Мой друг работает в милиции - Страница 20

Витька молчал. Не такой уж он был друг-приятель лейтенанту Белову, чтобы к нему в гости топать.

— У них и оружие какое-нибудь есть, — сказал Олег. — Холодное-то наверняка. Нам их не взять.

Витька молча рисовал прутиком на песке.

— Тогда мы пойдем. — Серега встал со скамейки. — Сами пойдем. Тут уж, Витька, дело такое… Ты не сердись. Другого-то ничего не придумаешь. Ты нас здесь жди.

Ребята ушли, и Витька, подумав, тоже поплелся за ними следом. У книжного магазина крутились Мишка Тузик и Игорь Домурин.

— На озеро, Витек? — спросил Тузик.

Витька насторожился. Но Тузик спрашивал попросту, без задней мысли. Он просто сам собирался на озеро.

— Севка теперь все на своем велике гоняет, а мы — пешком, — пожаловался он вдруг.

— До озера и так недалеко, — ответил Витька.

— До озера-то близко… — не договорив чего-то, протянул Игорь. Он все оглядывался по сторонам и наконец заметил то, что искал. — Севка катит, — кивнул он Тузику.

Севка немного удивился, увидев Витьку.

— Ну, так как? Батарейка будет? — спросил он, соскакивая с велосипеда. — А то, знаешь, скучно как-то без фонарика. — Севка хохотнул. — Будет?

— Будет, — ответил Витька. — Два фонаря будет. Под каждым глазом по штуке.

Севка двинулся было к Витьке, но передумал. На улице было полно народу.

— Пошли! — процедил он своим.

Тузик и Игорь нехотя поплелись за Севкой.

— Вить! — Наташка бежала по улице запыхавшись, поправляя на ходу непослушные косички — мышиные хвостики. — Вот ты где!.. Мы тебя ищем, ищем!.. Тебя лейтенант Белов вызывает.

— Повесткой? — нахмурился Витька.

— Ну и балда ты все же! — разобиделась Наташка. — Тебя же по делу. Ты же один их видел. Больше никто. Пошли скорее!

— Ладно, — отмахнулся Витька. — Сам дойду. Дорогу знаю.

Лейтенант что-то писал на большом листе.

— А, Сульдин, — поднялся он из-за стола, протягивая руку. — Садись, не стесняйся.

Витька поздоровался, сел.

— Ты подожди минуточку, я сейчас. — Лейтенант вышел из кабинета.

Витька удивленно огляделся. Чего это его одного оставили? Проверяют, не полезет ли искать ракетницу? В каком она столе? В этом. Точно. Лейтенант сюда зимой клал. Пусть себе лежит.

Витька посмотрел в окно. Решетка. Это не страшно. Сейчас Витьке бояться нечего. Сейчас он сам пришел. Приглашали даже.

Лейтенант вернулся не один. Вместе с ним в комнату вошли два незнакомых Витьке офицера милиции — капитан и старший лейтенант.

— Здравствуй, герой, — подошел к Витьке капитан. — Ты нам очень нужен. Рассказывай.

Витька рассказал, как дежурил под соснами, как приплыли двое, как он встречал одного еще раньше, в городе, с чемоданом, от которого пахло рыбой. Про Севку он не сказал ничего. Капитан почему-то посмотрел на лейтенанта и спросил Витьку:

— Ну, а зачем вы штаб-то искали? На браконьеров вы ведь случайно наткнулись.

— Не случайно, — потупился Витька.

Капитан кивнул и больше спрашивать не стал.

— Что предполагаете предпринять? — спросил он старшего лейтенанта.

— С поличным хорошо бы, — отозвался тот.

— Значит, дежурства?

— Думал, так. Только людей у нас маловато. Кто в отпуске, кто в командировке — лето. А те могут на лодке и на другой берег податься. Так что тоже нужно людей поставить.

— Брать по сигналу? — спросил опять капитан.

— Только так.

На Витьку вроде никто и внимания не обращал. Но его это не обижало. Он сидел за столом как равноправный участник операции. Без него и вообще бы тут никто не собрался. Поэтому он решил вставить и свое слово:

— Сигнал мы можем подать. Сверху. А вы — у бережка. И моторку бы еще.

— Сигнал — костром? — повернулся к нему капитан.

Ответить Витька не успел.

— Зачем костром? — вмешался лейтенант Белов. — У Сульдина ракетница есть. Спортивная. Вполне подойдет.

— Есть ракетница? — снова повернулся капитан к Витьке.

И опять вмешался Белов.

— Он у меня ее на хранение оставил. — Лейтенант встал, подошел к шкафу, сунул руку за какие-то папки и вытащил оттуда ракетницу. — Вот она, — сказал он, кладя ракетницу перед Витькой.

Витька, не поднимая глаз, взял ракетницу в руки и вдруг положил ее на стол.

— Светло ведь, — с сожалением сказал он.

— Ракеты бывают цветные, — напомнил лейтенант.

— Тогда, Сульдин, — подытожил капитан, — давай сговаривайся с лейтенантом и собирай своих орлов.

Ракеты обычно врезаются в небо на старте и на финише. Та, которую Витька запустил зимой в самолет, была стартовой. Она дала старт таким событиям, которых сам Витька никак не ожидал.

А финишные были теперь. И даже целых две.

Одна — когда с поличным взяли браконьеров.

И вторая — когда от Севкиного штаба осталась груда недавно струганных бревен. Ее, стало быть, можно считать третьей.

Эту третью ракету, правда, выстрелила в небо Наташка.

Мальчик сопротивлялся молча. Но возле самого отделения милиции он вдруг закричал: «Пустите!..» — и, вытягивая из воротника полинялой футболки тонкую шею, попытался укусить руку милиционера. Из толпы вынырнул парень в клетчатой кепке, с папироской, зажатой в мелких белых зубах.

— Чего издеваетесь над ребенком?

Он огляделся, ожидая поддержки, и не ошибся. Сразу раздалось несколько голосов:

— Нашел маленького!

— Руки ломать — это они умеют!

— Никто рук не ломает, граждане. А наказать его следует. Он хотел вырвать сумку у женщины.

И милиционер втолкнул мальчика под арку высоких ворот.

В кабинете с надписью «Оперуполномоченный» сидел, ссутулясь над письменным столом, молодой лейтенант в очках.

— А, Федор Новиков. Опять? Давай иди вон туда.

Мальчик сразу сник. Исподлобья косясь на лейтенанта, отошел в угол, устало присел на табурет, вытирая ладонью вспотевшее лицо. Оно было покрыто синяками и ссадинами.

— Встать! Не в гости пришел.

Пока милиционер, пристроившись у края стола, писал рапорт, лейтенант хмуро смотрел поверх очков на мальчика — узкоплечего, худого, растрепанного, обутого в тяжелые рабочие ботинки, которые ему были явно велики.

Пробежав глазами рапорт, лейтенант отпустил постового. Потом вынул из стола папку, сердито зашелестел в ней бумагами.

— Вот, пожалуйста: ровно неделю назад в трамвае залез в карман, а теперь — подымай выше! Грабеж! Сумку хотел вырвать. Ну, что волком глядишь? Тебе на меня обижаться не приходится, я свое слово сдержал: ни в школу, ни домой не сообщил тогда. Поверил тебе. А ты… Нет, Федор Новиков, на этот раз ты поедешь у меня в исправительную колонию. Как дважды два.

В раскрытое окно доносился шум улицы, отчетливо слышались голоса играющих во дворе детей; клочок осеннего голубого неба просвечивал сквозь листву старого тополя. Порыв ветерка шевельнул бумаги на столе.

Новиков шмыгнул носом.

— Ну и отправляйте. Все равно, я бы и сам уехал….

Лейтенант поправил очки, внимательно поглядел на мальчика.

— Подойди-ка поближе. Это кто же наставил тебе синяков?

— Ребята с нашего двора, — неохотно ответил Новиков и отвернулся.

Его потертые брючишки вздувались на коленях бугорками, один карман сильно оттопыривался. Лейтенант быстро запустил руку в этот карман. Там оказались плоскогубцы и отвертка.

Мальчик порывисто протянул руку.

— Отдайте, дяденька Петров! Это… это…

— Вижу, что это. Решил, значит, заняться кражей со взломом? Сядь и расскажи, куда ты собрался уезжать. Ты и сумку решил украсть, чтобы запастись деньгами на дорогу?