Мистические истории доктора Краузе. Сборник №2 - Страница 7

Предыдущей ночью Зоя не сомкнула глаз. Ее одолевали фантазии, местами очень откровенные и интимные. Она то безудержно плакала, окропляя подушку слезами неразделенной любви, то мечтательно рассматривала его фото. Зоя знала каждую морщинку на его лице, каждую прядь волнистых волос. Для нее он был самым лучшим, чтобы там ни говорила мама, она добьется от Эриха внимания, любой ценой.

Стук в дверь вывел ее из ступора. Мать в очередной раз попыталась войти, но Зоя была непреклонна.

– Котенок, открой, – на этот раз голос матери звучал нежно и примирительно. – Мы с папой поговорили и приняли решение.

Эти слова заставили Зою подняться с кровати и открыть дверь.

– О боже, детка, на кого ты похожа, – мать с ужасом прижала ее к груди. – Нельзя так себя изводить.

Почувствовав объятия матери, Зоя не выдержала: плотина, что сдерживала эмоции, прорвалась и она расплакалась.

– О, котенок, мы с папой не предполагали, что все настолько серьезно, – запричитала мать, поглаживая дочь по голове.

Через минуту Зоя успокоилась. Мать смерила ее критическим взглядом, села на диван и похлопала рукой по диванной подушке. Дочь села рядом.

– Мы с папой готовы тебе помочь, но с одним условием: никакого давления на Эриха.

Зоя с готовностью закивала.

– Ты должна понимать, что потерять жену после пятнадцатилетнего брака очень трудно. Нужно время, чтобы вернуться к прежней жизни. Конечно, то, что он сам психоаналитик, ситуацию упрощает, но не настолько, как тебе бы хотелось.

– Я все понимаю, мама, – Зоя склонила голову на плечо матери. – Спасибо, что идете мне навстречу.

– Мы не можем по-другому. Ты наша кровь и плоть. Твоя боль – наша боль.

После предварительной беседы Максим настоял на погружении в гипноз, и Краузе уступил. Он почувствовал, что это не простое подростковое упрямство: пациент был убежден, что роковая встреча с убийцей его сестры имела сакральное значение и запустила некий процесс, ограничив его во времени. Когда волнение Максима перед сеансом улеглось, доктор провел подготовку и без осложнений ввел юношу в гипноз.

– Впереди ты видишь вход в туннель… войди внутрь. Тебе нужно пройти его до конца. Стенки туннеля темные, но по мере приближения к выходу будут светлеть, в конце тебя окутает яркий свет. Ничего не бойся. Ты в безопасности. Слушай мой голос.

Пациента окружал полумрак. Он разглядел очертания туннеля и заглянул внутрь, но идти дальше совсем не хотелось. Несмотря на заверения доктора о безопасности, создавалось такое ощущение, что заходить в туннель ему нельзя. Краузе повторил установку двигаться к свету. Максим постоял какое-то время в замешательстве, потом все же зашел и медленно зашагал. От волнения пересохло в горле. Ноги не слушались. По лицу стекали капельки пота.

– Я буду считать от десяти до одного, когда скажу один, ты окажешься в своей предыдущей инкарнации. При этом сохранишь свою личность и будешь понимать, что это твоя прошлая жизнь, – вспомнив предыдущий случай, Краузе еще раз настоятельно произнес: – Ты не будешь прошлую личность отождествлять с нынешней. Десять… девять. Входи в туннель и набирай скорость. Восемь… семь… двигайся все быстрее и быстрее. Шесть… пять… Стены начинают светлеть.

«Мне туда нельзя!», – проносилась в голове Максима навязчивая мысль.

– Четыре… три… Стены почти белые, ты видишь выход. Яркий, ослепительный свет застилает тебе глаза.

Свет в конце туннеля затягивает Максима, словно турбина самолета. Раздается громкий свист, он вот-вот окажется в ослепительном свете, но в последний момент чья-то рука хватает его за плечо, вырывает из объятий света и вталкивает в еле заметную боковую дверь.

– Два… один… Ты в ослепительном свете. Что ты видишь?

Максим стоит в полной темноте и в оглушительной тишине слышит только собственное дыхание. Ему страшно, но не настолько, чтобы убежать назад в туннель.

– Ты меня слышишь? – Эрих внимательно разглядывал лицо пациента.

Максим разомкнул пересохшие губы и тихо ответил:

– Да… я… слышу вас.

– Хорошо. Что ты видишь перед собой?

– Темно. Ничего не вижу.

– Хорошо. Почему темно? Это ночь?

– Нет. Я там, где всегда темно… меня не пустили в свет.

Эрих потерял дар речи, такой сценарий вхождения в прошлую жизнь в его практике наблюдался впервые. Обычно все пациенты без препятствий проходили через временной туннель и оказывались в прошлых жизнях. Минуту гипнолог соображал, как отреагировать на ситуацию.

– Кто не пустил?

– Не знаю…

– Где ты сейчас находишься? Что это за место? Опиши его.

Максим огляделся по сторонам, пытаясь понять, где он, но все тщетно.

– Что ты видишь перед собой? – настойчиво повторил Эрих.

– Ничего. Все еще темно. Мне страшно, но не так, как в туннеле.

Краузе подался корпусом вперед и произнес командным голосом:

– Темнота рассеивается, ты видишь все отчетливо и ясно. Ничего не бойся. С тобой ничего не случится.

В этот момент перед Максимом возник тонкий лучик света, освещающий путь, будто направленный откуда-то сверху специально для него. Он сделал пробный шаг, потом второй, под ногами чувствовалось что-то твердое, похожее на шероховатый камень. Луч запрыгал в темноте, Максим понял, что идет по мосту, похожему на акведук. Он посмотрел по сторонам и увидел, что под ним зияет пропасть. Набравшись храбрости, он ускорил шаг, преодолел мост и оказался перед массивной двустворчатой дверью. С правой стороны он уловил движение и замер. На мост вышел высокий мужчина в черном плаще, верхняя часть его лица была скрыта капюшоном. Юноша незнакомца не боялся, скорее наоборот, был рад встрече.

– Максим, не молчи, где ты сейчас находишься? – Краузе терял терпение.

– Я прошел мост.

Максим задрал голову и увидел каменное сооружение, уходящее в бесконечность и похожее по архитектуре на готический замок. Пришло осознание, что он какое-то время жил здесь, за этой дверью, но по ту сторону моста никогда не ходил. Мужчина снял капюшон, и Максим улыбнулся.

– Наставник… – прошептал он.

Краузе не расслышал и попросил повторить, но Максим хранил молчание. Доктор стенографировал в блокнот свои наблюдения и по ходу анализировал ответы самого молодого пациента. Он чувствовал необычайное возбуждение и подъем духа, будто сама Вселенная вступила с ним в контакт и приоткрыла тайную завесу. В сознании мелькали тысячи вопросов, он набросал примерный перечень, чтобы задать их пациенту после сеанса.

Наставник толкнул дверь, послышался жуткий скрежет, будто в эту дверь давно уже никто не входил, и жестом пригласил Максима последовать за ним. Вступив на знакомую территорию, он в который раз испытал восторг от величественной архитектуры. В реальном измерении таких зданий нет.

– Максим, пожалуйста, ответь мне, – теперь голос Краузе звучал мягче, даже просительно. – Где ты сейчас находишься? Что видишь?

– Э-э-э… я… – тихо произнес Максим и с трудом сглотнул, – встретился с наставником.

Он поспешил за человеком в плаще.

Эрих быстро сделал пометки в блокноте и спросил:

– Как его зовут?

– Мишель, – тут же отозвался Максим, будто всегда знал его имя.

– Это он не пустил тебя в прошлую жизнь?

Наставник не произнес ни слова, но как только гипнолог задавал вопрос, Максим тут же осознавал ответ, будто попал в место, где ему были открыты все знания предыдущих воплощений, но пользоваться ими мог только под надзором Мишеля.

– Да. Говорит, что… – пациент сморщил нос, – мне в свет идти нельзя.

– Почему? – поинтересовался Эрих. Ситуация была очень необычная, он невольно бросил взгляд на видеокамеру, убедился, что сеанс записывается.

Максим помотал головой.

– Я не найду там ответы.

– А это место даст тебе ответы?

– Здесь я как дома, ну… это пока не сам Дом. Домой попадают души только после смерти, а я ведь еще жив.

Краузе понял, что Максим может дать ответы на давно интересующие его вопросы, и сразу этим воспользовался.