Мои 33 свидания (СИ) - Страница 18

— Значит так, в понедельник собираете редакторов и рекламщиков, мы повышаем на все цены в два раза, потому что обещаем три тирожа. Можете хоть сегодня пытаться связаться с автором, но нам нужно заполучить интервью с ней.

— Думаю с этим проблем не будет, — я киваю забыв что камера отключена.

— Рад слышать, — сообщает Суровый, — конечно в идеале нам бы фотосессию с ней на развороты… Но это уже не столько важно.

— Хорошо, все будет сделано, — утверждаю я.

— Буду ждать ежедневных отчетов и читать их по ночам, раз уже у нас такая заваруха.

Я растерянно поджимаю губы. Ну вот никаких больше импульсивных поступков.

Кажется, что уже нужно прощаться, когда Суровый вдруг спрашивает:

— И еще Евгения, вам нужно сбросить напряжение.

У меня кожа мурашками покрывается, когда я слышу это. Намек на то, что случилось тогда в офисе? Он что предлагает повторить?

Опять этот голос… Он будоражит меня. Ведь с оргазмом у меня ассоциируется не только Ромео, но и он. Чувствую что намокаю, какой ужас.

— Да, но я думаю справлюсь… — я так сильно хватаю ртом воздух.

— Не сомневаюсь, — пауза, — но я хотел бы увидеть это, чтобы удостовериться.

То ли из-за вины по поводу выпуска, то ли из-за свой, как оказалось, развратной натуры… Я тянусь к ноутбуку и включаю камеру. Все тело дрожит, я закусываю губы.

— Так то лучше, — комментирует начальник, — а теперь снимите топ, чтобы я мог увидеть прекрасную грудь.

Я словно послушная кукла, повинуюсь и снимаю этот предмет гардероба. Ткань приятно задевает твердые соски.

— Очень красиво, — опять хриплый голос, — проведите руками по шее, поласкайте грудь.

Смущаюсь, краснею, но делают как он говорит. Мне так приятно, закрываю глаза и представляю, что это Ромео гладит мое тело и смотрит.

— У вас за спиной подоконник, сядьте туда и разведите ноги в стороны, — я тону от баритона этого мужчины.

Боже что я творю… Все то о чем он просит. Внизу живота все горит и напрягается. Пальцы сами тянутся в сторону мокрых трусиков. Я ласкаю себя на камеру и извиваюсь.

Из груди вырываются стоны удовольствия, а по щекам катятся слезы.

— Ткань в сторону, я хочу видеть, как вы касаетесь себя, — такой приятный шепот, он словно вводит меня в транс.

Я вновь делаю то что от меня хочет Суровый. Вся пошлость и интимность этого момента так заводит меня, что стоит только коснуться клитора, как я кончаю. Кричу в голос, другой рукой сжимаю свою грудь и буквально задыхаюсь от оргазма.

— Ммм… — начальник тоже стонет, рычит, — Просто великолепно, Евгения. Очень красиво.

— Что? — растерянно переспрашиваю я.

Когда я пришла в себя, Суровый уже сбросил вызов.

***

Раскаяние пришло ко мне в душе. Я стояла под теплым напором воды и ревела белугой. О каких отношениях с Ромео я могла мечтать, если так поступила сейчас? Если бы мы были вместе, это же самая настоящая измена.

Обнимаю себя руками и растерянно смотрю на потолок. Так я просидела где-то час, пока не почувствовала, что от теплой воды мне уже душно.

Наспех мысль еще раз и смываю пену под контрастным душем.

Телефон не проверяю, боюсь увидеть сообщение от Ромео. Пока я не готова к этому.

Хочу было лечь спать, но теперь от запаха мужчины на постельном белье мне не хорошо. Злясь я срываю наволочки и простыню. Все, пошел он к черту! Все они пошли к черту! Никаких больше свиданий!

В субботу я проснулась с мыслью что мне жизненно необходимо увидеть Сурового. Меня посетила пугающая мысль…Этот голос и манеры. Даже те сообщения что приходят ко мне на почту и в приложении, одинаковый стиль письма. Я так запуталась с этими свиданиями, что не заметила очевидного.

Какой в задницу Роберт — Ромео? Мой любовник Роман! А точнее Роман Эдуардович, мой начальник. Может же быть такое или я окончательно спятила?

Дождавшись полудня, звоню Лоле и интересуюсь видела ли она нашего главного редактора в живую.

— Ой, нет, я не застала его в редакции. Он уже пару лет по Европе колесит, — ответила коллега, — Но я могу посмотреть на онлайн Диске фотки с корпоративов за прошлые года. Хотя честно, мне кажется он не из тех, кто ходок на такие праздники.

— Согласна, но ты глянь, пожалуйста, — делаю глоток кофе, — Как ты думаешь, такое вообще возможно?

— Честно, думаю нет. Ты знаешь почему уволилась Кристина Высокова, редактор рубрики Отношений? Она была влюблена в Сурового еще с института. Они буквально вместе журнал придумали. Только вот Эдуардович ее отшил, потому что считал что отношения мешают работе.

— А может она просто ему не нравилась? — уточняю я.

— Ты ее видела? — спрашивает Лола.

— Да, на фотках.

— Как она может не нравиться? — фыркает девушка, — Баба самый сок. Он просто принципиальный.

— Все равно, посмотри, пожалуйста, — прошу я и прощаюсь с Лолой.

Я все думала как взять интервью у самой себя для следующего выпуска. Решение пришло спонтанно. Видимо я просто устала от этой скрытности и недосказанности. Пора раскрывать карты.

Нам в редакцию стали писать другие девушки и женщины со своими историями, пора уступить им место и заняться рубрикой как нормальный редактор.

После того что между нами было, я решаю, что имею права написать Суровому письмо в выходной день.

“Есть новости от автора писем. Могу я позвонить Вам вечером?”

“Я сам наберу Вам после семи.”

Целый день я занимаюсь домашними делами только чтобы больше не думать о предстоящем разговоре. Ближе к вечеру приходит сообщение от Лолы, она пишет, что Сурового не было ни на одном снимке, даже журнал в свое время открывала Кристина.

Ну что ж… Буду просто рассчитывать на взаимную честность.

***

Когда за окном темнеет, я чтобы снять волнение начинаю налегать на шампанское. Утренняя решимость уходит. Зачем мне этот разговор?

Вспоминаю совет, сначала подумать, а потом делать. Мысли как тараканы бегают в голове, а я бегаю за ними и ни одного не могу прихлопнуть.

Звонок в скайпе звучит неожиданно, я уже и забыла что сижу перед ноутбуком. Убираю в сторону бокал, чтобы его было не видно в камере и отвечаю.

— Здравствуйте, Евгения. Какие у нас проблемы с автором? — как говориться, сразу к делу.

— Добрый вечер! Простите что отвлекаю Вас, — мнусь я.

— Я нашел время, все впорядке.

— Можно я начну издалека? — спрашиваю и с мольбой смотрю в камеру.

— Как хотите, только начните уже…

— Когда все начиналось, я даже не думала, что так закрутиться. Пришла на собеседования и никак не ожидала, что буду именно Вашим помощником и что потом Вы решите меня повысить. Мне это очень приятно, но я с первого же номера все испортила и теперь даже не могу радоваться такой должности.

От переживаний я начинаю заказывать руки. Сказать бы все на одном дыхании, но мне тяжело признаваться.

— Я знаю к чему вы ведете, Евгения. Давно знаю, — голос начальника звучит как пощечина, — С первого дня. Почта, с которой вы отправляли письма, на аватарке ваше фото.

Клянусь, я забываю как дышать. Господи, какая же неудачница! Закрываю ладонями лица, чтобы Суровый не видел моих слез. Какой провал. Я возомнила себя хорошим тактиком, но с самого начала так сглупила. Даже не подумала об это…

— Не стоит расстраиваться. Это был интересный перфоманс. Я был приятно удивлён увидев вас в первый день на работе, а когда вы блестяще справились с заданием, мне захотелось подыграть.

Я улыбаюсь сквозь слезы. А ведь действительно, было весело! Смех становится истерическим. Какой же дурой я выгляжу.

— Вы меня уволите? — тихо спрашиваю.

— С какой это стати? — удивился Роман Эдуардович, — Вы со своим появлением раскачали журнал, тема острая и актуальная, у нас тысячи новых читательниц.

— Но я Вас обманывала, — удивляюсь я.

— Я позволял Вам так думать, — голос такой ласковый и спокойный.