Мистика - Страница 102

В последний год Семь Звезд не сидели сложа руки.

Сначала Ползучие Бомбы казались случайными нарушениями инфо-потоков. Корпорации и банкиры отложили на время свои информационные войны и объявили награду за изгнание Семи Звезд из Сети. Сам Дерек Лич, изобретатель Информационного Мира, абсолютный затворник, впервые за много лет покинул свою Пирамиду, чтобы появиться на площадке реалвелта вместе с Директором-распорядителем Лондона, Исполнительным директором «Дисней-Европа» и Модератором Евросоюза.

Потом пошли дела посерьезнее, рассчитанные на то, чтобы подорвать доверие клиентов. Джером повеселился, учитывая циничное отношение выходящих из дома вроде него, к той части популяции, которую составляли домоседы, когда фрик-выпуск «Вог онлайн» убедил сотни миллионов человек в том, что последняя мода — это подведенные губной помадой обнаженные анусы. Когда сотая часть подписчиков раскрасила окончание прямой кишки губной помадой, это было сочтено настоящим модным трендом, и настоящий «Вог», издаваемый Личем, по закону был вынужден сообщить об этом. То, что регистрационные взносы любителей моды ушли на неведомый счет в Виртуальной Швейцарии, было особенно забавно.

Их выходки становились все более жестокими, а Семь Звезд представлялись все более ужасными. Несколько нашумевших идент-убийств дорого обошлись главам государств и шишкам из корпораций: их коды были удалены из инфо-мира или изменены так, что все пользователи сочли их деперсонифицированными. После идент-убийства вы всегда можете начать другую жизнь, даже если это означает вернуться на двадцать лет назад и начать все сначала. Когда была испорчена изрядная часть рецептов из «Лекарств от Лича», начали расти списки умерших людей — реальных людей, «мяса». Домоседы умирали в своих жилищах, и их Электронные Домоправители переводили их из домашних пользователей в разряд отработанного материала.

Если приближался давно предсказанный Коллапс, Семь Звезд могли неплохо подойти на роль Антихриста. Империи шатались, и многие независимые становились психопатами «в духе Семи Звезд».

Один человек. Один идент. Мимси Маунтмейн.

Джером спросил клиентку насчет дополнительных подтверждений. Она просто знала. Это само по себе настораживало.

Он умел читать людей не хуже, чем работать с объемами информации. С людей тоже можно было считывать данные и помечать их флажками. Он поверил клиентке. Хотя в ней было нечто нечитаемое.

Вернувшись в свою монаду, он воткнул наушник в Электронного Домоправителя и скачал из него несколько небольших инфо-блоков. Он часто начинал с того, что забрасывал сеть наугад, выискивая, нельзя ли как-либо связать события между собой.

Собачья история принимала характер эпидемии. Первой была выдвинута версия, что звуки определенной частоты, воспринимаемые только чувствительными собачьими ушами, раздражают слух всех собак — включая немногих оставшихся в зоопарках живых волков. Однако ни один инструмент, кроме собачьих ушей, не смог зафиксировать никакого ультразвука.

Даже несмотря на звуконепроницаемость своей монады, Джером слышал отдаленный шум. Он был рад, что у него нет собаки, ни компаньона, ни миньона. Были сообщения о миньонах — генно-модифицированных собаках для охраны и защиты, — нападавших на своих хозяев-домоседов. Это не могло быть инфо-шутками. Собаки обычно не бывали подключены ни к чему иному, кроме Реального.

Он прозондировал почву насчет Мимси Маунтмейн, маскируясь ради осторожности. Для полноты картины он провел поиск и по Женевьеве Дьедонне. Всегда разумно узнавать о клиенте столько же, сколько и о выслеживаемой добыче. Зачастую то, чего клиент и сам не знал о себе, становилось главным ключом к успеху.

Он подписывался на обычные полицейские сайты, с которых скачал найденные материалы по Семи Звездам. Однако пока он не желал вести полномасштабный поиск. Меньше всего ему хотелось засветить свое собственное имя. Семь Звезд могли запросто стереть его. Или убить.

Может, обратиться по коммсвязи к сестре Шанталь и завести дискуссию про казни египетские? После падения Ватикана она, став свободным художником, уехала из Праги, но, наверно, все еще продолжает изучать Библию. Он просканировал свой мыслительный пакет. У него были вполне веские причины связаться с Шан, но ему не хотелось этого делать. На нее у него была заведена папка с эмоциональными файлами, и он знал, что она сочтет этот звонок скорее личным, чем деловым. И тогда им придется продвинуться вперед или назад. А он хотел, чтобы они оставались на прежнем месте.

Он оставил все как есть.

Собачья история была главной новостной сенсацией, разрасталась как на дрожжах, затмевая прочие обсуждаемые истории. Большинство каналов предлагало жалкие альтернативы — что-то про астрономическую аномалию, про заинтересованность человечества в истреблении сирот, про новые исследования в эндокринологии, — но собачья история была глобальной, совершеннейшей загадкой, позволяющей реагировать на нее как угодно — от насмешки до ужаса. Однако Джером не мог позволить себе отвлечься на массмедийные обсуждения спекулятивного характера.

По «Клауд 9», главной новостной линии Лича, экстремальные теоретики предлагали всевозможные версии происходящего: собачья коллективная молитва, выпрашивание космической кости; концептуальный прорыв, представляющий внезапно возникшее осознание присутствия конкурирующих видов; буквальное проклятие Бога, укор за гибель самых организованных церквей в Религиозных Войнах 20-х годов.

Джером заставил себя отключиться от собачьей истории.

Результаты его поиска загружались. Первое, что он выяснил, — что Мимси Маунтмейн была реальной особой, родившейся в 1973 году, — значит, теперь ей было пятьдесят три. Ее мать значилась как Морин Маунтмейн (умерла в 1999), отец был неизвестен. Существовали засекреченные полицейские записи 1990-х годов, до них он постарается добраться попозже. С начала этого века — больше ничего. Активная связь предлагала просмотреть биографии некоторых членов семьи вплоть до 1800-х годов. Сейчас они только станут отвлекать его, но он сделал себе мысленную пометку выяснить, почему они предположительно представляют такой интерес.

Настоящей женщиной-загадкой была Женевьева Дьедонне.

Особа с таким именем родилась во Франции в 1416 году. Очевидно, она умерла — были некоторые неясности насчет обстоятельств и даты — в 1432 году. В шестнадцать лет.

Особа с таким именем родилась в Канаде в 1893 году и умерла в 1962 году, под фамилией по мужу Томпсон. Достойные упоминания подробности ее жизни уместились в одном окне.

Особа с таким именем упоминалась среди тех, кому выражала благодарность Кэтрин Рид в книге «Некоторые размышления о женском рабстве». Опубликовано в 1902 году.

И особа с таким именем числилась в платежной ведомости «Свободной Франции» в течение нескольких месяцев в 1942 году. Она работала в Лос-Анджелесе, предположительно по военному ведомству, хотя род ее деятельности не указывался.

Там не было данных о женщине, с которой он встречался сегодня в полдень.

Женевьева 1893–1962 годов оставила после себя кучу фотоснимков, с детства и до старости. От Женевьевы 1902 и Женевьевы 1942 — явно отличавшихся от женщины, жившей в 1893–1962 и, наверно, друг от друга, — фотографий не осталось.

Было очень похоже, что его клиентка воспользовалась готовым идентом, чтобы связаться с ним, он помнил, что она не дала ему руку, чтобы прочесть код, — но тогда она, наверно, потрудилась бы отыскать себе имя, которое не заняло в компьютерном списке кучу страниц как принадлежавшее на протяжении веков множеству разных людей. Людей по имени Джером Роудс в списке было больше тысячи.

Загрузилась дополнительная информация. Поиск в первую очередь выдавал общедоступные записи, потом просматривал те закрытые файлы, в которые уже имелся доступ. Эта короткая информация пришла с его собственного файла, мастера контактов. Женевьева Дьедонне значилась там как лицо, контактировавшее с агентством Салли Роудс в 1999 году. Если только здесь не имела место какая-то тотальная омолаживающая хирургия, это не могла быть та самая женщина.