Миры братьев Стругацких. Время учеников 1 - Страница 159

Так Земля встретила начало 80-х.

Все дальнейшие события принадлежат, собственно говоря, уже истории Большого Откровения и в основном достаточно изучены. Автор, разумеется, не упускает случая заметить, что первые пятнадцать лет (до 95 года) грандиозные игрища могучих космических сил на Земле и вокруг нее совершались не только абсолютно беспрепятственно, но и при полнейшем пренебрежении к ним со стороны всех служб, призванных заботиться о благополучии и безопасности землян. Получить диагноз «синдром Сикорски» по-прежнему не хотелось, как видно, никому.

Перечисляя происшествия тех лет, Тим Вандерер называет и самоубийство Камилла. Авторская версия основана на факте, не привлекшем в ту пору никакого специального внимания. Незадолго до гибели Камилл для чего-то озаботился снять ментограмму, которую затем без всяких пояснений переслал старому своему знакомому — Горбовскому. Выяснить смысл непонятного подарка Леониду Андреевичу было уже не у кого. Он честно сообщил о странном случае сотрудникам КОМКОНа-2, на чем, собственно, дело и закончилось. Дальнейшая судьба ментограммы не вполне ясна, однако автор утверждает, что в числе прочих экзотических и аномальных деталей имел быть и пресловутый зубец Т. Можно допустить, пишет Т. Вандерер, что мощнейший интеллект Камилла сумел правильно интерпретировать все происходящее вокруг, а затем и понять смысл ментограммы. Киборгизированный организм, естественно, никакой трансформации в Странника не подлежал. Видимо, это и стало последней каплей…

Так вышло, что осторожно повернуть (пусть даже частично) работу КОМКОНа-2 к некоторым прежним задачам ученики покойного Сикорски Михаил Сидоров и Максим Каммерер решились только в середине 90-х, в тот самый момент, когда в организацию пришел новый сотрудник — Тойво Глумов. Все, что произошло затем и окончательно похоронило интерес к Странникам, описано и рассказано несчетное число раз. Тима Вандерера интересует вовсе не Глумов (которого автор считает таким же непонятым героем-одиночкой, как Сикорски и его ближайшие соратники по СГБ) и не инсинуации вокруг имени Глумова (опровергать которые автор полагает ниже своего достоинства), а совсем иные персонажи истории Большого Откровения.

В книге очень обстоятельно рассматриваются детали пресловутого собеседования Комова и Горбовского с Даниилом Логовенко 14 мая 99 года. Как известно, стенограмма этой встречи стала решающим аргументом при определении политики руководства Земли в отношении так называемых люденов (которых автор «Всплеска в тишине» считает, разумеется, просто очередным частным проявлением все тех же Странников). Если раньше, пишет Т. Вандерер, у Геннадия Комова и Леонида Горбовского и были еще какие-то сомнения и колебания, то в ходе исторической встречи места для них не осталось. Непроверенные рапорты, сомнительные гипотезы и туманные легенды получили теперь решающее подтверждение: Странники находились на Земле и действовали.

Полностью скрыть от общества свершившийся факт было уже немыслимо — времена Галактической Безопасности миновали. Человечество находилось меньше чем в одном шаге от небывалого унижения, от осознания полнейшей своей беспомощности перед неизбежным, от гигантского психологического шока, от благоприобретенного комплекса лабораторного животного, внезапно открывшего, что всю жизнь обитало в вольере. (Наверное, в те минуты Леонид Андреевич вспомнил, каково ему было когда-то, много лет назад, хотя бы ненадолго почувствовать себя таким вот подопытным существом, сделавшись источником непонятных радиосигналов.) Никакого удовлетворительного решения, казалось, не существовало. Но решение нужно было находить, и тогда Леонид Горбовский вдруг очень осторожно, сам еще до конца не поняв всех деталей, попытался сформулировать некое предложение. После недолгого размышления идею уточнил Геннадий Комов и счел приемлемой Даниил Логовенко. Коль скоро факт нельзя было скрыть, оставалась еще его интерпретация. Короче говоря, высокие стороны договорились представить происходящее неким сугубо внутренним делом Земли, а несколько сотен отобранных к тому моменту Странников — закономерным (пусть и не для всех приятным) результатом естественной эволюции вида Хомо Сапиенс. Участники совещания полагали (и как потом выяснилось, вполне справедливо), что в условиях всеобщего упадка интереса к проблеме Странников новейшие события просто не увяжутся без специальной подсказки с этим именем и что вопросы типа «У кого учился первый люден?» не станут занимать озабоченное куда более существенными делами человечество.

Так впервые прозвучала официальная версия Большого Откровения, придуманная ради высших интересов Земли. Так с помощью Логовенко и по настоянию двух членов Мирового Совета в записи беседы образовались лакуны, призванные скрыть опасные намеки и подробности. Кстати, Логовенко позаботился, чтобы впредь Комов и Горбовский могли не опасаться ни ридеров, ни сколь угодно глубокого ментоскопировання, запомнив из беседы ровно столько, сколько требовалось для пользы дела…

У читателя, видимо, давно уже вертится на языке вопрос об истоках столь поразительной осведомленности автора. Впрочем, последний эпизод Тим Вандерер откровенно признает реконструкцией, основанной на логике всех предшествующих событий и на достаточном числе косвенных доказательств. Что же касается событий в целом… Возможно, так оно все и было. Сам я не берусь судить об этом. Теперь уже — не берусь. С какого-то момента магия авторской логики подчиняет себе читающего и незаметно заставляет поверить — хотя бы пока книга перед глазами — в то, что поначалу выглядело не более чем псевдодокументальными «страшилками». Поэтому и к финалу «Всплеска в тишине» хочется отнестись без излишнего легкомыслия.

Людены покинули Землю, пишет Т. Вандерер. По крайней мере, так принято сейчас считать. Человечество пережило несколько не самых приятных для своего самолюбия лет. Но в конце концов беда оказалась не такой уж страшной, беспокойство — не таким уж обоснованным, а последствия — не такими уж неприятными, как это виделось вначале. Человечество узнало о люденах, переболело этим своим знанием, рассталось с ними — и уцелело. В сущности, иначе и быть не могло, пишет автор: обитатели тихого водоема вряд ли станут долго убиваться о своей участи из-за одной навсегда покинувшей родной пруд лягушки, пусть и наделенной многими новыми свойствами н умениями. А если кого-то такая аналогия задевает, то можно сформулировать то же самое по-иному: сотни и даже тысячи люденов со всеми своими сверхъестественными возможностями — сила, слишком несоизмеримая с мощью многомиллиардного человечества.