Мне тебя подарили (СИ) - Страница 9

— Foda-se! — выругался невольно, пока обозревал то, что творилось вокруг.

Осколки разбитой лампы, перевёрнутые кресла, разрезанные на сотни мелких кусочков портьеры и органза, что валялись по всей комнате совместно с разбросанным повсюду пухом из вспоротых подушек... А в самом эпицентре всего этого безобразия — Виктория, сидящая в позе лотоса с закрытыми глазами, равномерно и показательно глубоко вдыхающая и выдыхающая воздух, при этом до побеления кончиков пальцев надавливая указательным на большой в подобии медитации. Хотя не это на самом деле больше всего меня поразило. Девушка совсем недавно принимала душ — мокрые волнистые локоны ещё не успели высохнуть, как и полотенце, которое она обернула вокруг себя вместо одежды. А когда поняла, что больше не одна, выдала чеканным командным тоном:

— Эспрессо. Двойной, — открыла глаза и выразительно посмотрела на меня. — И побыстрее. Иначе я за себя и дальше не ручаюсь.

Она…

Да она совсем обнаглела!

Виктория

— Будешь вести себя хорошо, возможно, тебя покормят,— передразнила громко хлопнувшего дверью мужчину, глядя ему вслед с откровенной досадой.

Он ведь, гад этакий, так и оставил меня тут привязанной к кровати, с полу-спущенными джинсами! А уж когда послышался щелчок сработавшего механизма замка, символизирующего то, что меня здесь, ко всему прочему, ещё и повторно заперли — градус кипения моего мозга взлетел до небывалых высот. До такой степени разозлилась, что не поняла вовсе, как умудрилась выпутаться из узла органзы, когда дёрнула сжатой в кулак рукой. Сперва даже не поверила, что частично свободна, изумлённо уставившись на собственную конечность. Хотя тормозила я недолго. Быстренько освободила вторую руку, потом — ноги. Вот только выбраться из запертого помещения это не особо помогло. Сколько ни стучала, ни звала — всё бесполезно.

— Охрана у него, видите ли на уровне, — скривилась, снова передразнив Габриэля.

Так себе уровень, надо сказать. Я ж взаперти до такой степени себя накрутила, что с психу шандарахнула второй лампой в окно. Лампа разбилась. Окно — нет. И не отреагировал никто. С хвалёным видеонаблюдением, по всей видимости, у хозяина виллы тоже всё обстояло не очень шикарно, ведь немного поразмыслив, я решила действовать глобальнее и швырнула в окно кресло. Еле подняла, между прочим, спасибо, на работе давно привыкла таскать тяжести. Но стекло и на этот раз осталось целым, на шум вновь никто не отозвался. И эта бесячая тишина длилась несколько часов к ряду, так что дальше я портила чужое имущество уже чисто из вредности, с самыми благочестиво-мстительными порывами. Без фанатизма, конечно. Помнила, что потом придётся расплачиваться, то есть финансово компенсировать, а с деньгами у меня в ближайшее время скорее всего возникнут трудности. Да и не так много было в спальне обстановочки, которая могла бы меня обанкротить: ещё одно кресло, которое я просто-напросто перевернула (хватит с меня на сегодня трудностей), подушки, постельное бельё, злосчастная органза и портьеры — всё пало жертвой моего прескверного настроения. И всё равно ни одна живая душа не явилась, пусть хотя бы на разборки! За окном начало темнеть. А я всё одна и одна. Злая, уставшая ждать и злиться, к тому же голодная. Спасибо, не грязная. Душевой я всё же воспользовалась. Если поначалу переживала, что один наглый тип может заявиться в самый неподходящий момент, то потом я утратила всяческую веру в то, что в спальню вообще хоть кто-нибудь соизволит заглянуть. Одежда, что была на мне, оставляла желать лучшего, поэтому пришлось её постирать. Завернулась в полотенце. А ещё вспомнила о том, что если долго злиться, то появятся морщинки, вот и принялась успокаивать себя подобием медитации. Устроенный бардак ни разу не смущал — кровать, к которой меня привязывали, вызывала больше негатива, так что вместо удобства и комфорта я предпочла ещё чуток своеобразного дзена, усевшись в позу лотоса прямо на полу. Именно в этом положении и застал меня Габриэль.

Честно говоря, его появление я пропустила.

— Foda-se! — услышала мрачное, невольно вздрогнув.

Понадеялась, что он мою реакцию не заметил. А ещё подумала о том, что весь мой дневной труд не должен пропадать напрасно.

— Эспрессо. Двойной, — выдала я, глядя на источник шума, отметив про себя, что наличие футболки на амбале совсем не помогает скрыть его накаченный торс, ведь рельеф литых мышц всё равно проглядывался без особого напряга. — И побыстрее. Иначе я за себя и дальше не ручаюсь, — добавила охотно.

Потом вовсе улыбнулась. Максимально ласково. Почти нежно. Слишком уж заметно у Габриэля дёргался левый глаз, пока он обозревал сотворённое мной.

Если не убьёт, то теперь уж точно отпустит.

Зачем ему такие проблемы?

Разве только он мазохист какой-нибудь...

Впрочем, долго гадать не пришлось.

Оказалось — мазохист. И ещё какой!

А всё потому, что…

— Ты, мать твою, что тут делаешь? — сложил руки на груди, враждебно уставившись на меня.

И за кофе, конечно же, не пошёл.

— А что, так сразу непонятно? — отозвалась я всё с той же дебильной улыбочкой. — Ремонт начинаю! — обвела рукой пространство по левую сторону от себя. — Раз уж ты тут меня поселил, переделаю всё по своему вкусу!

Ну, а что?

Какой вопрос — такой и ответ.

К тому же, выражение лица Габриэля вытянулось в неподдельном шоке.

— А что? Разве я не права? — прокомментировала его реакцию. — Ты обещал, что в ближайшее время я смогу пообщаться с девочками и увидеть их. Но прошёл целый день. И нет ни того, ни другого. Снова наврал! Соответственно, отпускать меня, я так понимаю, на самом деле ты вовсе не планируешь, а значит, — сосредоточилась на стене по правую сторону от себя, — буду обживаться и привыкать, — махнула рукой на бардак вокруг.

Шок у мужика не прошёл. Даже по истечению минуты. Всё это время он старательно сверлил меня своим фирменно-мрачным взглядом, изредка до хруста сжимая-разжимая кулаки. Но, поскольку его молчаливая демонстрация гнева меня нисколечки не проняла, то я продолжила невозмутимо улыбаться. Потом подумаю о том, насколько сильно меня бесит весь этот дурдом и какая же я по-жизни неудачница.

— Кофе! — напомнила ему, а то он, кажется, завис.

Габриэль злобно прищурился.

— Слушай, ты… — шагнул мне навстречу.

Пришлось подняться на ноги и поправить сползающее с груди полотенце.

— Кофе, — повторила деланно равнодушно.

Злобный прищур амбала сопроводился новым хрустом его суставов. Габриэль поравнялся со мной в считанные секунды. Навис, как грозовая туча.

— Я вовсе не собираюсь тебя тут держать, — процедил он сквозь зубы. — И с “кем ты там хотела” не удалось пообщаться вовсе не по моей вине, а потому что мои братья вместе с твоими подружками ушли в загул, отключив свои телефоны, — буквально выплюнул, хорошо, не реальным ядом. — Развлекаются они, понимаешь? — ухмыльнулся. — Видимо, в отличие от тебя, не устраивают истерики и не так уж и стремятся к вашему дружескому воссоединению, а пользуются ситуацией и получают удовольствие от жизни, раз уж приехали в эту страну в поисках отдыха.

Не поверила. Совсем не поверила. Однако свои выводы я оставила при себе. Зато голову задрала повыше, ведь Габриэль стоял слишком близко — неудобно разговаривать с куском хлопка поверх литых мышц груди, с которым столкнулся мой нос. Так и не сказала ему ничего. Хотя рот открыла. А закрыть не успела. Он сам мне его “заботливо” прикрыл, подцепив пальцами подбородок.

Моя невозмутимость закономерно пошатнулась. Но я и на этот раз проявила стойкость. В том смысле, что осталась стоять на месте. Пусть не думает, что я его опасаюсь.

— Кофе.

Кофе, кстати, реально не помешал бы. И не мне одной. Нет, я не собиралась заботиться об ушлом мужике, предлагая и ему терпкий напиток. Просто после порции эспрессо я становлюсь немножечко терпимее и добрее, он бы вероятно это оценил. А так…