Мистический Петербург - Страница 7

В сентябре в городскую полицейскую канцелярию начали поступать первые жалобы от жителей пригородных деревень — Волково, Купсино, Пулково, Кузьмино. Крестьяне жаловались, что якобы де Бирс насылает на их скот порчу и мор, поскольку ночами занимается на Коеровских пустошах чем-то нехорошим — зажигает костры, кричит «разно непотребными голосами», словом, колдует. Жалобам не придали большого значения. Но уже в октябре Петербург был полон слухов о том, что де Бирс не только практикует чернокнижие, но и похищает с этой целью детей. Нашлись свидетели, которые видели, как маркизовы карлы орехами и пряниками заманивали малых ребятишек в дом на Лягушачьем болоте, после чего дети исчезали бесследно.

Генерал-полицмейстер был вынужден для пресечения слухов и установления истины назначить Розыскную экспедицию во главе с капитан-исправником Полуэктовым. В конце октября экспедиция нагрянула в Кикерейскино. Обыску дома предшествовала потасовка. Маркизова челядь отчаянно препятствовала проведению розыскных мероприятий. Войти в дом удалось только после выстрелов вверх и угрозы применения оружия.

Однако ничего уличающего де Бирса в колдовстве и похищении детей обнаружено не было. Внимание полицейских привлекла лаборатория, устроенная в подвале дома, и кабинет с телескопом, астролябиями и собранием древних манускриптов. Де Бирс пояснил, что все это необходимо ему для проведения химических опытов и изучения небесных светил.

При осмотре дворовых построек полицейские наткнулись на груду полуистлевшего детского платья. На вопрос капитан-исправника о его происхождении маркиз спокойно ответил, что дурки из приживалок имеют обыкновение таскать в дом разную дрянь с городских помоек.

На этом Розыскная экспедиция свою работу закончила. Результаты обыска и допроса были зафиксированы в отчете Полуэктова.

Но слухи о жутком хозяине Кикерейскино продолжали циркулировать по Петербургу, обрастая все новыми и новыми подробностями. То стражники на заставе у Средней Рогатки видели поднимающийся в небо столб призрачного света, исходящего с Лягушачьего болота. То мещане Московской слободы слышали страшный вой, доносившейся с Митрофаньевского кладбища, и за полночь видели карету де Бирса, промчавшуюся с той стороны. А утром на кладбище обнаружили несколько вскрытых склепов. Мертвецы не были ограблены, все украшения и богатое платье осталось при них. Просто мертвые в жутких позах застыли в дверях усыпальниц, а рядом четко проступали начертанные на земле каббалистические знаки.

Более того, в апреле 1759 года крестьяне деревни Купсино поймали и насмерть забили трех карлиц, пытавшихся увести с собой нескольких ребятишек, суля им пирогов, блинов и пышек. Перед смертью одна из карлиц созналась, что действовала по приказу маркиза, которому для вызывания мертвых, чтобы от них узнавать будущее, требуется приносить живую жертву, кровь которой должна дать мертвецу необходимую силу для речи.

Что еще не нуждается в доказательствах, так это следующее.

С конца 60-х годов дом в Кикерейскино стоял заброшенным, но продолжал пользоваться среди петербуржцев самой дурной славой. В 1774 году по велению Екатерины II здесь началось строительство дворца в честь победы русского флота при Чесме. Дом де Бирса разобрали до основания. Как пишет современник, при этом было найдено множество самых невероятных предметов от восточных кумганов и кальянов до карт звездного неба и анатомических атласов. Правда, все вещи от сырого климата пришли в полную негодность. В хорошей сохранности в тайнике была обнаружена лишь старая рукопись, которой завладел архитектор Фельтен. Очевидец — зодчий польского происхождения Пшебельский — полагает, что рукопись могла принадлежать маркизу де Бирсу и представляла собой подробное описание его темных тайн, знание которых дает возможность заглянуть в Бездну.

Первые документальные сведения о петербургских некромантах датируются концом XIX века, конкретно — 1889 годом. В марте этого года профессор естествознания Петербургского университета Кундюк-Кагарлыцкий по случаю приобрел некий старинный рукописный текст, о чем с гордостью поведал коллегам. По его словам, рукопись являлась неизвестным письменным памятником ранней послепетровской эпохи, посвященным оккультным учениям. Более полную информацию ученый обещал представить после детального ознакомления со своим нечаянным приобретением.

После этого профессор не появлялся в университете четыре дня. Когда коллеги посетили квартиру профессора, то увидели такую картину. Кундюк-Кагарлыцкий сидел в кабинете безумный и совершенно седой. По общему мнению, внезапное безумие застало его за чтением рукописи.

Безумного поместили в клинику Ламперта, где он проявлял агрессивность и бешено орал по ночам: «Тгандра йешуа йаингангах!» (в истории болезни записано как «бессвязный бред», на деле — неверно произносимое древнее магическое заклинание). В конце концов профессор доорался. В один из дней его обнаружили мертвым, с лицом, искаженным неописуемой гримасой ужаса (знатоки полагают, что Кундюк-Кагарлыцкий сумел-таки правильно произнести заклинание и вызвать из мира Тьмы того, кого этим заклинанием и следует вызывать).

А вот рукопись бесследно пропала. Пропажа произошла в момент, когда несчастного отправляли в клинику для душевнобольных. Подозрение пало на некоего приват-доцента Гангуса, по отзывам коллег — личность несносную, убежденного социалиста.

Между тем Гангус внезапно бросил преподавание в университете и съехал с Малой Посадской в трущобы Чугунного переулка, в район Автова, рабочей окраины города. С этого момента дом № 6, где поселился приват-доцент, получил название «Чертова дома». Днем он казался вымершим и нежилым, но по ночам за его стенами начиналась странная жизнь. То слышались невнятные голоса и протяжные стоны, то сквозь плотно задернутые шторы пробивались отсветы мертвенного света, то из трубы печного отопления начинали валить клубы черного дыма. Случалось, что вечерами к подъезду дома подкатывала пролетка с молодой женщиной благородного вида. Она входила внутрь, но никто из местных жителей не видел, чтобы хоть раз кто-нибудь из приехавших женщин покидал бы «Чертов дом» (стоит заметить, что в 1932 году во время работ строители наткнулись в подвале дома № 6 на восемь человеческих скелетов).

Начало 1899 года было отмечено в Петербурге рядом необъяснимых происшествий. На городских кладбищах неизвестно кем и для чего вскрывались захоронения и извлекались мертвые тела. Самым необъяснимым было то, что могилы вскрывались каким-то необычным способом, без помощи даже простейшего инструмента типа лопаты. Все выглядело так, как если бы мертвец выдирался из-под земли сам.

«Кто тревожит прах?», «Предзнаменование конца света!», «Куда смотрит полиция?» — кричали заголовки петербургских газет. Но далее газетной шумихи дело о вскрытых могилах не сдвинулось.

XX век стал веком повального увлечения магией и оккультными учениями. В Петербурге возникали различные общества: «Общество магов и провидцев», «Общество хиромантов», вплоть до — «Белая магия — за содействие глухим, слепым и паралитикам». На этой волне в 1904 году возникло «Общество друзей Аида» (в греческой мифологии бог Аид — владыка царства мертвых), где председателем был Гангус. От всех обществ подобного толка «аидовцев» отличала полнейшая закрытость. Когда известный мистик и спирит граф Бадальянц-Эчмиадзинский изъявил настойчивое желание о вступлении в общество, ответ ему был краток: «Шарлатанов и шулеров не принимаем». Взбешенный граф послал Гангусу вызов на дуэль. Но за день до назначенного срока в игорном клубе Бадальянц-Эчмиадзинский был уличен в шулерстве, жестоко бит и выброшен на улицу с третьего этажа заведения. Что примечательно: за «полетом» графа, хохоча, наблюдал Гангус, его смех звучал так гнусно и отвратительно, что возмутил даже тех, кто выбросил шулера на мостовую.

В июле 1904 года «аидовцы» обратились к властям города с просьбой о разрешении на установку памятного знака в честь маркиза де Бирса(!). Власти, не вникая в суть, а действуя по принципу — чем бы господа ни тешились, лишь бы в революцию не лезли, — просьбу удовлетворили.