Мистер и миссис Бонд (СИ) - Страница 1

Утро супругов Бонд.

Обычное семейное утро.

Два раза по три коротких слова, таких простых и обыденных — и одновременно таких непредставимых, нереальных, несбыточных и невозможных. Настолько немыслимых, что у Джеймса до сих пор что-то тихонько екает в груди при попытке их произнести, пусть даже и не вслух, пусть даже хотя бы мысленно. Слишком уж далеки эти простые слова от всей его прежней жизни, от накопленного ранее опыта, слишком ему противоречат.

Хотя пора бы уже, наверное, и привыкнуть, жизнь на Нереиде богата на куда более необычные и удивительные штуки. Вон дальше по улочке, у соседа из пятого дома, к примеру, гибридная кулубника в этом сезоне с кулак уродилась, и сладкая, словно уже из варенья! Всем районом ходили смотреть, угощаться и восхищаться, вот уж действительно потрясающе невероятное чудо, всем на удивление и погляд. А тут… Обычное семейное утро киборга шпионской модели и его молодой жены — ну правда, сами подумайте, чего здесь такого уж удивительного?

За окном с негромким шипением заработала автоматическая поливальная установка. Джеймс напрягся было, но тут же снова расслабился: лежавшая на его руке Рита даже не шевельнулась, да и дыхание ее не изменилось ничуть. Джеймс правильно рассчитал время начала полива: человек не в состоянии расслышать настолько слабые звуки снаружи дома при закрытых окнах. Тем более человек спящий. Вот и славно. Сегодня Рита выйдет на крыльцо, смешно наморщит носик и скажет: «Ой, Джеймс, как чудесно тут пахнет!» А Джеймс ничего не скажет, только улыбнется удовлетворенно: это ведь именно он вычитал в энциклопедии садовода информацию о том, что аромат магнолиан всегда усиливается после поливки.

Собственный сад. Еще одна радость для Риты, что родилась и выросла на океанской платформе. Нет, она не жаловалась и даже всегда вспоминала детские годы с радостью, и в гости к родным ездила часто и с удовольствием, но о собственном садике на платформах нельзя было даже и мечтать, там каждый сантиметр полезной площади на счету и парки только общественные. А в Столице — пожалуйста! Хоть десять садиков заводи, если денег хватит на опреснительные установки, ибо большинству изнеженных инопланетных растений местная солоноватая вода, как правило, подходила не очень.

Двухэтажный дом вместе с садиком молодоженам подарили родственники жены, Джеймс до сих пор не сумел их пересчитать, сбился на девяносто шестом. Вот так просто: сбросились и купили. Что ценно — в Русском квартале, где Джеймса и Риту уже давно все знают. «Я — невеста с приданым!» — смеялась Рита.

И на свадьбу новые родственники нагрянули целым десантом. Заняли все окрестные гостиницы. Джеймс никак не ожидал, что их может быть так много и что они могут оказаться такими… ну, такими. Да, он знал такое понятие как семья, знал и раньше, из словаря, и по рассказам Риты приблизительно себе представлял эту конкретную семью, ее семью, только вот почему-то считал, что к нему это все не имеет ни малейшего отношения. Не может иметь. Он ведь киборг, какая может быть семья у киборга? И так уже чудо, что нашелся человек, которому он не безразличен, одного этого и так уже слишком много. Но семья…

И вдруг оказалось, что семья к этому человеку прилагается по умолчанию. Большая и дружная. И он сам в эту семью уже угодил — точно так же по умолчанию. Тогда, на свадьбе, он еще не понимал, что это такое и зачем оно ему может быть нужно, однако печенкой почувствовал: нужно! Нужно — и все! До чертиков, до одури, до зарезу, до такого, что непонятно, как раньше без этого жил, но жить без этого дальше совершенно уже невозможно. Потому что «это» связано с Ритой. А все, что связано с Ритой, он уже любил. Давно. Даже тогда, когда сам еще себе боялся в этом признаться, задолго до свадьбы.

Свадьба…

Для нее в памяти отведена отдельная папка, набитая снимками и роликами. Джеймс и не предполагал, что подобная мирная церемония может принять размах, сравнимый с крупной военной операцией.

Гулял весь район. Соседи повытаскивали на улицу столы. Во всех домах готовили съестное (как сообщил проведший ускоренную разведку Пабло — старались перещеголять друг друга). Кафе «Светлячок», где Джеймс и Рита были завсегдатаями, презентовало гигантский торт, украшенный кремовой копией полицейского «гадовоза», рядом с которым стояли две фигурки в полицейской форме. Причем у одной фигурки на голове была марципановая фата, прикрепленная поверх фуражки. А еще торт украшал процессор, довольно реалистично нарисованный кремом прямо по шоколадной глазури…

Этот процессор Джеймса особенно умилил. Вернее, даже не сам процессор, а округлившиеся глаза Риты, когда она увидела такое провокационное украшение — и побледнела, и заморгала, и уставилась испуганно на мужа: не усмотрит ли ее драгоценный параноик в этом изощренного над собой издевательства? Будто он какой глупый DEX, ничего не соображает, не видит, не чувствует, только в боевые режимы входить и умеет. Будто он не понимает, что никакого издевательства в этом чудном торте нет и быть просто не может, хоть весь его процессорами утыкай.

А сотрудница мэрии, проводившая церемонию бракосочетания, за столом произнесла тост, который начинался так: «Мы могли бы удариться в бюрократизм и придраться к возрасту жениха. Но это же наш Джеймс!..», а ведь он ее второй раз в жизни видел…

Так. Разнежился. Пора вставать.

Джеймс выскользнул из постели. Осторожно вытащил свою руку из-под головы спящей жены, не побеспокоив ее. На мгновение задержался, запечатлевая в памяти Риту такой, какой она была сейчас: нежная, трогательно беспомощная, доверчивая… как идет ей эта синяя пижамка… впрочем, ей все идет.

Отправил новый кадр в папку «Рита», днем можно будет посмотреть. Сравнить с предыдущими — со всеми, что накопились за прошедшие 346 дней. Скоро папку снова придется чистить, сгружая большую часть в архив на внешний носитель, и Джеймсу снова предстоит мучиться проблемой выбора. Но пока место в памяти еще есть.

Теперь к двери — тихо, очень тихо, чтоб не разбудить жену и успеть самому приготовить завтрак для них обоих.

Это была одна из его самых любимых семейных игр, хотя и не объявленная, но от этого ничуть не менее азартная и интересная. Кто успеет на кухню первым? Они играли в нее каждый раз, когда у обоих совпадали утренние дежурства, и Рита одинаково радовалась как выигрышу, так и проигрышу. Выиграть ей удавалось редко — слишком забавно и мило она делала вид, что обижается, проиграв, чтобы Джеймс устоял перед искушением выигрывать как можно чаще. Тем более что это предоставляло ему дополнительное удовольствие что-то сделать для нее, а самой Рите — поспать лишние десять минут. Человек — не киборг и не мокрый сахар, ему нужно хорошо высыпаться.

Перед дверью Джеймс остановился. Он и сам не смог бы ответить на вопрос, что его встревожило. Пресловутая интуиция, вроде бы свойственная только людям, но, как выяснилось, вполне успешно инсталлируемая и на киборгов? Или шорох на грани слышимости, уловленный чувствительными датчиками?

Дверь он открыл осторожно, кончиками пальцев, готовясь к любой неожиданности. И тщательно просканировал прилегающую территорию перед тем, как сделать первый шаг.

А вот и она.

Растяжка. Классическая такая, хоть и из подручного материала, но поставленная очень грамотно: тонкий провод в черной оболочке почти невидим на фоне темного пола, натянут на уровне щиколотки и в полутемном коридоре не заметен более чем совсем. И даже кое-какая обоснуйка натянута: не леска, объяснить присутствие которой в коридоре перед дверью спальни было бы проблематично, а просто часть внешней проводки, ранее проходившая не под дверью, а над ней. Ну мало ли что с нею случиться вдруг могло и отчего она провисла, причем так сильно? Провисла — и все. Дело житейское.

Сразу видно, что военная подготовка у мерзавца будь здоров, а вот чувство самосохранения… не на нуле даже — так, из разряда величин то ли мнимых, то ли вообще отрицательных. Палится ведь внаглую каждый день и не по разу, сам того не понимая. Впрочем, DEX, что с него взять!