Миры Пола Андерсона. Т. 13. Торгово-техническая лига - Страница 70

Иногда Шивару брал нас на охоту. Видали бы вы, как этот миллианин гнался за каким-нибудь огромным рогатым животным, вскакивал ему на спину и валил одним ударом топора! Затем лугалы свежевали добычу и тащили ее в лагерь. Поверьте, мясо было чертовски вкусным!

Очень много времени мы проводили в беседах. Мы старались пополнить словарь взаимного общения, понять друг друга и порой так увлекались, что забывали о еде. Хорошо еще, что об этом не забывали Мануэль и главный лугал в семействе Шивару по имени Черкез. Вы не поверите, но иногда я ловил себя на том, что любуюсь миллианином. Все они хорошо сложены, грациозны, как кошки, но в состоянии бешенства бывают смертельно опасны. Впрочем, об этом мы узнали позднее…

У нас было любимое место для встреч невдалеке от лагеря, на склоне холма. Во снах я часто вижу это место… Высоко над нами в поисках добычи кружит хищная птица, а затем камнем падает в долину, к вершинам деревьев. Их листва поражает богатством цветовых оттенков, кажется, что здесь царит вечная осень. Шивару сидит на корточках, обвив хвостом колени. У его ног лежит топор. Черкез и еще двое слуг расположились на земле неподалеку — слуги обычно не удаляются от своих хозяев. Иногда к нам присоединялся Мануэль, но чаще он был занят на строительстве… Помните, мой друг?

— Да, капитан, — сказал Мануэль. — Это были замечательные часы, и я никогда их не забуду.

— В тот раз, — продолжал Пер, мечтательно улыбаясь, — звонкий голос Шивару звучал с особым энтузиазмом. Нет, мы не обсуждали вопросы о торговом договоре — у миллиан просто нет руководства, с которым такой договор можно заключить. Но старик понимал, что обмен товарами между нами полезен прежде всего для них, каинитов. Торговая фактория делала такой обмен надежным и долговременным. Шивару очень нравилось, что в районе фактории семьи станут часто встречаться, общаться и это может со временем послужить объединению разобщенной тысячелетиями расы. Конечно, старик руководствовался при этом не абстрактными идеями, а чисто практическими целями. Например, он считал, что только большая группа миллиан, трудясь вместе, сумеет полностью воспользоваться плодами нереста рыб на реке Мокуньян. Он мечтал о том, чтобы построить большие лодки и отправиться на поиски новых, никем не занятых охотничьих угодий. Ну и тому подобное.

Затем Шивару начал с любопытством расспрашивать меня о племени людей. Из каких земель мы прибыли? Какая там водится дичь? Как мы обзаводимся семьями и воспитываем детей?

В свою очередь я также забрасывал его вопросами. Меня не очень-то удивило, что культура Улаша не имеет религии. Шивару едва уразумел, о чем я его спрашиваю. Колдовство миллианам известно, но они рассматривают его в качестве некоей разновидности ремесла. Для них совершенно очевидно, что они — высшие существа на планете. Кажется, им известна даже идея переселения душ, хотя я не уверен в этом. Но все эти отвлеченные вопросы миллиан мало интересуют, как, впрочем, и проблема их собственного происхождения. Мир они рассматривают как данность, и вопрос стоит лишь в том, кто в нем господствует, а кто подчиняется. Шивару спросил, почему я интересуюсь такими очевидными вещами, но меня это не насторожило. Вероятно, в этом была моя первая ошибка.

— Нет, капитан, — мягко сказал Мануэль. — Откуда вы могли знать, что у них нет души?

— Нет ли? — в сомнении пробормотал Пер.

— Оставим это теологам, — сказал ван Рийн. — Мы им платим за то, что они решают подобные вопросы на различных обитаемых планетах. Продолжай, мой мальчик.

Пер с видимым трудом заставил себя продолжать рассказ.

— Я попытался объяснить Шивару идею Бога, и это крайне удивило и обеспокоило моего друга. Вскоре он поднялся и ушел. Упоминал ли я о том, что туземцы используют барабаны как средство связи на больших расстояниях? Так вот, всю ночь я слышал грохот барабанов, несшийся из долины, а со стороны западных холмов доносились ответные сигналы.

В течение последующей недели нас никто не навещал, но Мануэль, бродивший по окрестностям, видел множество следов. Вместе с ним прибыло и несколько других туземцев — Ферегхир, Тилитур, — не менее влиятельных и уважаемых среди миллиан. Их приближение заметили роботы, рубившие неподалеку от лагеря лес. Воздух был полон грохота и пыли, сильный ветер пронизывал до костей. Я едва различал в висевшем среди холмов пыльном облаке наш корабль и несколько палаток. Мне казалось, что туземцы направляются туда, но Шивару указал в сторону нашего любимого места у скалы.

— Идем, — сказал он, — здесь не место для миллиан.

Я посмотрел ему в глаза. Они были непроницаемы, словно нас разделила стеклянная стена. По правде говоря, у меня мороз пробежал по коже. Я был совершенно безоружен в этот момент, и у меня не хватило духа отправиться за оружием в свою палатку. Правда, у Мануэля был бластер — вы знаете, что новомексиканцы даже спать с ним ложатся. На языке улаш я приказал Тому Буллису следить за строительными работами вместо меня, а сам пошел в сопровождении Мануэля в сторону холма. Наконец мы остановились возле скалы, вдали от шума и пыли стройки.

— Приветствую вас и прошу поесть и отдохнуть с нами, — сказал я, используя принятую в Улаше формулу вежливости при встрече охотников. Но полагающегося в такой ситуации ответа я не услышал. Вместо этого Тилитур взмахнул копьем и сурово спросил:

— Зачем вы пришли в Улаш?

— Зачем? Ты же знаешь — торговать.

— Подожди, Тилитур, — вмешался Шивару. — Ты не о том спрашиваешь. — Повернувшись ко мне, он спросил без обычной теплоты в голосе: — Кто вас послал?

Я не собирался увиливать от ответа. Ясно было, что мы совершили какую-то ошибку, но какую? Ложь и увертки могли только ухудшить положение. Солнце играло на лезвиях обсидиановых топоров, и я радовался, что рядом со мной стоит вооруженный Мануэль. Я заставил себя взглянуть Шивару в глаза.

— Ты же знаешь, что мы прилетели в Улаш ради пользы оставшихся в нашей стране товарищей, — объяснил я. — Они нуждаются в ваших растениях и мехах.

Скулы Шивару напряглись, а Ферегхир откровенно обнажил клыки. Тилитур поднял копье, не сводя с меня злых глаз. Обычно миллиане в присутствии друзей так себя не ведут, об этом говорилось еще в докладах Брандера. И все же мне казалось, что Шивару растерян и ему не нравится то, что происходит. Но почему туземцы были так враждебно настроены?

— Вас послал Бог? — неожиданно спросил Шивару.

Я невольно рассмеялся, хотя причин для веселья не было. Дело в том, что в языке улаш слово «послал» имеет множество семантических оттенков. Чаще всего оно имеет смысл приказа, но звучит совершенно иначе во взаимоотношениях отца и сына, победителя и побежденного в схватке, хозяина и раба… Но все же я понял, что имеет в виду Шивару.

— Нет, мы не рабы Бога, — пояснил я. — Бог — это высшее существо, в существование которого верят далеко не все люди. Я, например, не верю. И тем более он не отдавал мне никаких приказов.

Туземцы были поражены. Гребень на голове Шивару поднялся, клыки обнажились, дыхание стало шумным. Хвост с силой заколотил по земле.

— Тогда кто же вас послал? — закричал он. Это можно было перевести так: «Тогда кто же ваш хозяин?»

Краем глаза я заметил, что Мануэль расстегнул кобуру. Лу-галы подошли к своим хозяевам, выразительно подняв топоры и копья. Можете себе представить, как тщательно я подбирал слова для ответа.

— Мы все свободны и являемся равноправными членами общества, — сказал я. Впрочем, возможно, я произнес слово «сообщество» — язык миллиан полон непонятных мне нюансов. — В нашей стране нет лугалов, — продолжил я. — Вы видели, что рабов нам заменяют лугалы.

— Ох-х-х! — воскликнул Ферегхир и нацелил копье мне в грудь, трясясь от ненависти.

Мануэль выхватил бластер и взвел курок.

Брандер не раз демонстрировал туземцам действие нашего оружия, и мы тоже. Они застыли в нерешительности. Шерсть на лугалах встала дыбом, они были готовы броситься на нас по первому слову своих хозяев. Но это слово не было произнесено. Трое миллиан обменялись взглядами, и Шивару холодно сказал: