Мистер Трикстер (СИ) - Страница 45
Особенно когда на первом курсе он заявился на занятие по естествознанию, которое входило в общий курс университета, который он обязан был пройти помимо курса юридического, то увидел того же преподавателя в коротком халате с такими же короткими рукавами, вбежавшего в класс за секунду до звонка и даже не посмотревшего на студентов, что уже сидели на местах. Взгляд Сэма был настолько прикован к нему все занятие, что доцент кафедры медицины и здравоохранения Габриэль Трикстер даже поинтересовался у него, на ту ли специальность Сэм пошел. Он тогда глупо то ли покачал головой, то ли согласно кивнул: он был занят ощущением, что он уже с этим парнем спал. Что было удивительно, потому что он вообще-то не помнил, чтобы спал с другими парнями, и тем более этого уж точно видел в первый раз в жизни, однако с каждым занятием становилось только хуже. Дело было не в его стройной фигуре и редкой силе, что не выражалась в ширине плеч, не в его необычной манере одеваться в одежду, которая подходила только ему и никому больше, и не в странной металлической скобе на одном ухе, как будто он оставил ее как знак пережитого юношеского максимализма, но в нем самом. Пока они писали цепи ДНК, Габриэль стоял так, чтобы видеть доску, бедром прислонившись к первому ряду слитных парт, стоящих как бы на ступенях, и за этой партой сгорая от желания подойти к нему и сделать хоть что-нибудь все занятие просидел Сэм, моля, чтобы он его не вызвал к доске. Это было так глупо, что однажды он остался после занятий и еще не зная, зачем, посмотрел на него прямо – янтарного оттенка светлые глаза с любопытством смотрели на него снизу вверх, и хотя его лицо редко когда принимало эмоциональные выражения – он больше был задумчив – Сэм откуда-то знал, каким оно бывает.
- Вам что-то нужно, мистер Винчестер? – спросил его преподаватель, собирая свои вещи в рюкзак – черт, ни у одного из преподавателей не было таких рюкзаков. Да и, честно говоря, они все были далеко не такими молодыми.
- Ваш номер телефона, - дурея от собственной наглости, но совершенно уверенный в том, что так должно быть, произнес он тогда, обнаруживая, что давно расправил плечи и выпрямился, демонстрируя по крайней мере тренированное тело, что у него было. Трикстер неожиданно покраснел едва заметно – почему Сэм знал, как это заметить? – но головы не поднял и не ответил. Хотя его волосы были убраны с лица назад и держались на одном честном слове, он знал, что стоит привести их в беспорядок, и Трикстер сразу помолодеет. Только в кино стоит протянуть руку безо всякого страха, что тебя ударят, но эйфория от его молчания уже захватила Сэма.
Без промедления он протянул руку и поднял его голову, чуть надавив ладонью под подбородком. Обычно Трикстер был уверен в себе и редко когда заставлял студентов в этом усомниться, но сейчас он был далек от уверенности – его глаза в каком-то отчаянии скользнули по его лицу, как будто больше не знали причин, чтобы отказать. Он даже не подумал, какой ориентации преподаватель – просто подошел, как будто это было самым нормальным делом, потому что как будто знал. Это что, и есть те самые романы, когда у тебя ощущение, что ты знаешь о человеке все и тебе дан шанс воспользоваться этим, чтобы покорить его?
- Вы как студент, - и он пораженно замолчал, когда Сэм поцеловал его. Он делал это как миллион раз до того – привычно пробегая языком по его губам, целуя губы и захватывая ямочку над подбородком, зарываясь рукой в волосы, другой притягивая к себе. И он знал, что в основном виноваты именно волосы – он как-то особенно вздохнул и закрыл глаза, после чего наконец ответил. Его неуверенные руки на плечах Сэма были знаком его победы, как будто раньше ведомым был он, а теперь все наоборот. Он целовал Трикстера до исступления, не желая отстраняться, задыхаясь так же, как и он. Его руки давно бессильно вцепились в его плечи, а тело без сопротивление повиновалось рукам Сэма, и это было невероятно – к ним никто не зашел в открытую дверь, не застал их прямо так, посреди сумасшедшего поцелуя. Ему нравилось то удивление, что сверкало в широко распахнутых глазах Трикстера, то безмолвное смирение с тем фактом, что сопротивляться он не может. Этот магнит не успокоился даже тогда, когда он расстегнул ворот его рубашки, целуя шею, оттягивая языком шнурок с монеткой, о котором тоже знал. Необъяснимо, но это действовало сильнее всего: Трикстер дрожал в его руках, запрокидывая голову и позволяя это делать. Привлекательное сумасшествие, которое заключалось в потребности быть с ним рядом. Он проучился едва ли месяц и уже знал, что это тот человек, на которого стоит предъявить свои права.
Он согласился. А потом отказался по телефону. И снова согласился, стоило Сэму заявиться к нему во время проверки работ. Потому что невозможно было не согласиться: Сэм слишком хорошо знал, как сделать его слабым. В тот раз он закрыл дверь за собой, не слушал гневного возмущения и просто поднял его и посадил на стол, сметая все работы. Оттого, как отличалось его внутреннее представление о Трикстере с действительностью – с нормальной одеждой, с пустыми запястьями, все равно слишком бледными, с его как будто бы приличной прической – он только больше сходил с ума, не собираясь даже спрашивать, откуда знает. Он принял это как естественный фактор, сопутствующий влюбленности. А он был влюблен, возможно, впервые в своей жизни.
Наверное, Трикстер сам не знал, что способен так выгибаться. Он скрестил лодыжки за его спиной, когда понял, что не сможет больше возражать с закрытым ртом, когда ответил на поцелуй, сначала неуверенно, но так же удивительно точно воспроизводя прикосновения языка в той последовательности, что Сэм от него ждал. Он не мог читать мысли, но его губы отстранялись ровно тогда, когда он думал об этом, когда он желал перехватить инициативу. Его стон и болезненно стиснутые кулаки были Сэму наградой, но он не добивался возбуждения, которое накрывало его с головой при одной лишь мысли о нем – как будто все предыдущее он уже проходил когда-то давно. Он думал провериться на амнезию, когда Трикстер как-то расслабился в его руках, позволив уложить себя спиной на стол. Дело было не в возбуждении, а в доказательстве того, что он ждал… Слишком много ждал.
- Чего ты хочешь от меня? – наконец отчаянно спросил его Трикстер, выглядя так, как будто боялся боли новых отношений. – Не уговаривай меня, пожалуйста, - попросил он, и Сэм не мог категорически согласиться с ним. Наверное, для остальных это было слишком быстро, но черт, они уже были связаны, а его руки уже знали, где прикоснуться. Он даже не помнил ничего с того месяца, что окружало его – постоянное солнце Беркли, красивейший университет и тысячи студентов. Он едва общался с соседом по комнате, он не помнил, что учил – знания были свежи в его голове, и он жил только потребностью устроить личную жизнь… И только с ним. Как будто его настиг солнечный удар, стоило им сбить друг друга. Он должен был чувствовать то же самое, не мог не чувствовать.
- Тебя. Навсегда, - в этом он был точно уверен. Он вроде бы никогда ничего не терял в своей жизни, но найти точно нашел и отпускать не хотел. Ни за что, никогда больше, даже если ему для этого каждый раз придется приходить и уговаривать. Но судя по смиренно-раздраженному выражению лица Трикстера он понял, что победил. – Пойдем со мной на свидание, - это предложение, рожденное прежде, чем он представил, заставило его сердце перевернуться в груди – сладкое предвкушение того, чего он о Трикстере не знал. – Или я заберу тебя с собой насильно, - и случилось невозможное - Трикстер засмеялся, закрывая лицо ладонями. Это был, кажется, тот звук, что Сэму не хватало для полного ощущения счастья, одно название которого заставляло сгорать от стыда – он не мог быть так счастлив просто так.
Но ощущение было такое, как будто нужную цену он уже заплатил.
Он почти ничего не помнил с первого свидания. Он помнил только его фигуру, легкий светло-коричневый джемпер без горла и такие же легкие штаны, темнее на тон, его недоверчивый взгляд – как будто он не верил, что Сэм приедет. Сэм думал, что стоит ему согласиться, и эта лихорадка пройдет, но стало как будто бы только хуже. Уверенный в ответе, пусть и слабом, он загорался только сильнее. Он не повел машину в центр города, где были рестораны и все те места, куда они обычно ходят, а свернул на дорогу, ведущую за город. И если Трикстер волновался, но не подал виду. Он был ненамного старше самого Сэма, кажется, года на два, и теперь, в одной машине, эта разница пропадала вовсе.