Мистер Трикстер (СИ) - Страница 5

- Проскакать на воображаемой лошади в семейных трусах по школьной столовой во время проверки из муниципалитета, распевая песню на корейском языке? – наугад произнес Сэм, представляя себе неоднозначную картину.

- А ничего, одобряю, - Габриэль улыбнулся и тут же склонил голову, скрывая улыбку. – Но я вообще-то о том, что ты сделать можешь, но никогда бы не решился, - и тут он уже внимательнее посмотрел на лицо Сэма, ожидая ответ.

- Наверное, сказать брату, что я больше не нуждаюсь в его опеке? – эта мысль была для него новой. После смерти отца получалось само собой разумеющимся, что Дин будет заботиться о Сэме, но прошел уже год, а Дин никак не переставал постоянно следить за ним.

- А может он так справляется с потерей отца? Всего себя посвящая тебе, - неожиданно предложил Габриэль. – Всегда думал, что если не дай бог по имени назову, запрыгнет на этаж в окно в трико и произнесет нечто вроде: «Кто-то звал меня!» нараспев.

- Тебе никто не говорил, что у тебя буйная фантазия? – поинтересовался Сэм, тем не менее, улыбаясь, стоило ему представить брата в трико.

- У меня вон там вот, - он кивнул за окно, где царила сырость ненастоящей зимы, - весна и птички поют.

- В этом я бы заподозрил ЛСД, давай проверим, - он за щеки притянул к себе шипевшего недовольного Габриэля, якобы вглядываясь в его зрачки. – За распространение наркоты вообще-то полагается неслабый срок, - добавил он, заставляя Габриэля легко засмеяться. – Поставь еще чего-нибудь, - попросил он, отпуская Габриэля от себя. – Со словами есть?

- Почему нет, все есть, за умеренную плату, - и раздвинул мобильник снова, сосредоточенно ища в поисковике. – Закрой глаза, - и Сэм послушно выполнил просьбу, головой уперевшись в кафедру и позволяя себе расслабиться.

Перед ним был переулок. Яркие огни ночного клуба и вылетающие на улицу молодые люди: парни и девушки, поднимавшие в воздух стаканчики с шампанским и бутылки с пивом. Они смеялись, не будучи пьяными, но чуть навеселе, в кожаных куртках и без машин, из тех, кто по вечерам работает и пропадает у друзей. Они улыбались и шутили, обнимаясь друг с другом, бежали вдоль улицы от машины с мигалками, останавливались у общественного фонтана и, не сговариваясь, прыгали на бортик, бегая вокруг. Наконец они прыгнули в воду, подняв тучи брызг. И снова бег от полицейских, сломанные каблуки и парни, несущие девушек на руках по темным переулкам. Край города и рассвет, бессонная ночь и адреналин, бушующий в крови. Прекрасные и неправильные, те, кто есть***. Это песня молодости, песня того, что жизнь можно проживать и неправильно, главное – проживать. Это песня, отдававшаяся мурашками по спине, заставляющая вжиматься в кафедру и желать бежать вслед неизвестным, купаться в фонтане и встречать рассвет, добираясь до дома к раннему утру и собираясь на учебу, фотографии с безбашенными друзьями и ночное небо над головой, это песня жизни, желания жить, желание тратить мгновения на полную.

Сэм задохнулся, слушая ее. Не в состоянии усидеть, не в состоянии оставаться таким, как есть – он хотел немедленно сделать хоть что-нибудь, доказать, что его никто не в состоянии удержать. Он даже упустил момент, когда рука Габриэля легла ладонью на его ладонь, беря за руку по-настоящему. Сжимая так, как будто он готов был повести Сэма туда. Вместе с ним. Сэм открыл глаза, пока повторялся припев, не понимая, как может простая музыка в три минуты с незатейливым текстом увести его так далеко, заставить хотеть изменить свою жизнь. Как объяснить это головокружительное ощущение?

И Габриэль снова испытывал то же самое. Музыка еще играла, когда он спросил:

- Знаешь, что из отчаянного сделал бы я?

- Нет, - покачал головой Сэм, как будто видя их самих с другого ракурса, под эту песню, каким-то саундтреком к тому, что произойдет. Он уже знал, что это не просто так. Не знал, насколько это спланировано, но почему-то очень хотел подчиниться. Узнать.

- Поцеловал бы тебя, - как-то буднично произнес он.

А Сэм не знал, что ответить. Его брат однозначно бы поблагодарил ударом в челюсть, но Сэм не страдал категоричностью. Он никогда, кроме Дина, и то в детстве, не обнимал никого, не то, что целовать. Он не знал, как можно захотеть кого-то поцеловать, не испытывал желания обнять. Играющая музыка заставила его принять решение. Почему нет? Разве это не время для ошибок? Кто может запретить ему, кроме его самого.

- Попробуй, - тихо ответил Сэм, боясь посмотреть на реакцию Габриэля. Он и вовсе закрыл глаза – музыка заканчивалась, стихала и отдалялась. Шуршание одежды, и вес Габриэля опустился на его чуть согнутые колени. Подчиняясь ладони под подбородком, он поднял голову, открывая глаза. Габриэль сидел на его бедрах, лицом к нему, так близко, что можно было угадать очертания проступающих редких веснушек. В выражении его лица не было ни капли несерьезности, скорее наоборот – он и сам не ожидал, что Сэм согласится. И теперь это было неловко – быть в такой близости друг от друга. Как начинается поцелуй? Кто должен начать первым? Куда девать руки? Сэм мгновенно понял, что это была не лучшая идея.

Габриэль взял его руки в свои и устроил на своей талии, между боковым вырезом нижнего края рубашки и поясом светлых джинсов с цепочкой на бедре. Придвинулся еще ближе, хотя, казалось бы, больше некуда. В этом было что-то, что заставило Сэма немедленно пересмотреть свой взгляд на ненужные объятия – так он чувствовал себя увереннее, когда так расслабленно полусидел, прижимая к себе кого-то вполне годного для объятий. Тем более что ширина его спины не очень отличалась от спины девушки, чуть шире и с меньшим изгибом, но ничего страшного в том, чтобы оставить там руки, не было. Любопытство, захватившее его, толкало его на совсем немыслимое – он провел второй рукой от назначенного места по спине вверх, слегка задирая рубашку. Габриэль склонился над Сэмом, повинуясь ладони на лопатках, оперевшись локтем о всю ту же кафедру и смотря на Сэма сверху вниз.

- Подожди, я переживу момент превосходства, - попросил его Габриэль, и Сэм засмеялся, спрятав покрасневшее лицо на его груди. У Габриэля был своеобразный талант, но он все еще не мог найти ему правильного названия. Одна фраза заставила его почувствовать себя не так глупо, скорее даже нормально. В его руках был несколько худощавый пока еще, приятно теплый человек, которого просто хотелось обнимать. От рубашки исходил легкий запах темного шоколада с чем-то разбавляющим эту сладость. Чужая рука коснулась его волос, пожалуй, Сэм признавал, уже несколько длинноватых для парня, и принялась перебирать прядь за прядью. Он хотел напомнить, что, в общем-то, договор был только на поцелуй, но вслед за движением ласкающих его волосы рук уходило все напряжение с шеи. Каких-то несколько движений, приятных прикосновений к голове, и больше не хочется свернуть себе шею от бесконечного сидения над учебниками.

- Ты поэтому хочешь стать врач…- поднял он голову, собираясь задать вопрос, но Габриэль как будто этого и ждал. Все еще поглаживая его по волосам, он поймал губы Сэма, прижимаясь к ним своими, не так ровно, как обязательно бы попытался сам Сэм, не так настойчиво, скорее ласкающе, касаясь своим носом крыла носа Сэма. Габриэль отстранился, улыбаясь, и Сэм потянулся за ним – повторяя. Точно так же просто прикасаясь губами, не больше, только на этот раз – к ямке под нижней губой и над необычной формы подбородком. Повторять за ним оказалось легко, особенно пытаясь пойти своим путем. Так повторялось несколько минут, пока по губам Сэма не скользнул его язык. Пока Габриэль не прикусил его нижнюю губу, прося открыть рот. Скользнул по небу и зубам. Отстранился, давая Сэму попробовать сделать так же и, стоило Сэму потянуться к нему, положил ладонь ему на затылок. Объятие само по себе стало увереннее - Сэм сжал руки, обнимая его за талию и где-то над лопатками, а Габриэль проводил рукой по его шее. Никакой неловкости, идеальное обучение, которое Сэм сразу же воспринял. Он сел прямее, оперевшись рукой о возвышение, на котором сидел, а Габриэль скрестил ноги за его спиной, когда сидеть, как прежде, стало неудобно.