Мне нельзя тебя любить - Страница 5

Мне обе эти причины были безразличны. Если честно, мне было глубоко наплевать на то, какие баллы я получу. Жизнь в Корее не входила в мои планы. Смогу получить «удовлетворительно» – и ладно!

– Госпожа Светлова! – вырвал меня из размышлений о будущем голос мистера Беккера. – Вам, кажется, не очень интересно изучение языка, на котором общается бо́льшая часть всего цивилизованного мира? – Он вскинул брови и подмигнул захихикавшим девочкам с первых парт.

– Отчего же, – ответила я. – Очень даже интересно. Я лишь задумалась о смысле зазубривания грамматики без понимания души языка.

Лицо учителя вытянулось, но он быстро взял себя в руки.

– Души? – насмешливо спросил мистер Беккер. – О какой душе вы говорите, позвольте спросить?

– О той, без которой никогда не понять разницу между «home» и «house» или не оценить по-настоящему красивое стихотворение или роман.

– Насколько хорошо вы владеете английским, мисс Светлова? – с какой-то новой интонацией спросил учитель.

– Настолько, чтобы шутить и понимать английский юмор. Ну, и конечно, чтобы читать Шекспира и Диккенса в оригинале.

В классе повисла тишина. Судя по взглядам, которые обратились на меня, не все ученики поверили мне.

– Какими языками вы еще владеете? – уже с интересом спросил мистер Беккер.

Боковым зрением я заметила, как выпрямился на стуле Дэниэл.

– Родным, русским. Считаю его самым красивым языком в мире.

В классе снова раздались смешки и недовольный гомон, которые я равнодушно проигнорировала.

– Немецким. Я прожила в Германии два года. В школе преподавали на немецком, пришлось выучить. – Я улыбнулась своим воспоминаниям о том, как боролась с неблагозвучностью этого языка. – И немного корейский. Но тут еще достаточно пробелов со словарным запасом. Учу его второй месяц. Пока этого достаточно, чтобы не только поддержать беседу, но и понять сленговые и ругательные надписи…

Раздался свист и восхищенные возгласы. Я чувствовала на себе прожигающие взгляды Дэниэла и Тэхо. Уши горели, я непроизвольно вжала голову в плечи.

Мистер Беккер внимательно посмотрел на меня, сложив руки на груди, и наконец сказал:

– Что вы думаете по поводу курса английского?

– Скучно и не отражает сути владения иностранным языком.

Раздались аплодисменты. Я опустила голову и уставилась на руки, сжатые в замок до белых костяшек.

– Смело, мисс Светлова, и сложно оспоримо, – улыбнулся мистер Беккер. – Но мой вам совет: будьте осторожнее со своими высказываниями, вы все-таки в Корее.

После шестого урока пошел проливной дождь. Я смотрела на низкое мрачное небо и понимала, что это надолго. У меня, как назло, сильно разболелась голова. Хотелось домой, укутаться в одеяло и уснуть.

У выхода из школы под широким козырьком толпились парни и девушки, забывшие зонты или просто не наговорившиеся за день. На нижних ступенях, чуть в стороне от остальных, стояла компания с «главными авторитетами» школы. Оттуда доносился громкий смех, модная в Корее музыка и ободряющие возгласы. Рука Яна Тэхо по-хозяйски лежала на плечах Пак Джуми, а смазливый Этвуд заигрывал с хрупкой блондинкой из параллельного класса.

Вот с кем я точно не хотела встречаться, так это с ними! Только начала забывать нашу стычку в столовой, да еще эта выматывающая головная боль… Сливаясь с толпой, я быстро спустилась вниз.

– Эй, мисс Светлова! – насмешливый голос Дэниэла заставил меня остановиться. – Поговорим?

Меня словно морозным воздухом обдало от взглядов, обращенных в мою сторону.

– О чем? – Я повернулась к нему, многозначительно запихнув руки в карманы и старательно игнорируя пугающий взгляд ненавистного Яна Тэхо.

– О нас с тобой, дорогая. – Ведясь на его понятную провокацию, вся компания громко засмеялась. – Твой долг остался неоплаченным.

И надо бы мне промолчать, но…

– Слушай, господин Этвуд, найди ты кого-нибудь более искушенного в подобных вопросах, а? Например, Пак Джуми или одну из ее подружек…

Лица «избранных» вытянулись от неслыханной дерзости, граничащей с полным отсутствием страха смерти.

– Эй, нищебродка! Денег на нормальную одежду не хватило, а рот раскрывать пытаешься! Что ты там сейчас про меня и Дэна ляпнула? – закричала Джуми. – Мало тебе того, что мой отец вызывал сегодня к себе из-за Тэхо, вообще вылететь отсюда хочешь? Так я устрою…

Ах, вот оно как… Выходит, это не Ян Тэхо настучал на меня директору Паку, а Джуми?

Судя по реакции чеболя, он удивился услышанному не меньше меня. Я вдохнула и задержала дыхание. Голова раскалывалась…

– Да делайте вы все, что хотите, но без меня, – надевая капюшон, устало сказала я. – Только от важности и значимости своей не поперхнитесь…

– Ну-ка стой! – рявкнула Пак Джуми и попыталась схватить меня за руку, но я развернулась и быстро вышла под проливной дождь.

Она что-то еще кричала, но мне было уже все равно. Я подняла голову, вдохнув свежий, разряженный воздух. Я чувствовала только усталость, боль и освежающие капли дождя.

На следующий день был выходной. Я спала почти до обеда, то ли все еще сказывалась разница во времени, то ли так сильно устала за прошедшую неделю. Потом заказала доставку еды, получила школьную форму и тут же забросила ее подальше в шкаф, просмотрела местные телеканалы, залипла на какой-то дораме…

За окнами стемнело.

Я привыкла быть одна. Мне даже это нравилось. Не нужно напрягаться и тяготиться чьей-то компанией, придумывать темы для разговора, слушать рассказы о том, что мне совсем неинтересно, или отвечать на неприятные вопросы.

Находиться с кем-то в одном помещении слишком долго – так утомительно Исключением была лишь Грета, да и то потому, что она еще более замкнутая, чем я. В пансионате мы жили в одной комнате, и бывали такие дни, когда мы могли только поздороваться и попрощаться. Наверное, поэтому и сдружились.

Бессмысленно пялясь в телевизор, я не сразу заметила, что вернулся отец. У него на работе, кажется, вообще отсутствовало понятие «выходной». Он, как всегда, мне кивнул, на бегу спросил, как мои дела и прошел сразу к себе в комнату.

Я знала, что ему непросто. Кроме стандартных завалов по работе, нужно было маневрировать между коллегами и партнерами, которые норовили подставить или просто портили жизнь всякими мелкими пакостями.

Как бы мне этого ни хотелось, но мы с ним были очень похожи – оба одиночки, замкнутые и колючие, предпочитающие прогулкам и посиделкам с друзьями свою комнату, желательно с закрытой дверью. Да и друзей у нас не было, по крайней мере, в привычном понимании этого слова – так, люди, с которыми мы могли быть рядом.

Мама была совсем другой: общительной, улыбчивой, всегда готовой прийти на помощь, светлой и очень доброй. Наверное, поэтому у них с отцом ничего не получилось.

Стоило подумать о маме, как всколыхнулись воспоминания о прежней жизни в Москве. После того как мне пришлось уехать, я постоянно маниакально мечтала туда вернуться.

Я крепко держалась за эту мысль и твердо верила, что сейчас не живу, а существую в предложенных условиях, что бесило неимоверно! Надо как-то перетерпеть оставшиеся месяцы, и вот тогда… Что конкретно «тогда» – я еще не решила, но в том, что это будет что-то хорошее, – была уверена.

Я проснулась еще до звонка будильника и просто лежала, разглядывая потолок.

Из-за постоянных стычек с Дэниэлом Этвудом, Яном Тэхо и Пак Джуми в школу идти совсем не хотелось, но, с другой стороны, кто такие эти зарвавшиеся парни и девушки, чтобы из-за них я портила себе настроение?

Быстро умывшись, я вынула из шкафа школьную форму приятного темно-синего цвета и переоделась. Меня ждало не самое приятное открытие. Заказывая для себя юбку и рубашку с пиджаком, я упустила, что форму будут шить по лекалам, созданным под худеньких корейских девочек с узкими бедрами и почти нулевым размером груди. На мне школьная форма смотрелась как на девушке легкого поведения или организаторше ролевых игр. Я нервно сглотнула, представив пошлые комментарии и шуточки, которые, можно даже не сомневаться, соберу сегодня.