Мираж Огня (СИ) - Страница 2

- Идти сможешь? -  ко мне протянулась ладошка, а через мгновение я уже ничего не видел и не чувствовал боли.. Меня накрыла спасительная темнота.

Голова раскалывалась, а перед глазами все расплывалось…  Через болезненную дымку я увидел женщину, переступающую порог лачуги. Она все время крестилась и оглядывалась по сторонам… Где я? … Сухие пучки трав, подвешенные под крышей, треск огня и едкий запах дыма… Я у … ведьмы? Эта мысль обожгла меня изнутри, заставив замереть. Нечестивая….

- Зачем пришла, раз так боишься,? - послышался голос ведьмы, а из темного угла отделилась фигура и направилась к двери. -   Хватит молиться своему богу. Не трону я тебя.

Женщина замялась, а у меня перед глазами пронеслась вспышка света, больно обжигая глаза. Нечестивая внимательно посмотрела на женщину и кивнула, улыбнувшись своим мыслям.

- И чего же ты хочешь? - скрестив руки на груди выдала ведьма, с превосходством глядя на женщину. Та закусила губу и отвела глаза. - Приворожить? Отвадить от соперницы? Или к тебе его присушить-привязать?

- Чтобы в семью вернулся, -  дрожащим голосом и губами произнесла женщина, уронив голову себе на грудь, - Совсем сил моих не осталось терпеть это все… Говорит, молодая… Красивая… Не устоял…  А так, чтобы снова любил можно сделать?

Ведьма молчала, о чем-то думая, а женщина вздрагивала от каждого шороха. Я попытался пошевелиться, но не смог. Она привязала меня? Я снова попытался дернуть рукой, но не мог…

- Я тебе тут еду принесла, - шепотом произнесла женщина,дрожащими руками протягивая сверток ведьме, - И вот, денег немного. Сколько было, больше нет… Ты только помоги, Софушка, а я за тебя свечку в церкви поставлю и помолюсь… Попрошу у Бога грехи твои отпустить…

- Меня природа кормит. Это и есть мои боги, - отмахнулась ведьма и направилась к столу с разными склянками и травами, - Да и денег мне не надо. Нечего мне купить на них в лесу. Оставь их для своего бога. Он любит подношения и пожертвования.

Ведьма перебирала бутылочками, звеня и  глядя в каждую на свет лучины. Ее рука остановилась на одной, а улыбка на губах стала еще шире. Все-таки ведьма… Нечестивое отродье… Я видел надо мной пучки сушеных трав, видел старое покосившееся оконце и чувствовал пальцами мягкий мех шкуры, на которую меня уложили. Ведьма что-то громко пошептала на  бутылку, пока на деревянном столе тлела лучина. В глазах нечестивицы плясал бесовский огонь, пока гостья вжала голову в плечи, а надеждой глядя ведьму.

- Держи. Сбор любовный из трав, - ведьма протянула банку с измельченной травой в сторону просящей.

- Прости меня, грешную! - тут же стала креститься женщина, поглядывая куда-то наверх и протягивая дрожащую руку к ведьминым травам. - Прости меня, и смилуйся надо мной! Спаси мою душу!

- По одной щепотке добавляй в еду, перед готовностью, - усмехнулась ведьма, глядя на то, как гостья пятится к двери. - И сразу же мужу еду ту давай. О том, что у меня была, ни слова никому не говори, иначе не подействует.

Женщина быстро схватила дар ведьмы и прижала к груди, но уходить не спешила и по-прежнему мялась, стоя на пороге.

- А у тебя нет… Чего-то… Ну, чтобы мне… - замялась женщина, как рыба на суше, открывая и закрывая рот, стараясь себя пересилить и наконец произнести что-то, -  Чтобы красота вернулась… Ну… Такая, какая в девках у меня была…

Ведьма хихикнула, но ничего не сказала, снова направившись к своему столику.  Глаза постепенно привыкали, и я смог разглядеть гостью. Засаленные волосы выбились из косынки, заляпанный передник, грязные до локтей руки и огромная заплатка на обтрепавшемся рукаве. Небрежный дырявый платок прикрывал исхудавшие плечи, а алчные глаза следили за каждым движением ведьмы. На бедняжку жалко было смотреть. Не удивительно, что муж пошел по девкам - женщина выглядела старухой.

- Вот держи, - Софушка протянула гостье увесистый мешок, и просящая тут же полезла смотреть что внутри. - Это специальная, заговоренная кора… Утром и вечером купайся в ней и приговаривай : “Где не шляется, пусть домой вертается!” Запомни эти слова. Одежду старую сожги, да у швеи новую закажи. Как сжигать будешь, произнеси: “Отвяжись дурная жизнь!”.  Как искупаешься, новые одежды надевай, да на улицу иди. Пока семнадцать раз с разными людьми не поздороваешься - домой не возвращайся. Все запомнила?

Женщина шевелила губами, осмысливая услышанное, а потом быстро кивнула и растворилась в темноте ночи. Ведьма с тяжелым вздохом вернулась в свой угол и чем-то зашуршала.

- Разве так можно? - хрипло подал я голос, в надежде вразумить нечестивую и наставить на путь истинный, -  Человека воли лишать и к нелюбимой возвращать? По что зло творишь, ведьма? Думаешь, что сможешь околдовать? Разума лишить?   Воли лишить?

В углу снова зашуршало, и в тишине раздался сонный голос:

- Какое зло? Приправы я ей дала, чтобы готовила лучше. И соль природную, чтобы вкус другим казался. Мужчина никогда не уйдет от женщины, которая вкусно готовит. А если и уйдет, то вспоминать будет сравнивать, - зевая, произнесла нечестивая. - А в мешке кора дубовая и мыльник. Ты вообще видел на кого она похожа?

- А как же твои слова про сбор любовный? И заговоренную кору? -  с недоверием отозвался я, не веря ни единому слову ведьмы. - Скажешь, что мне послышалось?

- А я смотрю, оклемался, - с усмешкой добавила ведунья, пока я порывался встать.  - Спи, утром осмотрю тебя и решим что с тобой делать. Пока старайся не шевелиться. На ссадинах мазь, смажешь.

Я задавал ещё вопросы, но ответом мне было лишь тихое сопение…Ну, ничего, ведьма, скоро и до тебя доберется Святая Инквизиция.

Я проснулся от нестерпимой жажды и, едва разлепив глаза, оглядел ветхий дом. Ведьмы в нем не было, а значит я мог осмотреться. На стенах висели и сушились какие-то травы, связанные в веники, какие- то склянки, с разноцветной жидкостью с каким-то странным, я бы даже сказал, мистическим отблеском, украшали уже изрядно покосившийся столик. Отдельно чаша со ступкой, в которой ведьма недавно толкла свою колдовскую траву, а запах распространялся по всей комнате.  Я поднялся с кровати, чтобы более детально осмотреть помещение и найти воду.

Аккуратно обходя все пучки из трав и ведьмины принадлежности, потому как прикасаться к нечестивому - греховно, я пытался найти кувшин, но пока что наше только странную миску с зеленой жидкостью. А вдруг она меня заколдовать хочет? Только не говорите, что я пил этот мерзкий отвар!  Не найдя воды в доме, я стал пробираться к двери, надеясь, что найду воду где-то на улице.

- Помогите! - раздался жалобный  голос за дверью, раздавшийся так внезапно, что я еле сумел сохранить равновесие. - Помогите, пожалуйста! Умоляю Вас!

Я приблизился к двери, которая от старости еле держалась на скрипучих под натиском ветрах петлях и почти рассохлась, образов большие щели.  За дверью стояла перепуганная девушка, которая со всех сил колотила дверь. Зачем она пришла к ведьме? Неужели кого-то хочет воли лишить? Как та, накануне? Еще одна нечестивица! Прочь отсюда! Иди, молись богу! И нечего тут дверью скрипеть!

- Помогите!!! Софушка, умоляю! - рыдала девушка, опускаясь на колени перед дверью и захлебываясь рыданиями и колотя кулачками по старым дверным доскам. -  У меня ребенок умирает, помоги пожалуйста… Кроме тебя никто не поможет… Он для меня - единственная радость… Все, что у меня было… Моя кроха умирает…

Дверь отворилась сама собой, и девушка прямо ввалилась внутрь дома. Ей не было и тридцати лет, а съехавший на плечо платок приоткрыл седину, что так рано тронула ее волосы… Девушка плакала и билась у меня в ногах, безумными глазами выискивая в доме ведьму…

- Умоляю, спасите моего сына! У меня больше никого не осталось! Помогите! -  плакала она, подползая ко мне и хватая меня за низ рубахи, - На все пойду! Все, что угодно сделаю, душу дьяволу продам, только спасите моего малыша! Где она? Скажите, где она? Где Софа?