Мое непреклонное сердце - Страница 90

— А Северн?

Глаза Колина были прикованы к горизонту. Солнце ярко освещало пологие холмы, видимые только на расстоянии. Вдали темнели верхушки деревьев, в которых ему чудились верхушки крыш и трубы Уэйборн-Парка.

— Не знаю, — ответил он, чувствуя, как в нем поднимается беспокойство. — Не знаю.

У Мерседес не было другого выбора, кроме как молча сидеть рядом с Северном. Он вез ее в маленьком открытом экипаже, и она понимала, что назад пути уже нет. Но по крайней мере это было не так оскорбительно, как там, на «Таттерсоллзе», когда она оказалась рядом с ним в тесном и душном пространстве закрытой кареты. Ей было спокойнее, что она на виду. Любой мог встретиться им на дороге между Уэйборн-Парком и Розфилдом. Утешало ее и то, что и близнецы, и Хлоя, и миссис Хеннпин знали, куда она с ним поехала. И каждый прохожий сможет подтвердить это.

Она скосила глаза в сторону Северна. Он правил лошадьми со знанием дела, легко и уверенно держа в руках поводья. Они двигались очень быстро, быстрее, чем, кажется, могла позволить изрытая колеёй дорога. Мерседес решила молчать. Ничего не поделаешь, приходилось расплачиваться за то, что согласилась быть в обществе Север-на. И ничто не заставило бы ее попросить его ехать помедленнее.

Он почти не разговаривал с ней с того момента, как помог ей подняться в коляску. Ей казалось, что он так же не рад ее обществу, как и она его компании. И то сказать, ему, видно, было нелегко примчаться с континента к умирающему отцу да еще и приехать за уей, выполняя его просьбу. Это подтверждало сложившееся у нее за многие годы впечатление, что Северн несколько разочарован в своем отце. Но это не объясняло, почему граф захотел обязательно увидеть ее перед смертью.

— А ваш отец знает, что я замужем? — спросила Мерседес. Это было логическим завершением ее последней мысли. Она не была уверена, что задала свой вопрос вслух, пока не услышала ответ Северна.

— Знает, — сказал он. — Вернее, знал. Память его уже не такая острая. Он вполне мог забыть. А почему вы спрашиваете?

Мерседес завязала потуже ленты шляпки у себя под подбородком.

— Я подумала, что это может объяснить его желание видеть меня. Наверное, он хотел благословить нас на брак.

— Возможно, — сухо ответил Северн. Лучше бы она не касалась этого предмета! Ей было неприятно вспоминать о предложении Северна. Но, к ее удивлению, Северн не стал развивать эту тему. Его мысли были явно где-то далеко, и Мерседес стало неловко оттого, что она подумала вначале, будто он не очень-то переживает близкую смерть отца.

Погруженная в эти размышления, Мерседес не сразу заметила, что Северн свернул с основной дороги на едва заметную колею.

— С какой стати она поехала с Северном? — возмущенно спросил Колин.

Близнецы посмотрели друг на друга, потом на Хлою. Все трое знали ответ, но никто не хотел отвечать. Холодная, едва сдерживаемая ярость капитана была ужасна. А у них не было желания попадаться ему под горячую руку.

Радость от возвращения Сильвии сразу испарилась. Она сидела на краешке дивана, испуганно глядя то на одного, то на другого. Чувствовалось, что она хочет что-то сказать, но вопреки обыкновению решила хранить молчание.

Наконец Хлоя поняла, что отвечать придется ей.

— Мерседес не смогла отказать графу в его просьбе, — сказала она. И, увидев устремленные на нее непонимающие взгляды возвратившейся троицы, торопливо продолжала:

— Отец Северна умирает. Это известие застало его на континенте, и он срочно вернулся домой. Он приехал за Мерседес, потому что отец хотел ее видеть. Он любил ее, вы же знаете. Его светлость всегда говорил, что для него удовольствие общаться с ней, хотя он редко имел возможность приезжать к нам. Мне кажется, граф обожал моего дядю, то есть отца Мерседес. Они оба питали страсть к астрономии. — Она резко замолчала и неуверенно закончила:

— По крайней мере так рассказывала мне Мерседес.

Во время пламенной речи Хлои Колин подошел к окну. Он смотрел на расстилающиеся перед ним угодья Уэйборн-Парка, не замечая красоты великолепного солнечного пейзажа.

Обри сжал губы в жесткую, несгибаемую линию.

— Ты думаешь, это правда, Колин? Северн явился по просьбе своего отца?

Колин медленно повернулся. Его темные глаза еще не успели перестроиться с дальнего расстояния на ближнее. Эта дальняя направленность его взгляда придавала ему какой-то отрешенный вид, как будто он был далек от забот, связавших воедино всех остальных.

— Я думаю, что Северн нашел единственно действенный способ заставить Мерседес поверить ему, — сказал он мрачно. — Он использовал против нее ее же доброту и сострадание.

Все молчали. От Северна вполне можно было этого ожидать. Хлоя тихо заплакала, а Сильвия встала с дивана и присела на ручку кресла рядом с сестрой. Близнецы прижались друг к другу.

— Он не сделает ей ничего плохого, — сказал Обри. — Он не посмеет.

Колин уже шел к двери.

— Я хочу убедиться в этом.

Обри открыл ему дверь.

— Я поеду с тобой. Сейчас позабочусь о свежих лошадях.

— Нет, — быстро ответил Колин тоном, не терпя-щим возражений. — Оставайся с семьей. — И тихо добавил, так чтобы не услышали остальные:

— Он знает, что я приеду за ней. И лучше, если я встречусь с ним один на один.

Колин вышел прежде, чем Обри успел спросить, к кому относится это — к Маркусу Северну или графу Уэйборну.

Мерседес узнала охотничий домик, потому что ее дядя когда-то описывал его ей. Это было его любимое место в имении Розфилд, хотя им пользовались очень редко. На время охоты он предпочитал останавливаться именно здесь, и Северн всегда шел ему навстречу, предоставляя охотничий домик без всякого специального приглашения.

Строение было сложено из дикого камня и выглядело как простой крестьянский дом, но по размеру значительно превосходя его, скорее походя на загородную резиденцию судьи или адвоката. Расположенный глубоко в лесу, дом прятался в тени высоких густых деревьев. Даже в полдень над ним нависала густая тень, создавая впечатление вечного мрака и уныния. Ни лампы, светящиеся в окнах, ни дым из печных труб не могли полностью разрушить это впечатление.

Как только Мерседес поняла, что Северн везет ее вовсе не в усадьбу к своему отцу, она начала обдумывать, как бы ей убежать. То, что ей сразу не удалось выработать какой-то конкретный план, не обескуражило ее. Она пообещала себе, что терпение ее будет вознаграждено. Северн будет ожидать от нее каких-то действий, а если они не последуют, то он ослабит бдительность.

Северн выпрыгнул из коляски, держа вожжи в руках. Он привязал лошадей и только тогда предложил помощь Мерседес.

Игнорируя его протянутую руку, она ступила на узкую подножку, а затем на землю. К охотничьему домику вела короткая дорожка из каменных плит. Северн знаком предложил ей следовать за ним. Она не торопилась повиноваться.

— Я не могу пока понять, почему изменились ваши планы, Северн, но вы должны знать, что из этого не выйдет ничего, кроме неприятностей. Одно меня радует — значит, ваш отец не умирает.

Северн снова показал на дверь домика. Жест был нетерпеливым.

— Я не мог придумать другого предлога, который заставил бы вас уехать со мной.

— Вы правы, — сказала она и двинулась по тропинке к дому. — Вы знали, что мой муж уехал из поместья?

Северн поджал губы. И хотя было ясно, что Мерседес намеренно дразнит его, специально упоминая Колина, все равно он был уязвлен. Он с трудом удержался, чтобы не пустить в ход руки. Ничего, он еще доставит себе это удовольствие. А теперь ему хотелось подольше посмаковать миг мести.

— Да, я знал, — сказал он. — Я спросил у вашего садовника.

— А если бы он был дома?

— Я бы подождал до следующего дня.

То, как он это сказал, заставило Мерседес заподозрить, что он сидел в засаде уже давно. Исчезновение Сильвии сыграло ему на руку.

Северн открыл дверь и ввел Мерседес внутрь. Два человека, сидевшие в креслах перед камином, немедленно встали. Оба они одновременно повернулись к двери.