Мой ангел-хранитель (СИ) - Страница 219
-Бирта, ты жива… - Сигюн обняла свою верную служанку, которая успела скрыться, когда дворец начал обваливаться.
-Идемте со мной, - вновь попросила девушка, стараясь увести и успокоить свою хозяйку. Та пошла с ней, не бросая ни малейшего взгляда на народ, который в свою очередь смотрел на неё с глубокой жалостью, сожалением и горестью.
Тор приблизился к сыновьям Локи. Взял Вали на руки, а он все всхлипывал, прикрывая глаза.
-Ну что ты, малыш, не плачь. Все хорошо, - он обнял его, и Вали доверчиво припал к его плечу, зарываясь носом в его красном плаще, все же продолжая лить слезы. И выглядело это так, словно только в добром Торе видел он спасение и укрытие, чувствовал в нем уверенность, какая есть у отца.
Утешая одного, Одинсон непременно видел, как слезы из глаз текут у другого, у старшего, у Нари. Он стоит, не опуская головы, держа руки за спиной и плачет, тихо плачет. С его черных густых ресниц падает прозрачная слезинка, но он даже не вытирает её, мужественно терпит, как она разрезает его кожу, рассекает на пополам, он терпит боль, которую она ему причиняет.
Тогда Тор подозвал Нари. Они отошли в сторонку, чуть подальше от толпы. Громовержец присел на корточки возле старшего Локисона, на руках все так же удерживая младшего, который теперь повернулся, глядя на брата.
-Это из-за меня он сейчас там. Он пытался меня спасти. Он спас, обращая на себя гнев Таноса… А я… Я просто трус, я бездарный трус. Я ничего не мог сделать… - говорил Нари тихо всхлипывая, снова позволяя слезам скользнуть на его щеки.
-Эй, ты не должен себя винить, Нари. Никогда не смей этого делать, малыш. Твой отец, как и любой отец, готов пожертвовать собою ради своей семьи. И Локи прекрасный отец. Он спас тебя потому, что любит, и взамен он от тебя ничего не требовал, ничего, кроме того, чтобы ты жил и был всегда в безопасности, как и твои брат и мама. Он бы не хотел, чтобы ты сейчас стоял здесь и винил себя, - Тор спустил Вали с рук, теперь уже обращаясь к обоим мальчикам, - ваш отец очень сильный, и он обязательно выберется. -На губах Бога грома заиграла легкая улыбка, которая чуть ободрила Вали, но Нари все же оставался таким же поникшим, однако плакать перестал.
-Тор, можно тебя на минуту? - Хаймдалль подошел сзади, держа в руках свой горделивый шлем.
-Держитесь вместе, парни, - Тор, кивнув головой стражу, снова обратился к мальчишкам, пожал могучей, твердой рукой их плечи, а затем направился к зовущему, замечая, что Нари крепко удержал за руку младшего брата.
-Тор, рядом с Локи лежала Перчатка Бесконечности там, на поле, - начал говорить страж моста как можно тише, чтобы никто из присутствующего здесь народа ничего не услышал.
-Да, я видел. Но мне было не до неё, ты сам понимаешь… - скверно ответил сын Одина.
-Понимаю, поэтому я забрал её оттуда. В ней сиял Тессаракт, он был последним камнем, которого не доставало, чтобы запустить артефакт, привести его в действие, - Хаймдалль словно пытался намекнуть Тору о чем-то, а не просто рассказывал замеченные им вещи.
-Значит, у Таноса как-то получилось завладеть Тессарактом… Но он же был в сокровищнице все это время. Так? - недоуменно ас хлопал глазами, по-прежнему ничего не понимая, не разбирая, как так получилось, что Читаури исчезли. Конечно, он догадывался, что этому посодействовал Локи, но как?..
-Не думаю. Помнится, наш царь говорил, что возьмет куб на себя. Он никого не посветил в свои планы по поводу Таноса. Более того, предвестник Рагнарека убит, - сообщил Хаймдалль.
-Фенрир? Я видел его, но думал, что он ранен. Разве такое существо можно уничтожить? - от Тора же поступали лишь вопросы, на которые Хаймдалль ответ мог дать лишь предположительный.
-Если его убил Танос, то это возможно. Но только теперь я вообще ничего не понимаю… У Таноса было в руках практически все, как так получилось, что от него и от его армии не осталось и следа. Фенрир убит, Локи ранен, Перчатка Бесконечности уцелела, более того - она у нас…
-Да что же там произошло? - Тор потер рукой подбородок, задумчиво устремляя глаза на стену, что была черной от дыма. -Может стоит спросить об этом Нари? Он ведь там был. Только не сейчас, позже…
-Папа убил Таноса, - прозвучал голос старшего Локисона в относительной тишине, поэтому каждому были слышны его слова. Все обратили на него свое внимание, а он продолжил:
-Папа знал, что никакие приемы и оружия на возьмут титана, кроме Перчатки Бесконечности, поэтому ему нужно было ею овладеть. Это был его план. Соединить Тессаракт с Перчаткой, а после собрать часть энергии всех камней и направить её на Таноса. Но тот успел его ранить, очень сильно ранить. К тому же, отец случайно вонзил себе ядовитый кинжал, когда Танос откинул его своим ударом. Отец начал терять силы очень быстро, и титан намеревался соединить Перчатку и куб, пользуясь моментом. Куб был у папы, и Танос легко его достал. Однако сделать он ничего не успел, благодаря Фенриру. Если бы не он, Асгарда бы уже давно не было. Между ними началась битва, а папа не упускал шанса в этот момент. Он нашел в себе силы, чтобы соединить куб с Перчаткой. Он одел её себе на руку, становясь её владельцем, а потом испепелил Таноса… Но, к сожалению, тот успел уничтожить волка… - Нари рассказывал это с гордостью, неотрывно глядя на людей, которые внимательно его слушали. Теперь им было известно все, и скрывать от народа правду Нари не видел смысла, у него даже и мысли не возникло, что ему кто-то может не поверить. Он рассказал все честно, а люди могли только стоять с открытыми ртами, а после зайтись шепотом и удивленными вздохами от поступков Локи.
-После падения Таноса его армия и его планета исчезли одинаково, - закончил Локисон свой рассказ, а затем, взяв младшего брата за руку, прошел к матери, что тоже слышала и со слезами на глазах принимала это геройство мужа во имя семьи и мира. Он, как и обещал, пожертвовал собою ради всех, что никогда не было ему свойственно. Это поразило людей до глубины души, это поразило абсолютно всех, ведь никто не ожидал, что именно Локи окажется в основе их спасения.
Вдруг затрещал замок. Все взгляды в один миг переметнулись на дверь, а Сигюн, сыновья и Тор выбежали вперед, с замирающим сердцем ожидая, когда дверь откроется. Наконец, Свана вышла из врачевальной комнаты. Руки её были в крови, глаза усталыми, вид измученный, казалось, что она ели стояла на ногах. Облокотившись на дверную ручку, она вдруг взглянула на мающуюся в ожидании Сигюн с какой-то жалостью, с какой-то скорбью, по которым многие со страхом могли определить, какое известие вот-вот долетит до их слухов. Свана же смотрела только на Сигюн, с трудом сдерживая собственные слезы, но говорить не могла…
-Что?.. Что с ним?.. - тихо спросила ванка, но ответа не последовало. -Нет… - она судорожно мотнула головой, словно умалишенная усмехнулась, почти залилась смехом, а после, закрыв лицо руками, потирая ладонями щеки, глубок вздохнув, закричала в истерике: -Нет! - крик её заглушил собою все, даже, как показалось ей, она не услышала саму себя.
***
Темнота нависла над ним. Как же давно он её ждал. Норны наконец расплели клубок его вечной лжи и бросили нити в мрачный омут. Здесь он один, и ему не холодно, ни жарко. Ничего не болит, только вот Хель почему-то нет. Должно быть, даже она не заберет в свое царство такое ничтожество как он. Что ж, быть вечно в одиночестве. Наверное, так даже лучше. Он бродит в темноте, не разбирая дороги, лишь ощущая её под своими ногами. Он раскидывает в стороны руки, пытаясь нащупать ими хотя бы стены, чтобы лучше понять, где он находится, но ничего рядом нет. Словно это узкая дорога на утесе, с которой нельзя свернуть, на которой не за что задержаться. Он продолжает идти, даже пытается кого-то позвать, а потом сам себе говорит: -Здесь никого нет.
И голос его превращается в звонкое эхо.
Кажется, что он шел целую милю, хотя шел он медленно, в полной тишине различая лишь звук своих шагов. Тьма все сгущалась, но он к ней уже немного начал привыкать, однако по-прежнему ничего не различал. В один момент ему захотелось просто рухнуть на землю, просто упасть и закрыть глаза, забыться в руках вечной ночи навсегда. Остановившись, он снова огляделся и вдруг вдалеке увидел, как брезжит свет. Тот самый свет, к которому он так давно пробирался. Он помнит лишь длинную дорогу, ведущую к нему, а на этот свет не обратил даже внимания. Он просто смотрел в даль, желая на пути своем завоевать, убить, отомстить, не думая, к чему все это приведет однажды. Но откуда же здесь свет?