыла!
Вечный проход часовых —
Вспять, вспять.
Шёпотом вдоль мостовых —
Спать…
«Вот и стихает боль…»
Вот и стихает боль,
Дремлющая в виске,
Вечер идёт – король,
Странствующий налегке.
У переплётов книг
Слабый мерцает свет.
Вечер идёт – жених
В первом расцвете лет.
И из окон квартир,
Не досчитав потерь,
В небо глядится мир —
Радостный белый зверь…
«Сюда заказан путь всем кораблям…»
Махоше
Сюда заказан путь всем кораблям,
От тёплых стран и государств холодных,
Моя Обетованная Земля,
Пристанище гонимых и безродных.
Пока царит весна в твоих садах,
Благоуханных и благословенных,
Душа – бессмертна и любовь – нетленна
И далеко до Страшного Суда!
«Всё это было не со мной…»
Всё это было не со мной:
Блистательно-неровный стол,
Год должен был начаться, но
Всё это было не со мной.
Я не стояла у стола,
Не отражалась в серебре,
Ведь я исчезла в декабре
И не стояла у стола.
Потом был ветер и февраль,
И заметённое окно,
И надо мной звенел хрусталь,
И было мне немного жаль,
А впрочем – было всё равно.
Ведь Вы не предали меня,
А просто позабыли звать.
И я могла не отвечать,
И в ночь не зажигать огня,
Не вздрагивать на скрип дверей,
Не ожидать вестей с гонцом…
В великолепном декабре
Все стало – сном…
«Край зеркала, как всякое стекло…»
Край зеркала, как всякое стекло,
Хранит в себе загадочность обрыва.
Венецианское ещё вскипает диво,
А по осколкам плачут – всё равно.
Степенно пресекаются пути
У берегов – высоких и пологих.
Но непоколебим закон порогов,
Которые вторично не пройти.