Миры Пола Андерсона. Т. 6. Мир без звёзд... - Страница 81

— И восмошно, послетний, — помрачнел герр Сироп. — Они вытумали какую-то крякву про чуму и саперли нас в карантин.

— Ach so![17] — Сармишкиду горестно прикрыл ладонью глаза. — Тогда я точно разорен! Гэлы только и ждали такого предлога. Теперь они могут послать в Нью-Винчестер радиограмму, будто бы от лица der настоящей медицинской службы, и заявить, что на астероиде карантин из-за подозрений на чуму. И естественно, никто сюда не прилетит за шесть недель: кому охота сидеть в карантине или, не дай Бог, заразиться! Ваших хозяев тоже предупредят, и они не станут выяснять, куда вы подевались. Так что полтора месяца гэлы будут делать здесь что захотят. А хотят они разрушить Грендель!

— Мой капитан все еще спорит с кэльским кенералом, — сказал герр Сироп. — Я веть простой иншенер. Но я пришел сюта, чтопы посмотреть, что мошно претпринять. Пусть таше мы понесем упытки, не тоставив вовремя крус в Аламо, но мы натеялись, что нам саплатят хотя пы са пиво. Нет?

— Gott in Himmel![18] Но я же рассчитывал на туристский сезон! Откуда мне взять деньги?

— Этово я и поялся, — сказал герр Сироп.

Он сидел, потягивая пиво, курил и пытался себя убедить, что работа помощника на дрожжевой фабрике совсем не так уж плоха. Внутреннее «я» обозвало его лгуном.

Дверь отворилась, впустив в погребок солнечный луч; послышались быстрые легкие шаги. Женский голос крикнул:

— Радуйтесь!

Герр Сироп неуклюже встал. Девушка, спускавшаяся по лестнице, была достойна вставания: юная, стройная, в блестящем шлеме золотых волос, с огромными голубыми глазами, вздернутым носиком, длинными ногами и прочими аксессуарами великолепной формы. Ее внешности ничуть не вредило то, что — при полном отсутствии косметики — на ней были коротенькая белая туника, сандалии, лавровый венок на голове, и больше ничего.

— Радуйтесь! — воскликнула она еще раз и разразилась слезами.

— Ну-ну, — беспомощно сказал герр Сироп. — Ну-ну, фрекен… э-э… мисс… не нато так, минуточку!

Марсианин подбежал к девушке.

— Все nicht[19] так плохо, Эмили, — просвистел он, встав на кончики щупалец, чтобы погладить ее по плечу. — Успокойся! Вспомни Эпикура.

— Плевала я на Эпикура! — прорыдала девушка, пряча в ладонях лицо.

— Утис эпойсеи сои барейас хейрас[20], — храбро промолвил Сармишкиду.

— Да, — всхлипнула девушка, — д-да, конечно. По крайней мере, я так надеюсь. — Она вытерла глаза лавровым листком. — Извините меня. Просто все это… так…

— Да, — сказал марсианин. — Ситуация, несомненно, подпадает под аристотелевское определение трагедии. Я подсчитал свои убытки — пятьдесят фунтов стерлингов, четыре шиллинга и полтора пенса в день.

Заплаканная, но все равно прекрасная, девушка повернулась к герру Сиропу.

— Простите меня, сэр, — сказала она с дрожью в голосе. — Эта ситуация на Гренделе, понимаете? Она такая… такая перевозбужденная. — Девушка нахмурилась и тронула пальчиком нижнюю губку. — Нет, это не то слово. Боже, какой варварский язык! Я хочу сказать — из-за этой ситуации мы все так перенервничали!

— Хм, — вмешался Сармишкиду. — Мисс Эмили Крофт, позвольте представить вам мистера… э-э…

— Сиропа, — сказал герр Сироп, протягивая слегка запачканную машинным маслом ладонь.

— Радуйтесь, — вежливо ответила девушка. — Элленикос?

— Gesundheit[21], — ответил герр Сироп.

Мисс Эмили Крофт вздрогнула, потом вздохнула.

— Я спросила: говорите ли вы по-гречески? — пояснила она. — Я имею в виду — на афинском греческом диалекте.

— Нет, я, к сошалению, не коворю ни по-фински, ни по-кречески, — признался герр Сироп.

— Понимаете, — сказала мисс Крофт, — я дунканистка, хотя папа очень сердится. Он у меня викарий, а я единственная дунканистка на Гренделе. Мистер Сармишкиду — извините, я хотела сказать герр фон Химмельшмидт — говорит со мной по-гречески, и мне это помогает, хотя я не всегда одобряю те отрывки, что он выбирает для цитирования. — Она покраснела.

— С каких это пор марсианин коворит по-кречески? — спросил инженер, стараясь не отрываться от земли.

— Я нашел знание греческого алфавита полезным для изучения земных математических трактатов, — объяснил Сармишкиду. — А потом, освоив алфавит, выучил также грамматику с лексикой. В конце концов, время — деньги, а мой час, как я подсчитал, стоит пять фунтов, и таким образом, используя знания, усвоенные для одной цели, как первый шаг для овладения знаниями в другой области, я сэкономил время обучения стоимостью почти…

— Но я боюсь, что герр фон Химмельшмидт не является последователем идей неоклассического просвещения, — перебила марсианина Эмили Крофт, — основоположниками которого были Айседора и Реймонд Дункан. К сожалению, герра фон Химмельшмидта интересуют только… — она опять зарделась, — …наименее похвальные отрывки из Аристофана.

— Да, они похабные, — подтвердил Сармишкиду, искоса поглядывая на девушку.

— И знаете, только вы не подумайте, что у меня есть какие-то расовые предрассудки, — продолжала Эмили, — но нельзя отрицать, что герр фон Химмельшмидт… э-э… в общем, не создан для классических танцев.

— Это верно, — согласился герр Сироп, внимательно изучив наружность марсианина. — Ваша правта, мисс.

— Вас они, наверное, тоже не интересуют? — с надеждой заглянув ему в глаза, спросила девушка.

Герр Сироп потер лысину, дунул в висячие усы, глянул вниз на свое брюшко и ботинки двенадцатого размера.

— Классические танцы танцуют посиком? — осведомился он.

— Да, босиком. На утренней росе, увенчавшись виноградными гроздьями!

— Этово я и поялся, — вздохнул герр Сироп. — Нет, плакотарю вас.

— Ну что ж… — Голова у девушки слегка поникла.

— Но в плясовой я не так уш плох, — предложил герр Сироп. ^

— Нет, благодарю вас, — сказала мисс Крофт.

— Мошет, вы присятете с нами и выпьете пива?

— Зевес всемогущий, нет! — Она состроила гримаску. — Как вы можете? Я хочу сказать — ведь от этой ужасной жидкости печень обезызвествляется!

— Мисс Крофт пьет только der чистую родниковую воду и ест der фруктен, — довольно хмуро проговорил Сармишкиду фон Химмельшмидт.

— Но в самом деле, мистер Сироп, — сказала девушка, — ведь это куда более естественно, чем поедать сырое мясо и… Я хочу сказать, даже если бы у нас не было никаких других оснований, мы бы сразу поняли, какие варвары эти гэлы: стоит только посмотреть на ту гадость, которую они пьют, да еще бекон с картошкой и… Нет, ну в самом деле!

Герр Сироп, не убежденный, сел поближе к своей пивной кружке. Эмили уселась на стол и отщипнула несколько виноградин из вазы с фруктами, галантно протянутой мистером Сармишкиду. Затем марсианин вернулся к своему собственному пиву, трубке и тарелке с солеными сухими крендельками.

— Вы, случайно, не снаете, что на уме у этих сумасшетших кэлов? — спросил герр Сироп.

Девушка опять погрустнела.

— Я как раз из-за них сюда и пришла, мистер Сармишкиду, — сказала она. Ее прелестная нижняя губка задрожала. — Этот ужасный майор Макконнелл! Ну, помните, тот рыжий верзила… Он все время со мной заговаривает!

— Боюсь, — начал марсианин, — в мою компетенцию не входит…

— Но он остановил меня на улице прямо сейчас! Он… он поклонился и… и предложил мне… предложил… О нет! — Эмили, дрожа, спрятала лицо в ладонях.

— Что претлошил?! — взревел герр Сироп, охваченный рыцарским негодованием.

— Он предложил мне пойти… пойти с ним… в кино!

— Ах так! И что там сейчас покасывают? — заинтересовался герр Сироп.

— Откуда мне знать? Уж точно не Эсхила. И даже не Еврипида! — Эмили подняла зарумянившееся личико и дала волю гневу: — Я думала, мистер Сармишкиду, мы же с вами друзья, правда, и нам, грекам, надо держаться вместе, вот я и хотела вас попросить: не могли бы вы просто отказаться продавать ему виски? Так бы мы преподали хороший урок этим варварам… и, может быть, они вообще уберутся отсюда домой, если не смогут купить виски, а у майора Макконнелла к тому же печень не превратится в известку.